Рейтинговые книги
Читем онлайн Законы границы (СИ) - Серкас Хавьер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 72

Но я начал рассказывать вам об этом по другому поводу: после того как Тере несколько раз упомянула про те два случая, я стал спрашивать себя, не была ли ее настойчивость вызвана какой-то скрытой причиной и не хотела ли она спровоцировать меня, пытаясь уличить в чем-то? Может, то, что я дважды уклонился от встречи с ней, направило ее по ложному следу и привело к ошибочному заключению, что после нашего провалившегося налета на «Банко Популар» в Бордильсе я исчез и больше не появлялся в китайском квартале не потому, что она перестала мне нравиться, а просто я был доносчиком, сдавшим всех полиции. И еще я задавался вопросом, сам ли Сарко пришел к подобному же выводу или Тере склонила его к своей версии. Этим отчасти можно было объяснить роль предателя, которую играл Гафитас в «Диких парнях», или роль виновника всеобщего провала в «Музыке свободы», второй части мемуаров Сарко. Если ответ на данный вопрос был положительным, то имелась еще одна причина, почему Сарко захотел видеть меня своим защитником: не только потому, что мы были с ним знакомы, я жил в Жироне и имел репутацию компетентного адвоката. Он желал, чтобы я заплатил за свое предательство, чтобы именно я, по чьей вине двадцать лет назад Сарко оказался за решеткой, теперь вытащил его оттуда.

Однако мне не хочется, чтобы у вас сложилось неверное впечатление: та давняя история мало волновала меня, и то, о чем мы с Тере беседовали у меня дома, ничего не значило по сравнению с тем, что происходило между нами тайными вечерами. Важнее всего то, что это были счастливые вечера, хотя счастье казалось странным и хрупким, далеким от реальности, словно, встречаясь с Тере у меня дома, мы находились внутри герметичного шара, изолировавшего нас от мира. Это ощущение усиливалось также из-за секретности наших встреч и оттого, что мы встречались первое время в неизменном полумраке и в четырех стенах моей квартиры. Также этому способствовала и музыка.

— Музыка?

— «Невозможно жить без музыки», — сказала Тере, впервые очутившись у меня дома. Я подумал, что Тере права и что до того момента я жил без музыки или почти без музыки и нужно исправить эту ошибку. Первое, что пришло мне в голову, — раздобыть песни, звучавшие в «Руфусе», когда мы с Тере ходили туда и она танцевала все ночи напролет, а я не отводил от нее глаз, сидя за барной стойкой.

На следующий день, в субботу, после первого визита Тере ко мне домой я отправился в музыкальный магазин на Пласа-дель-Ви и купил пять дисков с песнями, звучавшими прежде в «Руфусе» или ассоциировавшимися у меня с тем периодом: один диск Перета, один — «Полис», а также Боба Марли, «Би Джиз» и «Бони М». И во вторник вечером, когда Тере снова пришла ко мне, я встретил ее «Роксанной» — песней «Полис», включенной на полную громкость. «Черт возьми, Гафитас! — воскликнула Тере, входя в столовую, и тотчас начала танцевать. — Тоже старая песня, но это совсем другое дело!» С того времени я стал посвящать значительную часть своих выходных приобретению дисков второй половины семидесятых годов — первой половины восьмидесятых. Сначала я покупал их только в «Моби Диск», пока один знакомый не порекомендовал мне два магазина в Барселоне — «Револьвер» и «Дискос Кастельо», на улице Тальерс, и я стал наведываться туда почти каждую субботу. Я очень тщательно готовил музыку для наших встреч с Тере и старался угодить ее вкусу, хотя, по правде говоря, ей нравилось все или почти все: и рок-н-ролл, и диско, и румба, Род Стюарт, «Дайр Стрейте» и «Статус кво», равно как Том Джонс, или Клифф Ричард, или Донна Саммер, так же, как и Лос Чичос, Лас Грекас или Лос Амана. Иногда мы с удовольствием слушали итальянские и испанские заезженные хиты той эпохи, песни Франко Баттиато и Джанни Беллы, Хосе Луиса Пералеса и Пабло Абрайры, которые раньше звучали в «Руфусе». Никогда не забуду вечер, когда мы с Тере занимались любовью стоя, в столовой, под звуки песни Умберто Тоцци.

