– Сорок девять. На будущий год юбилей. Если доживу, конечно, – улыбнулся ученый и снова потянулся к бутылке. – Вы позволите?
Полина молча кивнула. Он снова наполнил кружки, налив себе чуть больше, чем остальным, но, прежде чем поднять свою, сказал:
– Давайте все-таки, наконец, познакомимся. А то выпиваем вместе, а как друг друга зовут, не знаем. Некультурно.
– Сергей.
– Полина.
– Очень приятно, а я Аркадий Рудольфович.
Сергей изумленно вытаращил глаза. Неужели они отбили у бандитов не того человека?!
– А как же Вольтер?
Новоявленный Аркадий Рудольфович потупился.
– Это, как бы вам сказать, псевдоним. Я когда на Сибирской жил, пытался газету выпускать... да какую газету, так, листовку на одну страничку, – поправился он. – Статьи псевдонимом Вольтер подписывал. Жил в восемнадцатом веке во Франции такой общественный деятель, философ и правозащитник. За правду страдал. Вот с тех пор и пошло. Правда, я успел всего три номера выпустить, и аккурат за третий меня с Сибирской и турнули. Хотя поначалу идея с газетой руководству Союза очень даже понравилась. Они-то думали, что я буду их режим прославлять, писать о том, какая на Сибирской жизнь сладкая да гладкая. Даже велели механикам небольшой печатный станок соорудить.
– А это, разве не так? – перебил ученого Сергей. – Ну, насчет жизни?
– Молодой человек, а вы сами на Сибирской бывали? Решетки видели?! Вот и делайте выводы! Там жизнь только у того сладка, кто руководителям Союза известное место лижет, а в остальное время рта не раскрывает. На Сибирской ведь всем бывшие полицейские чины заправляют. Там рядом раньше городское управление внутренних дел располагалось, вот в день Катастрофы все полицаи оттуда в метро и рванули. Понятное дело, порядки они под стать себе завели. Хотя, если разобраться, что эти господа умели: только руки заламывать, да в морду бить!
– Подождите, – остановил ученого Сергей. – Да – решетки, да – бывшие полицейские. Но ведь Сибирская – самая богатая станция во всем метро! И это, наверное, не случайно.
– Вот именно, что не случайно! – горячо воскликнул Вольтер дрожащим от волнения голосом. Он залпом допил коньяк в своей кружке и, похоже, даже не заметил этого. – А вы задумывались, почему так?! Потому что продукты с Маршальской или электричество с Проспекта руководство Союза получает бесплатно, в качестве налогов, или покупает за бесценок, а все, что производится на Сибирской, наоборот, – перепродает втридорога. Вот вы, Сережа, с какой станции?
– Из Рощи.
– Из Рощи?! – с пьяным восторгом переспросил Вольтер. – Да, вам можно только позавидовать! Живете дальше всех от сибирских заправил. Никто вам не указ, сами себе хозяева.
– Некому завидовать, – хмуро ответил Сергей. – Погибла моя станция. Никто не выжил. И Маршальская тоже погибла.
Вольтер изменился в лице, широко раскрыл рот, снова закрыл, словно ему не хватало воздуха, и только после этого с трудом выдавил из себя:
– К-как погибла?
– Что-то сожрало всех людей. Сначала на Маршальской, а потом у нас. Что-то похожее на живую шерсть или паутину. Хватает людей своими щупальцами, опутывает со всех сторон, а потом оттуда вываливаются голые кости. Мы с Полиной нашли на Маршальской рисунок этого. Не всего целиком, а одного из щупалец.
С этими словами Сергей достал из внутреннего кармана обернутый полиэтиленовой пленкой бумажный листок с карандашным наброском косматого нечто и протянул Вольтеру, но когда тот, неловко покачнувшись, выхватил у него пакет, запоздало пожалел о том, что не развернул пленку. Как бы ученый, делая это, не порвал рисунок. Но Вольтер не стал ничего разворачивать. Несколько секунд он, не мигая, смотрел на листок, а потом другим, уже совершенно трезвым, голосом произнес:
– Откуда...
– Из комендантского сейфа, – уточнил Сергей.
Но Вольтер его, похоже, не слушал.
– Откуда... – повторил он. – Как это возможно? Ведь они должны были уничтожить все штаммы. Неужели...
Полина первая поняла, что ученый имеет в виду что-то другое. Подавшись вперед, она в своей дерзкой манере дернула его за руку и, когда Вольтер повернулся к ней, ткнула пальцем в рисунок и требовательно спросила:
– Вы знаете, что это такое?
– Смерть, – последовал ответ. – Черный дракон...
Глава 11
Заглянуть в прошлое
Когда Вольтер закончил говорить, бутылка коньяка полностью опустела, притом что никто, кроме него, больше не выпил ни капли. Это был очень странный рассказ, больше похожий на исповедь. Человек, годившийся молодым людям в отцы, бил себя кулаком в грудь и рыдал как ребенок. А начал он свою исповедь с удивившего Сергея признания.
