Когда я увидел во дворе черепа, мне показалось, что они как-то связаны с чарами ограничения Робла. «Робла» на языке ханьга означает «души умерших», а под ограничением имеется в виду заключение… Го Чанчэн, что в сторонке топчешься, подойди ближе! Ты уже полноценный сотрудник, можешь как-то поактивнее включаться в работу?
Го Чанчэн повиновался.
– То есть это переводится как «чары заключения душ умерших»? – уточнил Чу Шучжи.
– Да. Народ ханьга с древних времён практиковал обычай обезглавливания и подчинения душ. Думаю, это как-то связано с их устройством общества. Вплоть до исчезновения они жили при рабовладельческом строе. В записях о чарах Робла говорится, что люди верили, что хозяин имеет право повелевать рабом даже после смерти. Именно поэтому умершим слугам отрубали головы и отправляли их на алтарь на вершине горы, где с помощью чар пленяли их души.
– Зачем хоронить черепа на вершине горы? В этом был какой-то сакральный смысл?
– Да. Люди ханьга хоть и не вступали в брак с чужаками, всё же общались с представителями других народов, и те неизбежно оказывали влияние на их культуру. У некоторых божеств, которым поклонялись ханьга, можно заметить сходства со злыми духами из других религий. В отличие от последователей бон[57] они не верили в анимизм как таковой, но, поскольку часто сталкивались с лавинами, полагали, что горы имеют душу – достаточно сильную, чтобы удержать человеческую. Поэтому ханьга строили алтари на тенистых участках вблизи вершин. Из буддизма они переняли концепцию колеса перерождения. В записях о чарах Робла говорится, что если три точки образуют равносторонний треугольник, то внутри находится самый глубокий колодец в мире, из которого никто не сможет выбраться.
Чу Шучжи сразу понял, к чему он клонит.
– Значит, здесь должно быть три одинаковых алтаря, которые находятся на равном удалении друг от друга и на схожей высоте?
Чжао Юньлань кивнул. Три точки, отмеченные на карте, соединялись в равносторонний треугольник. Он нарисовал внутри маленький круг и проговорил:
– Думаю, сюда заключали души умерших, чтобы они вечно служили своим хозяевам, и тут же находилось древнее поселение народа ханьга.
– Дай-ка гляну, – попросил Чу Шучжи, который славился своим умением ориентироваться на местности. Он ловко повернул карту под другим углом. – Смотри, это ведь та долина, которая ночью полыхала?
– Значит, я не ошибся. – Чжао Юньлань закинул в рот две полоски вяленой говядины. – Доедайте, и будем выдвигаться.
Чу Шучжи прожевал мясо, посмотрел на растерянного Го Чанчэна и, поразмыслив немного, спросил Чжао Юньланя:
– Ты говоришь, что просто готовился к экспедиции, но мне кажется, ты и раньше интересовался тёмными искусствами, я прав?
– Как можно работать в отделе по борьбе с наркотиками и не отличать один наркотик от другого?
Чу Шучжи улыбнулся, что случалось с ним крайне редко, но лицо так и осталось угрюмым.
– Тогда почему у сотрудников отдела не было спецподготовки?
Чжао Юньлань перестал жевать и уставился на подчинённого. Чу Шучжи спокойно встретил его взгляд. Го Чанчэн озадаченно посмотрел сначала на одного, потом на другого и решил помалкивать от греха подальше.
– Лао Чу, ты очень умён, – подметил его начальник, выдержав паузу. – На моей памяти мало кто смог бы с тобой сравниться. Поэтому не буду болтать попусту, ты и сам всё поймёшь.
Чу Шучжи долго смотрел на упаковку от вяленой говядины, словно надеялся разглядеть в ней что-то необычное. Больше он эту тему не поднимал, будто никакого разговора и не было. Мысли его так и остались для всех загадкой.
Через пятнадцать минут они тронулись в путь уже под предводительством Чу Шучжи.
Утро выдалось солнечным, но после полудня пошёл мелкий снег. Группа двинулась на запад и только спустя час обошла половину склона. Вдруг что-то под снегом привлекло внимание Го Чанчэна, он расчистил место толстыми перчатками и опешил.
– Начальник Чжао! Начальник Чжао! – громко позвал он. – Здесь рука Ван Чжэн! Рука Ван Чжэн!
«Вот ведь и впрямь талисман», – подумал Чжао Юньлань и подбежал к нему. Выхватив пластиковую руку, он стукнул Го Чанчэна по лбу и отчитал:
– Пары дней не прошло, а она уже отвалилась! Как тебя угораздило купить такую дрянь? И где Ван Чжэн?
Даже лёгкая пластиковая кукла оставляет следы, но тонкий слой свежего снега был идеально ровным. Чжао Юньлань осмотрелся и, задумавшись, поднял голову. Если она не проходила по этой тропе, значит, рука упала сверху. Чу Шучжи проследил за его взглядом, затем посмотрел на карту и, похлопав Чжао Юньланя по плечу, указал наверх:
– Гляди!
На склоне, примерно в трёх метрах по прямой, виднелась пещера, скрытая травой и снегом. Если бы не натоптанный островок у входа, её едва ли можно было заметить.
Глава VIII
Друг Чжао Юньланя связался с Линь Цзином и предупредил, что дорогу откроют через три-четыре дня, не раньше. Шэнь Вэй обсудил со студентами сложившуюся ситуацию, и все сошлись во мнении, что, даже если в деревне Цинси остались выжившие, они вряд ли захотят участвовать в этнографическом исследовании. Поэтому профессор решил дождаться Чжао Юньланя и вернуться в Лунчэн вместе с ним.
Староста развела сухое молоко горячей водой и покормила Дацина, а затем начала готовить завтрак. По просьбе Шэнь Вэя остальные отправились помогать Линь Цзину убирать двор. Схема была простая и жестокая: студенты выкопали черепа из земли, выставили рядком, и псевдомонах стал дробить их по очереди огромным камнем.
Чжу Хун, вернувшись в хижину, бросила огромную сумку на пол, достала бутылку рисового вина и опустила её в кастрюльку подогреться. Затем без лишних раздумий выпила залпом всё содержимое и подменила Линь Цзина: стала сама крошить черепа. Когда староста позвала всех на завтрак, Чжу Хун бесцеремонно растолкала студентов, отпихнула Дацина и заняла место рядом с Шэнь Вэем.
– Профессор Шэнь, передайте, пожалуйста, шоколадную пасту.
Девушка намазала шоколад на вяленую говядину, сунула в рот и украдкой покосилась на Шэнь Вэя, но тот ничуть не удивился её выбору Чжу Хун с сосредоточенным видом подготовила следующий ломтик мяса и, не поднимая глаз, сказала:
– Наш начальник относится к вам не так, как к остальным. – Профессор посмотрел на неё, и девушка как бы невзначай добавила: – Вы ведь тоже это заметили, верно?
Шэнь Вэй протянул ей ещё несколько упаковок пасты.
– Будете?
Девушка устремила на него странный взгляд. Зрачки постепенно вытянулись в вертикальные полоски, и красивое личико приняло зловещий вид. Шэнь Вэй не придал этому значения и спокойно спросил:
– Желаете узнать что-то конкретное?
– Я… Да нет, просто любопытно. – Чжу Хун потупилась. – Каждый угнетённый
