война.
В результате этих действий ПФПГ приобрела 25 % акций «Пермнефти» с правом голоса[145]. На первом общем собрании акционеров «Пермнефти» осенью 1994 года эта доля акций послужила основой для создания коалиции, достаточно большой, чтобы сместить директора Черкасова, выполнявшего указания из Москвы и готовившегося сделать «Пермнефть» частью «Славнефти» сразу после получения тех 30 % акций, которые оставались под контролем «Роснефти» до осени 1995 года. Черкасова сменил А. А. Тульников, профессиональный нефтяник из Кунгурского района Пермского края, который совсем недавно возглавлял отдел энергетики в администрации Пермского края и был надежным членом коалиции, намеревавшейся противостоять «Славнефти». При Тульникове «Пермнефть» быстро начала работу над реструктуризацией, чтобы повысить свою финансовую жизнеспособность; и вовсе не случайно некоторые из совершенных на пути реструктуризации шагов приблизили ее к «большому “ЛУКОЙЛу”» – в том числе благодаря сотрудничеству в бурении и экспорте, включавшему обмен как персоналом, так и некоторыми финансовыми средствами[146].
Замена Черкасова не порадовала защитников «Славнефти» в Министерстве топлива и энергетики, которые продолжали оказывать давление на администрацию Пермского края вплоть до 1995 года. Однако в конечном итоге они не добились успеха. Осенью 1995 года «Роснефть» и ее союзники в Москве уступили, и тридцатипроцентная доля «Роснефти» в «Пермнефти» была передана «большому “ЛУКОЙЛу”». Основанные на петробартере личные связи и отношения, складывавшиеся в рамках взаимодействия «ЛУКОЙЛа» и ПНОС с 1990 года, привели к созданию мощной региональной коалиции, которая успешно противостояла планам приватизации нефтяного сектора на федеральном уровне. Хотя влияние коалиций, создававшихся в нефтедобывающих регионах, – это тот аспект истории постсоветской нефти, о котором редко подробно рассказывают за пределами России, с учетом исключительной слабости центральной власти и находившегося на пике раздробленного суверенитета эпохи 1990-х годов такой сюжет не должен удивлять. Следующий этап борьбы за «Пермнефть» показал, что «большой “ЛУКОЙЛ”» тоже не всегда был хозяином положения.
Один регион, два «ЛУКОЙЛа»
Вскоре «ЛУКОЙЛ» столкнулся в процессе поглощения «Пермнефти» с новой проблемой: этой проблемой стали те самые местные союзники, с которыми он прежде сотрудничал, чтобы победить «Славнефть». Региональная коалиция, объединившая ПНОС, ПФПГ, местную администрацию и «Пермнефть», не желала передавать нефтедобывающее объединение «большому “ЛУКОЙЛу”» просто так, без существенных уступок и гарантий. Как отметил тогдашний заместитель губернатора Игумнов, региональное политическое руководство опасалось, что «большой “ЛУКОЙЛ”» быстро отвернется от региона:
Не произойдет ли перемещение части налогооблагаемой базы в Москву? Как будут приниматься решения по вопросам соцкультбыта и экологии, возникавшим в области? Не приведет ли низкая привлекательность для инвестирования пермских месторождений по сравнению с другими месторождениями к изменению отношений НК «ЛУКОЙЛ» к ним, что чревато сокращением разведки, бурения скважин и добычи нефти вследствие перераспределения средств внутри вертикально-интегрированной компании? [Игумнов 2008: 297].
Иными словами, что случится с преимуществами межотраслевой интеграции, которыми пользовалась региональная администрация, напрямую участвуя в перемещении нефти из недр на нефтеперерабатывающий завод, а затем на распределительные сети, управляемые «Нефтьсинтезмаркетом» и ПФПГ? Здесь были замешаны и финансовые интересы: цена акций «Пермнефти» была обусловлена ожиданиями того, что они подорожают, когда наконец превратятся в акции «большого “ЛУКОЙЛа”», но с окончанием борьбы со «Славнефтью» возникли опасения, что «ЛУКОЙЛ» предложит более низкую рыночную цену, привязанную к реальным перспективам добычи нефти в Пермском крае, а не обусловленную конкуренцией со «Славнефтью». ПФПГ не желала терять деньги, делая такие невыгодные вложения.
