— Что вы делаете? — вскрикнула она, широко раскрывая глаза. — Прекратите немедленно!
Один из мужчин резко обернулся и, схватив ее за руку, втащил в комнату. Приставив к горлу нож, он прижал Пенни к стене.
— Где они? — хрипло спросил темноволосый.
— Кто? — испуганно пролепетала Пенелопа. Он, зло прищурившись, дернул рукой, и лезвие оцарапало ей шею.
— Говори! Или я перережу тебе глотку.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду. — Несмотря ни на что, она старалась выглядеть спокойной, и это вывело его из себя.
Тем временем второй темноволосый, распотрошив чемодан, отбросил его в сторону.
— Ничего нет, — хмуро проворчал он.
— Говори! — злобно повторил первый и, с силой навалившись на нее, стал медленно вдавливать ей в горло лезвие ножа.
Пенни вскрикнула и зажмурила глаза.
— У меня нет того, что вы ищете, — глухо сказала она, чувствуя, как теплая струйка крови, скользнув по шее, затекла за воротник.
Уже теряя сознание, Пенелопа услышала приближающиеся по коридору шаги. Дернувшись, она повернула голову к двери, и тут же сильный удар кулака сбил ее с ног. Шаги на мгновение замерли, но через долю секунды коридор огласился гулким топотом бегущего на помощь человека.
— Пенни! — послышался громкий крик Рэмзи.
Он ворвался в комнату, краем глаза заметив какую-то темную фигуру, скрывшуюся за углом коридора. Осмотревшись, он увидел лежащую на ковре Пенелопу. Красное кровавое пятно расплылось у нее на груди.
— Я здесь, — беспомощно лепетала она.
— Боже мой! — воскликнул О'Киф, вставая перед ней на колени и осматривая ее рану.
— Ничего страшного, — попыталась она успокоить Рэмзи, проводя рукой по лбу и оставляя на нем алые следы.
— Негодяи! Я убью их!
Пенни подняла голову и, увидев злобную ярость, блеснувшую в его глазах, торопливо схватила его за руку, оставив на рукаве красные продолговатые пятна.
— Стой! Не ходи сам. Позвони в полицию. Они вооружены.
Но О'Киф уже не слышал ее. Вскочив на ноги, он бросился к знакомой ему потайной двери. Он не бежал, он летел вниз по лестнице, перескакивая через три ступеньки. Мигом одолев все ее выступы и повороты, он как вихрь ворвался в буфет, едва не повалив на пол холодильник, с размаху вышиб плечом узкую дверь, почти сорвав ее с петель, и оказался во дворе. Две темные фигуры бежали по пляжу, удаляясь в сторону залива. Ни секунды не размышляя, он кинулся следом.
Делая гигантские скачки, Рэмзи с каждым шагом все приближался к убегающим от него черным теням. Гравий, песок, вырванная с корнем трава, словно взметенные свирепым морским ураганом, со свистом и шелестом разлетались в разные стороны. Казалось, не человек, а сам океанский дьявол настигает двух темноволосых агентов. Грозно рыча и сквернословя, вырвался он на мокрый, залитый водою пирс и сбил с ног одного из них. Затем, схватив за шкирку, вновь поднял на ноги и огромным квадратным кулаком почти полностью размазал его длинный крючковатый нос по побледневшей от страха физиономии.
Но второй агент, опомнившись, ударил Рэмзи коленом в живот. Он хотел было нанести еще один удар, но О'Киф, ловко изогнувшись, отскочил в сторону и вновь заработал своими гигантскими кулаками. Выпад, еще выпад. По подбородку, по носу, по скуле. Треск, вой, проклятия. Рэмзи, казалось, хотел отправить темноволосого на тот свет. Еще немного — и тот бы опрокинулся в воду.
Но вдруг прогремевший рядом выстрел заставил нападавшего замереть на месте. Из лодки, пришвартованной к пирсу, показался темноволосый агент. Он направил на О'Кифа маленький черный пистолет и приказал ему отступить в сторону. Его избитый сообщник, покачиваясь на ослабевших ногах и хлюпая покалеченным носом, подобрал своего лежащего без движения приятеля и, прихрамывая, кое-как дотащился до лодки. Взревел мотор, и маленькое быстроходное суденышко с агентами на борту скрылось из виду.
Рэмзи, злобно чертыхаясь, стоял на пирсе, когда к нему подбежала запыхавшаяся Пенелопа. Она увидела, что он явно не в себе. Кулаки крепко сжаты, а на губах играет злая пренебрежительная улыбка. И Пенни некоторое время колебалась, не решаясь приблизиться к нему. Но вдруг он ласково взглянул на нее и широко развел руки. Ни о чем больше не задумываясь, она упала ему в объятия. И О'Киф, крепко прижав ее к себе, поцеловал в лоб.
— Кто из твоих знакомых способен на это? — тихо спросил он.
— Не знаю, — ответила она. — А почему ты думаешь, что это кто-то из моих знакомых?
