– Хотите сказать, она знает французский?
– И немного итальянский, – кивнул шеф. – Она бы и сейчас их вспомнила, но нужен толчок. К сожалению, в нашей глубинке народ предпочитает матерный русский. В 98-м году, когда Лиде исполнился 21, скончался отчим. Для Риммы это был серьезный удар – тяжелый нервный срыв, депрессия, пристрастие к спиртному. Через год она выбросилась из окна. А перед этим в припадке отчаяния написала письмо твоему покорному слуге, где рассказала о своей жизни, поставила в известность, что у меня имеется обеспеченная дочь… Когда я приехал в Женеву, Риммы уже не было в живых. Познакомился с Лидой, мы много беседовали, я убедил ее, что мне ничего от нее не надо. А та уже стала обладательницей состояния, ни детей, ни родственников – у отчима, как выяснилось, с наличием родни тоже было напряженно – единственный ребенок в семье… в общем, понятно. Мне действительно в то время от нее ничего не надо было. План не созрел. Пару лет спустя Лиде надоела чужбина, она продала фирму отчима, деньги рассовала по счетам, переехала жить в Москву, купила квартиру на Донской улице, писала, что собирается замуж.
Богоявленский сделал паузу – он слишком увлекся говорильней, трубка потухла. Чиркнул спичкой, раскурил, надувая щеки.
– Но замужество не состоялось. Была какая-то трагическая история, связанная с этим парнем… в общем, поворот в сознании, и она оказалась на службе в МВД. С ее образованием Лиду там оторвали буквально с руками. Борьба с экономическими преступлениями в области высоких технологий – и неплохо, как ни странно, справлялась. Хакерство, компьютерные мошенничества, приходилось и на захваты выезжать – отсюда неплохая физическая подготовка… Звание через пару лет – лейтенант милиции… хм, теперь уже полиции. Работала не за зарплату, понятно. Никаких роскошеств, вела уединенный образ жизни, с людьми общалась мало… План возник несколько месяцев назад, когда я случайно узнал, что Лида продолжает обладать состоянием в полтора десятка миллионов долларов…
– Ого, – не выдержал Смолин, – и вы решили избавиться от родной дочери.
– Звучит неважно, согласен, – допустил Богоявленский, не меняя тональности. – К счастью, я так и не воспылал к Лиде отцовскими чувствами. У нас с ней нет ничего общего, даже внешность… Признайся, глядя на нее, ты никогда не мучился вопросом, кого она тебе напоминает? Лида – вылитая мать. Но тем не менее она моя дочь. История банальна, как ржавый гвоздь. Деньги, деньги, еще раз деньги. Счета, недвижимость в Швейцарии, все законно. Женщина меланхоличная, к деньгам интереса не испытывает. Есть такая порода людей, даже в наш меркантильный век. Она стеснялась своих денег! Она просто не знала, что с ними делать! Держу пари, ее коллеги и немногочисленные знакомые даже в курсе не были, что она миллионерша! Ужас, у тебя укладывается в голове – миллионерша-милиционерша? Да эту даму в зоопарк надо… Я предложил ей, на свою беду, стать… м-м, как бы это выразиться, распорядителем ее состояния. А то какой с него толк? Лежит, ничего не делает, а деньги, как известно, созданы, чтобы делать другие деньги. Увы, мое партнерство Лида отвергла, раскусила, был большой скандал… Скажи, Паша, тебя волнуют технические подробности моей операции? Опытные специалисты из «Кащенко», доморощенный гипнотизер, парочка непризнанных, но гениальных фармацевтов, работающих в связке с коллегами из страны-изгоя. Похищение из квартиры под покровом ночи, подложные документы, перевозка «больной» в Сибирь под «патронажем» опытной медсестры. Какое-то время она должна была провести «растительную» жизнь, пока не уладятся беспокойные дела в Швейцарии, где, как на грех, всплыл пронырливый дальний родственник отчима, о котором не знали. Некто сеньор Вазаретти, троюродная вода на киселе, неразборчивый в средствах владелец сети автозаправок… Убивать Лиду я не собирался. Убить и предъявить свои права на наследство? Опасно. А так – банальное похищение с определенными мерами безопасности.
– Женщина невменяема, нуждается в опеке… Вы продуктивно провели июльский отпуск, – усмехнулся Павел, – даже загореть умудрились. На даче, должно быть, последние дни судорожно вертелись на солнце. Минуточку, – вспомнил он, – почему Лида в розыске? Ее разыскивают в связи с убийством ее соседей – отца и сына Неживых.
Богоявленский поморщился.
– Это не она, успокойтесь.
Волна облегчения пронеслась по телу. Но что это даст? Умрет в отличном расположении духа?
