– Надеюсь, ты не откажешься поужинать со мной перед свиданием с трупом? Я сказала Макгиру, чтобы он куда-нибудь сводил Пейна.
– Пожалуйста, не меняй из-за меня своих планов, – попросила Черри. – Я могу просто посидеть дома, а Джон принес сандвичей, если вдруг проголодаюсь.
– Мои девчонки у отца, и мне не хочется оставаться вечером одной. Договорились?
– Только если я заплачу за себя.
– Джон не говорил, что ты такая упрямая.
26
Уайлдвуд, штат Нью-Джерси Суббота, 4 июня
Автобус кишмя кишел крысами, но не такими, какие обитают на фермах, а большими, величиной с мелкого опоссума, малоподвижными хищниками с желтыми глазками. Окна в автобусе были закрашены черной краской, и лишь по царапинам на стеклах Марша могла определить, что сейчас – день или ночь. Сайкс уже показал ей яму. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что находится там, на дне. Сюда не доносились ни автомобильные гудки, ни сирены, вообще никакие шумы с автомагистрали, но часто пролетали вертолеты, и Марша слушала, как молотят воздух лопасти. Сначала она решила, что вертолеты отряжены на поиски пропавшей Марши Шмидт, потом уловила определенную закономерность в их появлении и догадалась: это прогулочные вертолеты, катающие желающих вдоль побережья.
Сайкс велел ей раздеться догола, дав ей кусок брезента, а одежду ее бросил в яму. Раз или два он вливал ей в рот воды из пластмассовой бутылки из-под кока-колы и давал есть нарубленный мелкими кусочками шоколад. Крошил он его грязным ножом-резаком, который всегда лежал у фонаря. «Пою и кормлю тебя, чтобы ты была в форме, – говорил он, – иначе какое от тебя удовольствие».
Теперь, когда Марша приноровилась вытаскивать руку из браслета, она могла перевернуться на бок, сорвать клейкую ленту со рта и позвать на помощь. Еще важнее, что она могла дотянуться до фонаря и до ножа. Когда первый раз она сделала это, то увидела у себя над головой следы губной помады, а на раме царапины от наручников. Она – не первая его жертва.
Сайкс изнасиловал Маршу, как только привез сюда, но вчера не обращал на нее внимания. Ей показалось, что он заболел, у него жар – глотает какие-то таблетки. Так выглядела сестра Ники, когда не могла достать очередную дозу порошка.
Таблетки таблетками, но Марша видела, что Сайкс что-то затевает. Он притащил полицейскую фуражку и пару черных фирменных башмаков малого размера, явно женских. Сказал, что хочет устроить представление и Марша будет участвовать в нем.
Когда он выливал ведро, в которое она ходила по нужде, из ямы в нос била такая вонь, что казалось, будто разверзлась горловина ада, бездна, куда сваливались человеческие отбросы. Одна мысль, что ее он может заживо столкнуть туда, была невыносима. Скольких женщин постигла подобная участь? Как они кричали и бились и старались вырваться, когда он тащил их по земле к яме?
Марша усмехалась, когда поворачивалась, протягивала руку, дотрагивалась до ножа. Раз – выдернула руку из браслета, два – повернулась, три – дотянулась до фонаря, четыре – схватила нож.
Странно, что она теперь много думала о Ники, о том, кто всячески унижал ее, бил смертным боем, валил на постель, когда хотел. Удивительно, что все это сейчас казалось ясным как божий день. Точно часть ее существа отделилась и смотрит со стороны на оставшуюся.
За последние два дня Марша поняла кое-что еще. Нет, она не станет голосить, как это делают женщины, не будет рисковать. Она не должна упустить единственный шанс, который у нее есть. Она готова к встрече со своим похитителем, с этим насильником. Благодаря Ники она научилась перебарывать страх.
К этому времени полиция наверняка нашла автомобиль Конни, и та уже взяла в оборот власти. Конни поставит на ноги весь штат и не отступит, пока не добьется своего.
Марша знала, что свалка находится недалеко от автомагистрали. Скоро здесь непременно кто-нибудь появится – представитель власти, местный работяга или играющая ребятня. Тогда она высвободит руку из браслета, сорвет повязку со рта и позовет на помощь. Если же никто не появится, Марша запасется терпением, будет тренироваться, как быстрее и ловчее перевернуться и схватить нож, и ждать, когда этот мерзавец заберется на нее. Если он опять вздумает взять ее силой, она ему покажет…
27
Уайлдвуд, штат Нью-Джерси Вечер субботы, 4 июня
– Люблю запахи пищи, – произнесла Черри, вдыхая ароматы, доносящиеся из кухни.
Они сидели в ресторане «У Киссока» между задней стеной и баром, за стойкой которого, вспоминала О'Шонесси, она познакомилась с Кларком. Она очень нервничала, боялась, что ее увидит кто-нибудь из знакомых. Сегодня она опасалась увидеть здесь Тима с другой женщиной.