В обычных условиях эти вопросы не беспокоили бы «большой “ЛУКОЙЛ”», который в то время быстро наращивал число дочерних компаний из портфеля «Роснефти»: только в 1995 году он присоединил «Нижневолжскнефть», «Астраханьнефть» и «Калининград-морнефтегаз»[147]. В «Пермнефти» он получил чуть больше 50 % акций с правом голоса, объединив тридцатипроцентную долю «Роснефти» с акциями, которые его собственные агенты по дешевке скупали на территории региона у сотрудников «Пермнефти» в 1994 году. Но для того, чтобы утвердить курс обмена своих акций на акции «Пермнефти» на финальной стадии поглощения, «большому “ЛУКОЙЛу”» требовалось большинство в две трети голосов. Таким образом, двадцатипятипроцентная доля ПФПГ в сочетании с другими пакетами, принадлежавшими другим заинтересованным лицам в регионе, сформировала блокирующий пакет акций «Пермнефти», и впервые в своей короткой истории «большой “ЛУКОЙЛ”» не просто купил новую дочернюю компанию, а был вынужден сесть за стол переговоров с региональной коалицией [Федотова 2009: 210]. После долгих переговоров «большой “ЛУКОЙЛ”», ПФПГ и администрация Пермского края достигли компромисса, который был одобрен на общем собрании акционеров в ноябре 1995 года. В соответствии с первым в России соглашением подобного рода из бывшей «Пермнефти» были созданы два подразделения «большого “ЛУКОЙЛа”». Первое получило название ООО «ЛУКОЙЛ-Пермнефть». Ему досталась львиная доля нефтедобывающих районов «Пермнефти» и их управленческих структур (в том числе большая часть располагавшихся на юге региона), и это подразделение «большого “ЛУКОЙЛа”» полностью подчинялось головной компании. Вторая компания получила название ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь», и ей было выделено несколько месторождений нефти на восток от реки Камы и на севере Пермского края. ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь», в отличие от своего южного собрата, не являлось дочерней компанией «большого “ЛУКОЙЛа”». Вместо этого его акции были поровну разделены между «большим “ЛУКОЙЛом”» и ПФПГ. Кузяев, работавший прежде на ПТБ, а затем в ПФПГ, был назначен президентом ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь», и большая часть его команды перебралась вместе с ним в новую компанию[148]. В рамках этой сделки ПФПГ передала свои акции ООО «ЛУКОЙЛ-Пермнефть» «большому “ЛУКОЙЛу”» только после того, как ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь» установило контроль над операциями по добыче нефти на севере и востоке Пермского края.
Чтобы формализовать достигнутые договоренности, администрация Пермского края подготовила соглашение с «большим “ЛУКОЙЛом”». В дополнение к общим декларациям о взаимной поддержке и взаимных интересах в этом соглашении 1995 года определялся порядок использования ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь» доступа к выделенным ему нефтяным месторождениям. ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь» должно было добывать нефть, необходимую для нужд Пермской краевой администрации, – при начальном уровне в 2,5 миллиона тонн в год – и передавать эту нефть для переработки на ПНОС. ПФПГ посредством «Нефтьсинтезмаркета» и других ее структур должна была по-прежнему сбывать эту нефть через бартерные цепочки, которые обеспечивали доставку в Пермский край продуктов питания и топлива. Более того, в одном из пунктов соглашения прямо указывалось, что «ЛУКОЙЛ», придя в Пермский край, будет столь же активно участвовать в обороте продуктов питания, как и в обороте нефти и нефтепродуктов: «Стороны считают необходимым организовать поставку недостающих продуктов питания из других регионов для удовлетворения нужд населения Пермской области путем встречных поставок нефтепродуктов»[149]. Таким образом, вертикальная интеграция на общегосударственном уровне продолжала развиваться посредством межотраслевой интеграции на уровне региональном. Соглашение также предусматривало, что любая нефть, которую ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь» сумеет добыть сверх этих 2,5 миллиона тонн, может быть продана