— Слишком хорошо эти негодяи знали расположение комнат в твоем доме.
Глава 20
Детектив Дейв Даунинг озабоченно посыпал каким-то белым сыроватым порошком перила парадной лестницы. Рэмзи с любопытством наблюдал за его загадочными действиями.
— Как вы думаете, что они искали? — спросил детектив.
— Может быть, деньги или драгоценности. — О'Киф пожал плечами. — Вряд ли что-нибудь еще.
Но сам он сомневался, что это именно так. Эти темноволосые сволочи явно искали что-то особенное. Иначе им не понадобился бы тот дурацкий маскарад, который они устроили в гостиной. Похоже, они знали, что должны найти, и, более того, знали даже то, где надо это что-то искать.
«Алмазы — вот за чем приходили эти мерзавцы!» Рэмзи помнил, что рассказывала ему Тесс. Ведь, разыскивая компрометирующие Пенелопу документы, она наткнулась на тайник с бриллиантами. И должно быть, именно их хотят вернуть нанявшие агентов враги.
О'Киф подумал о том, в какую опасную игру оказалась вовлечена Пенелопа. Не погибни Ротмер еще в 1789 году, Рэмзи решил бы, что все случившееся на его глазах подстроено именно им. Слишком уж запутанна и хитра была состряпанная здесь интрига. Да и кто мог поручиться, что все это на самом деле не козни далеких предков живущих теперь людей? Ведь разрушена грань, разделяющая времена, и трудно установить, где кончается прошлое и начинается настоящее. Вот так и эти бриллианты потерялись где-то в неуследимых дебрях времен.
И все же О'Киф решил докопаться до сути этого дела. Какие бы трудности ни встали на его пути. Он не очень верил в способности полиции найти столь хитрого преступника. Тем более что они ничего не знают о существовании бриллиантов. И конечно, никогда не узнают. Ведь он ничего не расскажет им о камнях.
— Позвольте пройти, — тронул его за локоть Дейв Даунинг.
Рэмзи посторонился, пропуская детектива вперед и с неуменьшающимся любопытством продолжая наблюдать, как тот совершает презабавную операцию, названную им: «снимать отпечатки пальцев». О'Киф уже знал, что полицейские всерьез считают, будто бы среди всего человечества нельзя встретить двух похожих друг на друга пальцев. Впрочем, эта кропотливая процедура ничуть не смущала его. Ведь в этом столетии еще никто не удосужился столь пристально изучить его руки.
Даунинг поднял к свету прозрачную пластинку и, указывая на какой-то рисунок, отпечатавшийся на ней, хитро прищурился.
— А вот, кажется, след, оставленный нашими преступниками!
— Вряд ли, — возразил ему Рэмзи, покосившись на пластину. — Боюсь, что этот след оставил я.
И он показал разочарованному криминалисту царапину на своем указательном пальце, которая отчетливо виднелась и на полупрозрачном рисунке незадачливого детектива. Тот печально вздохнул и продолжил исследование перил. О'Киф еще минут пять с интересом созерцал его кропотливую работу, а потом, как бы невзначай, заметил небрежным тоном:
— Знаешь, парень, ты вряд ли тут что-нибудь найдешь. Сдается мне, они были в перчатках.
— А черт! — выругался раздосадованный Дейв. — Что же вы мне сразу об этом не сказали?
— А ты и не спрашивал, — невозмутимо ответил Рэмзи, спускаясь по лестнице. Даунинг не отставал от него.
— Скажите, а какое оружие было у них? — спросил он, когда они вышли в холл.
— Мне оно не знакомо.
— Может быть, что-нибудь вроде этого? — Дейв достал из-под полы пиджака небольшой черный пистолет и, разрядив, протянул Рэмзи.
«Хорошая работа», — подумал тот, взвешивая на руке оружие и любовно проведя пальцем по холодному блестящему стволу.
— Нет, — ответил он, отдавая пистолет обратно и начиная прохаживаться из угла в угол. — Тот был поменьше и, насколько я понял, другой конструкции.
Детектив убрал пистолет в кобуру и что-то записал в своем блокноте.
— Вы не могли бы описать их внешний вид еще раз? — попросил он. И О'Киф, раздраженно посмотрев на него, остановился посреди комнаты.
— Я уже дважды рассказывал о них, — недовольно проворчал он. — Ты, я разумею, или зело глуп, или весьма пренахален.
— Но может быть, еще раз рассказав все сначала, вы вспомните что-нибудь новое. И это поможет следствию.
— Я доселе не жаловался на память. И с головой у меня покуда все в порядке.
— Да, да, конечно. Но как вы путешествуете без какого-либо удостоверения личности? Вот это мне непонятно.
— Днем я сижу дома и никуда не путешествую, — уклончиво ответил Рэмзи, подумав, что давно прошли те благословенные времена, когда слово настоящего мужчины имело хоть какой-либо вес.
