Разочарованно вздохнув, он принялся седлать лошадь. Еще через несколько мгновений и ее, и его вещи были приторочены к седлу.
- Мне известно укромное местечко, - крикнул он. Дождь стоял стеной.
Глория надела капюшон и, крепко держась за его руку, пошла за Куэйдом, который продвигался по лесу с такой легкостью, словно видел в темноте не хуже, чем днем. Однако к тому времени, как они подошли к пещере, укрытие им было уже вроде бы и не нужно, потому что они промокли чуть ли не до нитки. Кожаные штаны и куртка облепили Куэйда так, будто это была его вторая кожа, а Глория еле переставляла ноги в намокших и тяжелых юбках.
Отжав намокшие пряди волос и привязав лошадь к камню, Глория развела костер, огонь которого ярко вспыхнул, однако не избавил от холода.
- Разденься, - приказал Куэйд, стягивая башмаки. - Кажется, судьба нам уготовила мокнуть каждый раз, когда мы остаемся наедине.
Глория кивнула и помедлила лишь для того, чтобы полюбоваться, как блестит у него кожа, когда он стянул рубашку.
Очень скоро ее одежда лежала рядом с его, и с нижних юбок по каменному полу пещеры побежал ручеек.
- Мне холодно, - пожаловалась она, приближаясь к костру.
Рубашка прилипла к ее телу как множество красных и розовых лепестков. Мокрые пряди волос лежали на груди.
Стоя на коленях, Куэйд подкладывал в костер ветки. Потом он повернулся к своему мешку и, бросив взгляд на Глорию, вытащил несколько bekhjnkeom{u шкур. Он разложил их достаточно близко к костру, чтобы удобней было на них сидеть, и достаточно далеко, чтобы не сжечь их.
- Иди сюда.
Он сам направился к дрожавшей девушке. Когда Куэйд приблизился к ней и расплел ей косу, налетевший порыв ветра за его спиной поднял клуб дыма, и золотистые искры вспыхнули в черных кудрях Глории. Куэйд запустил в них руки и с обожанием смотрел, как она встряхивает головой. Потом он нежно поцеловал ее в губы и сел на шкуры. Заметив странный огонек, мелькнувший у нее в глазах, он тихонько потянул ее за рубашку.
- Сядь и подними руки.
Глория сделала, как ей было сказано, удивляясь тому, как ее согрели его слова, словно на нее полыхнуло жаром, хотя рубашка все еще оставалась мокрой.
Проведя ладонями по ее телу, Куэйд стащил рубашку через голову и у него перехватило дыхание при взгляде на медовую кожу, подобно которой он не видел никогда в жизни. Неудивительно, что рубашка оказалась в костре, ибо он забыл обо всем на свете, кроме священной красоты любимого тела.
- Согрей меня, - попросила Глория, вытягиваясь на пушистой шкуре.
Куэйд смотрел и смотрел и не мог от нее оторваться, а Глория повернулась на бок, слегка согнула колени и подложила под голову руку, гордо выпятив вперед крепкие груди. Он не мог пошевелиться, и, хотя не произнес ни слова, его взгляд все сказал Глории.
- Вот так, - он ласково повернул ее на живот, открыв для себя соблазнительные линии спины.
Глория хотела сказать, что ей уже не холодно и внутри у нее полыхает костер гораздо более жаркий, чем тот, что он развел в пещере, но она промолчала. Она уже поняла, что огонь может быть во взгляде, в ласковом прикосновении и даже в слове. Больше всего ей нравилось, когда он касался ее. Ей казалось, будто раскалывается пышущая жаром звезда и выливает свое содержимое ей на кожу, и она, закрыв глаза, отдалась его рукам, которые нежно массировали ее ступни и пятки, а потом поднялись выше к лодыжкам и коленям.
- Мне это нравится, - лениво промурлыкала Глория.
А он ласкал и ласкал ее, подчиняясь ритму дождя и ветра. Время от времени вспыхивали молнии, ослепляя Глорию вспышками серебряного света. Глория постанывала от удовольствия и, когда он отпустил ее колени, приподнялась, чтобы он мог приняться за ее бедра, а он взялся за руки и плечи, и она обиженно нахмурилась.
Куэйд нежно улыбнулся ей.
- Глория Уоррен, ты ужасно испорченная девушка.
- Ну да, если ты меня сам развращаешь, - не замедлила она с ответом, но не подняла головы.
Она слабо стонала, пока он разогревал ей спину, однако гораздо больше ей понравилось, когда он стал растирать ей ягодицы и бедра. Стоило ему только сказать, чтобы она повернулась на спину, как она, радостно пробормотав что-то малопонятное, с готовностью подчинилась ему.
- Глория, моя прекрасная Глория, - не удержался Куэйд, с жадностью оглядывая ее всю от маленьких пальчиков на ногах до черного облака волос, прикрывавших ей плечи и груди.