Келли старалась выведать у Регины и Марси, как часто и куда уходит папа, но они ничего не знали. Или не представляли, что папа может пойти куда-нибудь без мамы. Она знала, что на ночном столике у Тима стоит ее фотография, о чем не преминули доложить ей девчонки. Он по-прежнему носит обручальное кольцо или надевает его, когда они видятся.
– Что тут хорошо готовят? – спросила Черри.
– Все, а омары подают изумительные.
– Беру омара. Сто лет не пробовала его. Как, по коктейлю? Или ты при исполнении?
– И не по одному. – Настроение у Келли сегодня было лучше, чем вчера. Медики в психиатрической клинике определенно заявили, что у Смайлза не хватит ни физических, ни душевных сил на совершение преступления. «Этот пациент не сумеет обмануть, даже если захочет, он органически не способен хранить секреты».
Как всегда, Черри была в темных очках, и пламя свечей отражалось в них. Келли видела, что она привлекает всеобщее внимание своей красотой, тем, что она слепая, однако не похожа на слепую. Лицо у Черри было оживленное, голос грудной, звучный. Разговаривая, она жестикулировала. Она рассказывала Келли, как проводит время: упражнения на тренажерах, дважды в неделю уроки восточной борьбы, зимой загорает в своем солярии, летом на лужайке за домом. Келли подумала, что у Черри одинокая жизнь.
Официант взял заказ на напитки и оставил женщин изучать меню. Обе выбрали по крабовому салату, Черри остановилась на вареном омаре, а Келли предпочла поджаренную камбалу, фаршированную крабовым мясом.
– Вы, кажется, большие друзья с Джоном? – поинтересовалась Келли.
– Он хороший человек, такого редко встретишь. Очень отзывчивый, к работе относится как к самому важному делу в жизни.
– Давно вы знакомы?
– Почти пятнадцать лет. Мы познакомились, когда меня впервые привлекли к следствию одного уголовного дела. Я тогда не совсем понимала, что могу, а что нет. Мне понравилось, как внимательно Джон отнесся ко мне…
Черри запнулась, но быстро справилась со смущением. По ее тону Келли догадалась, что между ними существует нечто большее, чем дружба мужчины и женщины. Она собиралась продолжить расспрос, но не хотела услышать о том, что у Джона есть жена.
– Он очень серьезно относится к убийству Сьюзен Пакстон, – заметила Келли.
– Джон считает, что несет ответственность за то, что случается с людьми, – произнесла Черри. – Никогда не забудет о нераскрытом преступлении. Незаконченные дела его просто с ума сводят. А обо мне говорит, что Бог послал меня помогать людям. – Она рассмеялась. – Так ты замужем?
– Да, – кивнула Келли, ждавшая этого вопроса.
– Давно?
– Семь лет.
– Дети есть?
– Две девочки.
Черри опустила голову. Лицо ее было печально.
– Счастливая, – вздохнула она.
– Да, счастливая. – Келли положила вилку. Черри показалась ей очень одинокой и беззащитной.
– Джон говорит, что у вас этим летом несколько женщин пропало. И во всех случаях следы ведут к эстакаде.
Появился официант с напитками. Келли он принес «Маргариту», а Черри светлое индийское пиво.
– Шеф Лаудон сказал, что платит за это. – Официант кивнул в сторону бара. – Желает вам приятно провести время. Он не хочет вам мешать, лейтенант, но если у вас найдется минутка, он хотел бы перекинуться с вами парой слов.
Келли повернулась, подняла бокал. Лаудон в ответ помахал рукой.
– Это мой босс, – пояснила она. – Я отлучусь на несколько минут, пока не принесли заказ, ладно? Тебя не проводить в дамскую комнату?
– Спасибо, Келли, не надо.
– Пытался связаться с тобой по рации, – нахмурившись, проговорил Лаудон. – Макгир сообщил, что ты здесь. Наконец-то удачный денек выпал, подумал я, когда стали известны результаты освидетельствования Смайлза. Как бы не так! Опять звонил Джейсон Карлино. – Келли даже застонала с досады. – Знаешь, что он сказал? Что ему позвонил пьяный в стельку Диллон и заявил, что вместо того, чтобы заниматься следствием, ты ходишь к гадалке. Карлино, конечно, в ярости. – О'Шонесси застонала громче. На ее босса это не подействовало. – Я поднял Диллона с постели и поинтересовался, кто разрешил ему обсуждать с частным лицом наши дела. Он мне заявил, что они с Карлино друзья, он слышал, как вы с Макгиром беседовали о подозреваемом в деле Энн; и Карлино полезно узнать, что это дело наконец сдвинулось с мертвой точки. Более того, Диллон сказал Карлино, что к нам приехал детектив из убойного отдела в Филадельфии и ходит по городу, показывая портрет подозреваемого, а ты советуешься с Черри Мур. – Лаудон метнул недовольный взгляд на Черри. – Диллон, может, не самый сообразительный полицейский на планете, однако Интернетом пользоваться научился. Знаешь, что он там откопал?