– При выполнении задач произошли ошибки. Скрипник перестарался. В момент изъятия Лиды из квартиры эти двое алкашей учинили дебош, который выплеснулся на площадку. Они все видели, правда, вряд ли что-то поняли. В общем, Скрипник… произвел оперативное вмешательство, не подумав о последствиях. На ноже, которым зарезали алкашей, полицейские нашли отпечатки пальцев пропавшей Бурлаковой.
– Господи, да откуда на ноже ее отпечатки?
– Нож Скрипник схватил на кухне – первое, что попалось под руку. А сам орудовал в перчатках. Смазанные «пальчики» Лиды сохранились. Их сравнили с большинством отпечатков, найденных в квартире… в общем, глупая, досадная и едва ли все не испортившая история. Пришлось ее прятать. Нужно было что-то придумать. Придумали – сорок тысяч долларов, и дело задвигается в дальний угол. Полиция ее уже не ищет, хотя формально Лида в розыске. Доказать невиновность… докажем, но позднее. Но тут дошла информация, что Киру разыскивает тот самый «дальний» сеньор Вазаретти. Нанял детективов, которые дошли до Сибири. Самому хоть удалось не засветиться… И ищет он ее явно не за тем, чтобы погладить по головке. Погибает Кира – и все ее состояние отходит родне без вариантов. «Неофициальный» отец – не вариант. Поэтому следовало ее упрятать как можно надежнее. Трущобы на задворках мегаполиса, куда уж надежнее? Славно поработали «специалисты», сделав из нее симпатичное комнатное растение…
– Да уж, вас не волновало, что голова Лиды может просто не выдержать. Внушили бог знает что, подкармливали таблетками…
– Не дави на совесть, Паша, она у меня в другом месте. Способ не идеальный, согласен. По плану, когда угомонится полиция, когда успокоится в лучшем из миров дальний родственник из Женевы – а на это тоже требовалось время, – проводится официальное медицинское обследование, которое выявляет степень невменяемости Лиды. Проводится генетическая экспертиза, выявляющая отцовство, включаются юристы, не отличающиеся финансовой дремучестью, и деньги – то ли двенадцать, то ли пятнадцать миллионов – начинают работать. Ты не представляешь, сколько я УЖЕ на это спустил. А тут еще твое вторжение в чужой монастырь. Три недели Лида жила на известной тебе улице под присмотром Скрипника – когда-то неплохого психолога в структуре ФСБ…
– А Князев?
– С Князевым мы когда-то начинали бизнес. Потом пути-дорожки разошлись, но я всегда держал его на привязи. В 2000 году этот трусоватый, но представительный тип по пьяному делу изнасиловал малолетнюю девочку, чему потом крайне удивлялся, поскольку никогда не замечал за собой склонности к педофилии. Милиция насильника не нашла, но образец спермы педофила до сих пор хранится в вещдоках, и кто-то точно знает, чем занимался пьяный Князев в теплый майский вечер после корпоративной вечеринки, когда решил срезать через параллельный двор. Наша жизнь, Паша, это такая свалка мерзких вещей… «Мозговед» сказал, что для поддержания женщины в «законсервированном» состоянии… ну, чтобы раньше времени окончательно не тронулась рассудком, ее сознание надо поместить в комфортную виртуальную среду, желательно в сознание реально существующего человека. Приводил какие-то выкладки, грузил умными словами. Никто с ним, собственно, не спорил. Она должна была забыть ВСЕ, особенно свое полицейское прошлое. Стать ДРУГИМ человеком. Князев оказался под рукой – я решил, что дополнительный поводок не помешает. Естественно, он испугался, как же, он теперь добропорядочный коммерсант, примерный семьянин, плюнуть некуда, чтобы не попасть в добродетель… Ты бы видел, как грузили в Лиду информацию. Песня. Не видел бы сам – в жизнь бы не поверил. Работали со слов Князева, жену не вмешивали, любовника сочинили по ходу – должно ведь в жизни женщины быть что-то светлое и радостное… Занимательный раздел медицины. Знаешь, как это происходит? Специалист, владеющий гипнотической речью, ведет с пациентом долгие беседы. Меняет интонацию, темп речи, вставляет скрытые команды. Важны поза, ритм дыхания, модуляции голоса, жеста, построение фраз. Нужно притвориться, что дышишь, думаешь, живешь точно так же, как пациент. Рано или поздно пациент начинает верить специалисту, воспринимать внушаемые мысли как свои собственные. Путь в подсознание открыт… Состояние Лиды поддерживали препаратами. Скрипник контролировал, он даже взял несколько уроков у психотерапевта и мог самолично проводить короткие сеансы внушения, приезжая к ней…