– Я – страшный человек, – сказал он. – Вы даже не представляете, насколько. Я чудовище! Знаете, сколько человек я убил? Не десятки и даже не сотни. Тысячи! Может, десятки тысяч!
Полина скептически нахмурилась, а Сергей подумал, что Вольтер, несмотря на все прошлые, вполне здравые рассуждения, не так уж и далек от сумасшествия.
Но это было только начало.
Не глядя ни на кого, ученый плеснул в свою кружку коньяку и медленно, как сам учил, но, похоже, уже не ощущая вкуса, выпил.
– Когда то давно, еще до вашего рождения, я помог безумцам уничтожить нашу планету. Я создавал для них оружие, которым они разрушили наш мир. Я, врач, призвание которого спасать людей, участвовал в создании орудия смерти! Вы сейчас, наверное, и не знаете... да, конечно, не знаете! А ведь под Новосибирском, всего в двенадцати километрах от города, в поселке Кольцово, существовал центр разработки биологического оружия. Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор», так он назывался. А при нем – закрытый Институт биотехнологии, где я работал. Вот там и создавалось биологическое оружие.
– Вы?.. – Сергей никак не мог поверить, что этот добродушный недотепа может иметь хоть какое-то касательство к какому бы то ни было оружию.
– Я! И знаете что? – Вольтер обвел Сергея и Полину затравленным взглядом. – Мне нравилось то, чем я занимался. Кто может сказать, как так получилось?
Сергей промолчал. Что можно на такое ответить? Если бы отец окончил училище на год раньше, он тоже принял бы участие в последней войне. Так что же, его тогда считали бы убийцей и разрушителем мира?
А вот Полине душевные терзания уничтожителя мира были до лампочки.
– Как вы это назвали? – снова указав на рисунок, который ученый по-прежнему крепко сжимал в руке, спросила она. – Черным драконом?
– Да, – кивнул Вольтер. – Это он. Вернее, она. Плесень.
Сергею показалось, что он ослышался. Но нет.
– Впервые ее обнаружили в подземных полостях, образовавшихся в результате ядерных взрывов, на испытательном полигоне на Новой Земле, – продолжал Вольтер. – Я был в составе исследовательской группы, которая изучала там влияние радиации на патогенные микроорганизмы. Никто не ожидал обнаружить в полостях, пробитых ядерными взрывами в недрах земли, что-либо живое, но мы нашли там нечто. Внешне оно напоминало тонкие волосяные пряди черного цвета, свисающие со спекшихся в стекло и буквально пропитанных радиацией стен, на которых, согласно всем научным представлениям, не могли выжить никакие жизненные формы. Это была настоящая сенсация. Мы взяли образцы этой субстанции и привезли в наш институт. В результате исследований выяснилось, что это новый, нигде ранее не встречавшийся вид черной плесени. Но какой!
Вольтер сделал паузу, чтобы налить себе еще коньяка, и жадно выпил. Бутыль практически опустела.
– Эта плесень обладала поистине уникальными свойствами. Она росла в любых, абсолютно любых, условиях, была бы только пища, которой являлась органика. Какая угодно. Когда это выяснилось, кто-то в шутку назвал нашу находку Черным драконом. Название понравилось. Никто и представить себе не мог, что оно окажется пророческим. Единственное, что требовалось этому «дракону» для роста и размножения, – радиация! Вот тогда у наших кураторов от Министерства обороны и возникла идея создать на основе открытой нами плесени биологическое оружие. Идея выглядела перспективной, особенно применительно к условиям ядерной войны, так как радиоактивное заражение способствовало бы бурному росту плесневой колонии. Все работы по программе «Черный дракон» сразу засекретили, а меня и других моих коллег, не имеющих специального допуска, отстранили от дальнейших исследований.
Вольтер снова потянулся к бутылке, но Сергей остановил его:
– Послушайте! Я видел, как оно хватало людей своими щупальцами и затем пожирало вместе с одеждой! Это происходило прямо на моих глазах за считаные секунды! Разве плесень на такое способна?! Разве она может вырасти до таких невероятных размеров?!
– О, не спешите с выводами, молодой человек! – покачал головой Вольтер. – У Черного дракона очень высокий метаболизм. Его клетки делятся каждые пять минут. Возьмите любую его клетку, и через пять минут этих клеток будет уже две, через десять – четыре, через пятнадцать – восемь и так далее. Знаете, что такое геометрическая прогрессия? Так вот, в сутках тысяча четыреста сорок минут. За это время колония плесени даже из одной клетки при достаточном количестве пищи может вырасти до размеров нашей планеты. Что касается плесневых побегов, состоящих из миллионов клеток, которые вы приняли за щупальца, то они отрастают практически мгновенно.