Глаза у нее зажглись огнем, когда она заметила его восторг. Нет, она не ведьма. Это он ясно видел. В Сили-Гроув ошиблись на ее счет. Она богиня, спустившаяся на землю на солнечном луче, и, не будь они дураками, они молились бы не нее, как он собирается молиться всю оставшуюся жизнь.
- Я согрелась, - сказала она, прервав его размышления, и вытянула руки, приглашая его присоединиться к ней.
- Нет, нет. Пока нет.
Когда обрушивающийся на них ливень помешал им соединиться, Куэйд счел это за предостережение и решил не давать воли своим чувствам. В ее состоянии она не может поручиться за свои поступки, что бы она ни говорила. Он же хотел отдать ей всю свою любовь, но при этом знать, что ни один из них никогда не пожалеет о случившемся. Опустив глаза, он взял в руки крошечную ступню и, поставив ее себе на колено, принялся растирать.
Глория вырвалась из его рук.
- У тебя мокрые штаны, - ласково проговорила она. - И холодные, а я не хочу опять замерзнуть, - она встала на колени и потянулась за шнурками. - Сними их. Я тебя согрею.
Куэйд поймал ее руки и прижал к своей груди.
- Нет, Глория, - задыхаясь, сказал он. - Ты сама не знаешь, чего хочешь.
Она медленно покачала головой и придвинулась к нему, так что их колени соприкоснулись и кончики ее грудей уперлись ему в грудь.
- Знаю, - прошептала она. - Не отказывай мне, Куэйд, - она подняла к нему молящее лицо. - Я потеряла все, что имело для меня смысл, кроме тебя. Только ты один остался. Если ты любишь меня так, как говоришь, не отказывай мне в своей любви.
В ответ он жадно поцеловал ее, отбросив последние сомнения, потом положил руки ей на плечи и позволил развязать шнурки, после чего торопливо стащил с себя кожаные штаны и отбросил их в сторону. Ощущая некоторую неловкость, он быстро лег на живот, покорно отдавшись на волю ее рук.
- Я буду любоваться тобой всю ночь, - сказала она, дотрагиваясь до его ноги.
- Ты скоро поймешь, что не права, - возразил Куэйд, принимая ее ласковые прикосновения.
Глория рассмеялась и передвинула пальчики с колена на бедро.
- Пока я не вижу ничего такого, что бы мне не нравилось.
В отличие от Куэйда, она смело промассировала ему ягодицы и перешла с правой ноги на левую.
Она стояла на коленях возле него, касаясь шелковистыми волосами его кожи, гладя ему руки и внимательно разглядывая мощные бицепсы. Куэйд только вздыхал от удовольствия и, постепенно расслабившись, чуть не заснул, однако его глаза моментально открылись, когда Глория легонько скользнула и улеглась на него всей тяжестью своего прекрасного тела, продолжая гладить ему спину. Куэйд стонал от невыразимого наслаждения.
- Проклятье! - крикнул он, извиваясь, - Глория! Ты меня мучаешь.
- Это чтобы ты не ускользнул от меня, - заявила Глория.
Он задыхался и стучал кулаками по шкуре, потому что с каждым ее движением находил в себе все меньше сил бороться с ее натиском. Не сопротивляясь больше, он повернулся под ней, так что она чуть не свалилась.
Теперь она сидела на нем, упершись руками ему в грудь и не отрывая глаз от того органа, который отличает мужчину и который она разглядывала с видимым наслаждением.
- Куэйд, Куэйд, - шептала она, трогая его двумя пальчиками и впитывая в себя исходивший от него жар и нежность.
- Я люблю тебя, Глория, - проговорил Куэйд, легко обхватывая ладонями ее талию.
Помедлив немного, он взял в ладони ее груди, и Глория глубоко вздохнула.
- Больше мне ничего не надо, - сказала она, - только твоя любовь. А ты возьми мою.
Она вскрикнула, словно его прикосновения жгли ее, и заерзала, щекоча ему ладони мигом затвердевшими сосками.
Не в силах устоять, Куэйд зажал их в пальцах и погладил.
- Если тебе так мало надо, я с легкостью обеспечу тебя счастьем на всю жизнь.
Глория затрепетала и, прислушиваясь к новым для себя ощущениям, встряхнула волосами, которые прошуршали словно шелк, подхваченный порывом ветра.
- Для меня совсем немало заполучить твою любовь, - еле слышно выдохнула она.
Он улыбнулся и, обняв, притянул ее к себе, а она просунула руки ему под шею и, найдя кожаный шнурок, стягивавший ему волосы, развязала его.
Положив ей руки на ягодицы, Куэйд крепко прижал ее к себе, отчего она тихо охнула.
- Глория, Глория, - скрипнул он зубами, когда она заерзала на нем Очень уж ты похотлива для невинной девицы.
- Мммм, - промурлыкала она. - Что ж ты медлишь? - ее глаза вспыхнули. - Сделай меня женщиной, - попросила она.
