…Тульский с любопытством разглядывал стены и мебель. На большом письменном столе стояли рамки с фотографиями – у него дома были такие же, мать говорила, что такие рамки называются «модерн». На одной из фотографий он увидел парня, завязывающего кеду и лукаво улыбающегося… «Необычная фотография, – подумал Артур. – Странно, какое лицо… Лицо-то!!!..» Остолбеневший Тульский беспомощно оглянулся и увидел на батарее черные перекрученные бинты, какими обычно пользуются боксеры. Артур подошел и потрогал их – бинты давно просохли, они были жесткими от въевшегося в них пота.
– Не сомневайся, бинты боксерские…
Тульский обернулся – в дверях комнаты стоял с чайником Василий Павлович.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, наконец Токарев вздохнул и сказал:
– Ты садись. Давай-ка, действительно, – чайку попьем. Полагаю, ты все мои «секретные документы» увидел?
Артур молча кивнул.
– Он?
Еще один молчаливый кивок.
– Та-ак, понятно… Ну, как ты понял уже, мы с Артемом Васильевичем немного родственники. А посему – расскажи нормально, что происходит. Или уже поздно?
– Да ничего не поздно! – чуть руками не замахал от всех этих перипетий изрядно ошалевший Тульский. – И «жары»-то особо никакой нет…
…Артур рассказал все, утаив, разумеется, лишь про Варшаву. Начальник ОУРа дослушал, покачал головой, потом спросил почти без вопросительной интонации:
– Как я понимаю, информация ни от какого не от агента?
– Не от агента… А откуда вы?..
Токарев лишь вздохнул и посмотрел на опера, как на дебильного:
– Кто-то из пострадавших – знакомый… Просил жалом поводить? Да ты не жмись, я же вот – не стал перед тобой ваньку валять и втемную тебя расколбашивать да запутывать… Так что – знакомый?
– Примерно так, – выдавил Тульский.
– Тогда все сходится, – почесал в затылке Василий Павлович.
Артур не понял, что, собственно, «сходится», но для солидности кивнул: да, дескать, действительно сходится… Потом они пили чай, грызли сушки и долго говорили – о жизни вообще, об Артеме и о самом Тульском. Единственно что – не выпивали.
Токарев из этой беседы многое если не узнал, то понял про жизнь Артура, поражавшего тонким знанием преступного мира в сочетании с полным непониманием основ оперативно-розыскной работы. Второе было намного естественнее первого…
После рассказа с подробными эмоциональными нюансами о судимости Артема Тульский даже зауважал его – Артур ведь и сам в молодости сколько раз проделывал такое, – а вот не попался! И если бы только «такое»!
«А парень – надежный, – подумал про себя начальник розыска. – Такой не сдаст, будет молчать».
«А мужик-то – мировой», – решил в это же время Артур, и они не сговариваясь вдруг улыбнулись друг другу… Напоследок Василий Павлович коснулся дела:
– Ты своим знакомым передай, что у «Аметиста» драк больше не будет… Я… Я сам решу этот вопрос.
– Хорошо, – кивнул Артур. – Конечно, Василий Павлович…
– Так, теперь с Артемом… Как, ты говоришь, с ним договорился?
– Ну, – чуть замялся Тульский. – Ну, что он позвонит мне в конце недели, и мы…
– Считай, что он уже позвонил, – перебил его начальник ОУРа, – звонил тебе, а попал на меня… Я с ним сам… поговорю! Лады?
– Лады…
Артур подумал о том, что самое время было бы сейчас заявиться домой и Артему – сценка сложилась бы сильная… Видимо, о том же самом подумал и Токарев-старший, явно не хотевший, чтобы встречу отца и сына наблюдал кто-то еще – пусть даже и такой клевый парень, как младший лейтенант Тульский. Артуру вообще показалось, что начальник розыска не хотел бы каких-либо дальнейших контактов между молодыми людьми. Ну что же – нет так нет… Тульский засобирался, вспомнив вдруг про срочные неотложные дела. Провожая его до дверей, Василий Павлович сказал:
– Я теперь с тебя на службе спрашивать вдвое буду – но научу! А тебе – спасибо за понимание. Если сам поскользнешься – или из друзей кто – я руку подам!
И протянул Артуру руку.
…Спускаясь по лестнице, Тульский гордился – и собой, и вообще. Ему нравилось, что в его жизни есть настоящие и очень интересные люди. Варшава и Токарев… Они такие разные… и похожи друг на друга, как две противоположности…
Отправляясь прямиком к Варшаве, Артур четко решил, что ничего про Токарева говорить не будет. Иначе – это было бы предательством… В конце концов, ведь и Варшава не сказал ему всего – про бритву, например, которой парня в больницу отправили…
Вору Тульский отрапортовал коротко:
– Вопрос закрыт. Если дело не в самом золоте…
Варшава аж чуть пивом не поперхнулся (их встреча происходила в «Бочонке»):
– Не столько в золоте… Есть силы откусить себе – без стеснений.