Эта идиллия продолжалась несколько месяцев, до лета. В первые дни необыкновенное довольство было просто написано у меня на лице, потому что все вокруг заметили, что со мной происходит нечто странное — начиная с моей дочери, которая приехала ко мне на следующий день после первого визита Тере и все выходные подшучивала надо мной. Кортес, Губау и остальные в адвокатской конторе тоже заметили это неожиданное изменение во мне и пользовались моим хорошим расположением, хотя в то же время вынуждены были принять и мою отстраненность. Я имею в виду, что стал заниматься почти исключительно делом Сарко, поручив остальную работу Кортесу и Губау, что вызвало смятение в нашей конторе и жалобы со стороны клиентов, привыкших к тому, чтобы я сам уделял им внимание. Однако я был слишком поглощен своим счастьем и не обращал внимания ни на жалобы, ни на смятение. Это вовсе не означает, что я не работал. Я читал, изучал документы, собирал информацию, обсуждал детали дела Сарко с Кортесом, Губау и иногда с другими адвокатами. Кроме того, часто посещал Сарко. Во время этих встреч мы говорили главным образом о юридических и судебных вопросах, о положении Сарко в тюрьме и способах его улучшения. При этом ни Сарко, ни я не избегали затрагивать в нашем разговоре прошлое, в том числе и лето 1978 года, особенно если нам казалось, что какая-то деталь или эпизод могли пролить свет на что-либо в его последующей жизни и оказаться полезными мне в выстраивании линии защиты. Наши отношения тогда были строго деловыми. Ну, или почти. Я бы сказал, в тот период что мы прощупывали друг друга. Не знаю, каковы были впечатления Сарко, но я пришел к заключению что, несмотря на его неважное физическое состояние и неуверенность, у него сохранился здравый ум. Сарко ясно мыслил, его поведение было разумным, он действительно мечтал выйти из тюрьмы и начать новую жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В то время я также периодически виделся с Марией Вела. Мы встречались в ее квартире на улице Марфа, в Санта-Эухения, где она жила с дочерью, преждевременно развившимся и угловатым подростком, Копией своей матери. Глядя на Марию, многие, вероятно, задавались вопросом, каким образом такая женщина, как она, могла стать женой Сарко. Когда они с Тере объявились у меня в офисе, мне уже была известна эта история из газет, однако тогда я еще не знал, что это не вся история.

— Мне известно лишь то, что я прочитал в вашем архиве.

— Полная история гораздо более интересна. Я реконструировал ее в те первые недели благодаря Марии, а также с помощью Сарко и Тере. Итак, все происходило следующим образом. Мария являлась одной из многочисленных поклонниц Сарко, с которыми он переписывался в период своего медийного апогея. Среди этих женщин кого только не было: и мифоманки, и охотницы за наживой, и добрые самаритянки, и наивные простушки, и всякие ущербные, и искательницы приключения. В целом, принимая любовь поклонниц, Сарко умело пользовался ими и старался добиться того, чтобы они ему помогали. Он быстро понял, что его благополучие в тюрьме в значительной степени зависело от поступающей извне поддержки, в том числе и от воздействия на адвокатов, прокуроров, судей, чиновников и политиков. Мне кажется, Мария сочетала в себе качества всех или почти всех типов его поклонниц, но пресса предпочла назначить ее влюбленной самаритянкой.

И нельзя сказать, что она хотя бы отчасти ей не была— во всяком случае, поначалу. Впервые Мария написала Сарко в конце восьмидесятых годов, когда он, находясь в тюрьме в Уэске, публично объявил через «Эль периодико де Арагон» о своем намерении основать журнал и пригласил волонтеров принять участие в этом проекте. Мария была одной из тех, кто предложил помощь в создании и распространении журнала, и, хотя ни один номер так и не вышел, с того времени она начала регулярно писать Сарко. Ему стало известно, что Мария на четыре года моложе него, была замужем, но рассталась с мужем. У нее была дочь двух лет, прежде жила в Барселоне, но недавно переехала в Жирону, работала в школьной столовой. Позднее, по мере того как письма Марии становились все более откровенными и пылкими, он также узнал, что она не пропускала ни одной публикации про него, влюбилась в Сарко, хотя они ни разу не виделись, и была на все готова ради него. Он не придал этому особого значения, вероятно, потому, что фото Марии были не слишком соблазнительны, и в тот период ему приходило множество подобных писем от многочисленных поклонниц, пытавшихся завязать с ним роман по переписке. В те времена Сарко являлся одним из самых известных людей в нашей стране, своего рода иконой недавно установившейся демократии: о нем снимали фильмы, писали книги и песни, публиковали его мемуары. Газеты и радио брали у него интервью по любому поводу, интеллектуальные журналы посвящали ему колонки, в прессе появлялись его фотографии рядом с политиками, футболистами, тореадорами, актерами, певцами, писателями, деятелями кино и другими знаменитостями, а желтые издания приписывали Сарко романы с политиками-социалистками, андалузскими аристократками, королевами красоты, университетскими преподавательницами, надзирательницами тюрем и телеведущими. Мария писала ему постоянно, но Сарко, захваченный водоворотом жизни, скоро перестал отвечать на ее письма и не обращал на нее внимания вплоть до того момента, когда в середине девяностых годов, продемонстрировав свою неспособность к исправлению, лишился толпы поклонниц, благосклонности общества и внимания прессы. Мария не упустила этот момент. Оставшись без конкуренток, она вновь предприняла попытку заинтересовать собой Сарко, и на сей раз ей это удалось. Мария начала посещать его в тюрьме, им стали предоставлять встречи наедине, и Сарко согласился принять ее любовь. В то время Мария и приобрела статус официальной «Девушки» Сарко, занимавшейся его вопросами за пределами тюрьмы.

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 72
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Законы границы (СИ) - Серкас Хавьер бесплатно.

Оставить комментарий