Артур мотнул подбородком:
– Не ради этого старался… Я обещаю – не будет больше ни боксеров, ни конфликтов!
Вор дернул бровями так, как умел только он:
– Да что ты говоришь! А не рано ли гарантировать?!
Тульский посмотрел Варшаве в глаза и упрямо повторил, выдерживая сверлящий взгляд:
– В данном случае – могу!
Вор понял, что за словами опера не пустое бахвальство, более того, почувствовал он и некую тайну, некий секрет, от которого Артур старательно и очень неуклюже старался отвести разговор. Варшава хмыкнул:
– Ну а что за люди-то эти лиходеи – подскажешь?
Тульский кивнул:
– Это… молодежь, за ними никого нет.
– Команда «Гидраэр» против «Торпэдо»?
– Где-то так…
– «Где-то» – у бабки на огороде, а нам нужно в самый аккурат… Ну, ладно… Пока счет 1:0 в твою пользу. Не стану лгать, ожидал, что будет 0:5.
В этой похвале была спрятана насмешка, Артур ее услышал и буркнул в ответ:
– Тоже кое-что умеем.
Варшава с энтузиазмом закивал:
– Да-а, в уголовке копошиться – это тебе не шапки ондатровые срывать.
– Учусь помаленьку…
Посидели несколько минут молча, прихлебывая пиво. Наконец Варшава, разряжая еле заметное напряжение, возникшее за столом, сказал:
– Ну, что же… Тебе видней. Поживем – увидим. Но – запомни: ты никому не был должен, а сейчас – ответственность на себя берешь. Есть в жизни рубеж, когда шутки заканчиваются… Что же касается нюансов – я же не настаиваю, чтоб ты мне их пересказывал… так, любопытно…
Артур отставил кружку в сторону и старым шпанским жестом зацепил большим пальцем свой верхний клык:
– Не мой секрет… И я не от тебя скрываю… Была бы хоть капля опасности тебе – Родину бы продал! Веришь?
Вор улыбнулся, маскируя легкую досаду на то, что у Артура появились-таки какие-то тайны, которые он даже после прямого намека не хочет раскрывать. Но давить на парня Варшава не хотел, а потому ловко начал сворачивать на шутки:
– Родину продать нынче трудно, практически невозможно. Предлагали тут надысь одному резиденту – такие берет, вплоть до мордобоя! Ушли времена… Помнишь: «Стоял я раз на стреме, держал в руке наган, как вдруг ко мне подходит незнакомый мне граждан…»
Тульский с облегчением рассмеялся и подхватил – даже с несколько нарочитым энтузиазмом:
– «Мы сдали того фраера войскам НКВД, с тех пор его по тюрьмам я не встречал нигде»…
Вор вскоре ушел домой, на прощание, как обычно, потрепав Артура по загривку. А Тульский еще долго сидел в пивбаре, разглядывая пиво в кружке. Он знал, что все сделал вроде бы правильно, но – старик немного обиделся… Артур это почувствовал, а потому – маялся….
ТокаревНочь с 13 на 14 апреля 1985 г.
Ленинград
…Артем пришел домой поздно, бросил сумку в шкаф, сморщил нос на табачное облако, витавшее в комнате, и открыл форточку.
– Здорово, батя… Ну, накурили-то… Заходил кто?
– Заходил…
Токарев-старший раздавил беломорину в пепельнице, глянул исподлобья на сына, устраивавшегося перед телевизором, и тяжело, по-медвежьи, выбрался из-за стола.
– Отец, а пожевать чего-нибудь есть в хате? – спросил, обернувшись к нему, Артем и, поймав его взгляд, осекся. Василий Павлович стоял посреди комнаты, засунув руки в карманы брюк, и слегка покачивался с пяток на носки.
– Пожевать?.. Сейчас я тебя покормлю… Тема, сынок, а я ведь тебя спрашивал вчера про ребят из твоего клуба… И что ты мне ответил? Припоминаешь? – елейно-ласково спросил Токарев сына. Артем мгновенно все понял – и похолодел. Трудно было не сложить два и два в уме – разговор с опером в мороженице… с этим, как его… Тульским, кажется… А накануне отец действительно спрашивал, не ищут ли часом бойцы из его клуба конфликта со спекулянтами. Надо сказать, что Василий Павлович задал тогда вопрос чисто машинально, даже не из желания действительно что-то узнать, а просто по оперской привычке проверить любую информацию всеми имеющимися средствами. Но Артем тогда отреагировал не совсем адекватно:
