– Кто нашёл? – спросил Анкан, который шёл следом.
– Тили и Коде. Они пошли вас поторопить.
– Не знаю. Я не видела их, – пожала плечами Ани. – Мы немного задержались, Анкан помогал мне делать причёску. Все наши уже тут.
Аяна посмотрела на одну яркую ленту, вплетённую в распущенные волосы Ани.
– Понятно. Наверное, Коде опять что-то натворил или обо что-то стукнулся.
– Не такой уж он неуклюжий, – рассмеялась Ани. – Видела бы ты, как на болотах он ловко бегал по мокрому склону с мешками. Там было довольно скользко, но он не упал ни разу, а вот я поскользнулась раз пять.
– Даже жалко, что мы туда больше не поедем, – с сожалением сказал Анкан.
– Зато теперь мы сможем наконец посмотреть на земли Олар Сир, – улыбнулась Аяна. – Верделл случайно нашёл дорогу туда. Но это всё позже. Где моя кружка?
Она сходила к бочкам, и кружку наполнили снова. Конда встретил её неодобрительным взглядом.
– Что? – спросила она. – Хочешь ещё?
Он внезапно взял протянутую кружку и выпил половину, при этом в его лице не было ни капли досады или раздражения. Наоборот, ей почудился какой-то вызов в его взгляде.
– Не дразни меня, кирья, – покачал он головой. – Не надо.
Ей отчего-то отчаянно захотелось его подразнить.
– Нет, – твёрдо произнёс он прежде, чем она успела что-то сказать. – Ты не возьмёшь меня на «слабо». Я не буду пить с тобой наперегонки.
– Откуда ты... – обиженно начала она.
– Кирья, у тебя всё на лице написано. Ты думаешь, что я занудствую, как Воло.
– Ты сказал, что не будешь мешать мне веселиться. А сам смотришь на меня, как Воло.
– Воло может казаться заносчивым, и я иногда почти его ненавижу за это, но он надёжный и верный друг. Он не даёт мне совершать глупости. Правда, иногда он перегибает палку.
– Ты тоже перегибаешь. Ты пытаешься запретить мне делать то, что мне хочется. Почему?
За спиной Конды прошла, смеясь, парочка, и он сделал шаг к Аяне, чтобы пропустить их. Она глядела ему прямо в глаза. Он прищурился, и её сердце будто пропустило удар.
– Потому что я не хочу, чтобы ты навредила себе.
– Ты знаешь меня две недели. С чего такая забота?
Она вспомнила, как он смотрел на Нэни, и сильно разозлилась. Она злилась на него за его красивые руки, подвижные брови и тёмные медовые глаза, за то, как он стоял сейчас, слишком близко к ней.
– Ты заметила свет нашего фонаря во тьме, которая могла сомкнуться над нами навсегда. Но не сомкнулась благодаря тебе. Я чувствую себя обязанным тебе за это. Кирья, мы пришли веселиться, так давай веселиться. Прости, если я мешаю тебе. Я постараюсь больше этого не делать.
Он поднял ладони в примирительном жесте, и Аяна не нашлась, что ответить. Конда улыбнулся и показал на ворота.
Арем Тосс шёл во двор, радостно и приветливо улыбаясь. Он кивнул Аяне и Конде, проходя мимо них, поздоровался с гостями и занял место за одним из центральных столов, рядом с местами Ани и Анкана. Откуда-то из мастерских вышел Алгар с рогом, протянул его старейшине и отвёл глаза, заметив в толпе Аяну.
33. Всего один поцелуй
Ани и Анкан не спешили садиться на свои места за столом. Они всё ходили по двору, болтая и перешучиваясь со всеми подряд, пока наконец Риолта не пробралась к Анкану и со строгим лицом не нашептала ему что-то на ухо. Он рассмеялся, кивнул, взял Ани за руку, и вот наконец они прошли к своим стульям.
Арем Тосс поднял рог. В этот раз ему не понадобилась помощь Алгара, и звук прокатился по двору, гулко и зычно поднимаясь в прохладный воздух и постепенно растворяясь в нём.
Гости убрали руки от ушей, арем Тосс повернулся к Ани и Анкану.
– Друзья мои! Сегодня мы празднуем союз Анкана, сына Ванко и Риолты, и Ани, дочери Дарка и Нарани. Вы подтверждаете своё намерение принадлежать друг другу?
– Я буду только твой, – сказал Анкан.
– Мы подтверждаем, – сказала Ани, глядя в его глаза.
Арем Тосс соединил их руки и завязал ленту.
– Поздравляю! – изо всех сил заорала Аяна, и Конда, стоящий рядом, дёрнулся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Прости! – Ей стало смешно. – Давай, тоже кричи. Или ты не рад?
– Я рад. Поздравляю! – заорал он неожиданно громко, и стоящие вокруг них со смехом обернулись. – Счастья вам!
Ани и Анкан встали, он нежно погладил её по лицу, а она улыбнулась и обняла его.
– Шест во двор! – крикнул арем Тосс, хлопнув в ладони, пока Анкан целовал жену, и, как накануне, несколько пар внесли шест.
Одной из девушек была Пасси, и Аяна вздрогнула, когда та, проходя мимо, скользнула по ней холодным взглядом. Из толпы выходили парни и девушки и касались резных узоров, потом девушки опять вырыли ямку в земле, парни воткнули туда шест, и все вместе они утоптали землю.
– Кирья, а почему некоторые тянутся потрогать шест? – спросил Конда.
– Это поверье. К нему тянутся те, кто хочет жениться или выйти замуж. Считается, что прикосновение к праздничному шесту приносит удачу в этих делах. Ещё иногда его трогают те, кто хочет ребёнка. В этом, говорят, он тоже помогает.
– Я понял. А эта крыша на нём — символ дома?
– Ага. И ленты обозначают достаток и мастерство. Пойдём за стол?
– Да, я бы поел чего-нибудь. И тебе советую. Это что у тебя, новая кружка?
– Да.
– А ну дай сюда.
– Ты обещал не мешать. Не дам, – сказала она, прижимая кружку двумя руками к груди.
Он шагнул к ней и протянул руку.
– Не дам.
Конда смотрел прямо ей в глаза, не отводя взгляд и даже не моргая, потом так же, не моргая, наклонил голову и поднял бровь. Она изо всех сил пыталась дышать ровно и смотреть сквозь его зрачки, мимо, но добилась только того, что у неё слегка закружилась голова, будто она смотрела в тёмный, тёмный бесконечный колодец. Наконец она опустила глаза и протянула ему кружку. Он выпил больше половины и отдал её обратно Аяне.
– Ты просто невыносим, – вздохнула она. – Ты же понимаешь, что никто не помешает мне пойти и налить ещё?
– Понимаю. Но тебе достанется не больше половины. И ты совершенно не умеешь играть в гляделки.
– Я умею. Просто глаза заслезились, – почти совсем правдоподобно сказала Аяна, рассматривая что-то несуществующее на дальнем конце двора.
– Кирья, пойдём за стол. Я голодный. Это твоё питьё вызывает голод?
– Да, немного. А то, что пьют у вас, не вызывает голод?
– Скорее притупляет.
Аяна обвела глазами столы и отыскала Тили и Коде, которые тоже как раз усаживались за стол. Она обошла столы и подсела к ним, а Конда занял место напротив, заинтересованно разглядывая Коде.
– Вы где пропадали? – спросила Аяна. – Ани сказала, что вы так и не встретились.
– Мы отвлеклись немного по дороге и, наверное, разминулись, – пожала плечами Тили, жуя кусок пирога. – Айи, тут опять пирог, как вчера. Я возьму кусок домой. Это невыносимо вкусно. Мне так и не удалось узнать, кто принёс вчерашний.
– Зато я видела Пасси, – сморщилась Аяна. – Она посмотрела на меня, будто рыбу ножом полоснула. До сих пор не по себе.
– Да ну её, – сказала Тили. – Смотри, они будут петь.
Ани и Анкан вместе развязали ленту. Анкан свернул её и протянул жене, но она тут же отдала её ему обратно.
– Кирья, а в этом есть какой-то скрытый смысл? – спросил Конда. – Вчера кира Нэни оставила ленту себе.
– Обычно лента достаётся тому, кто выбирает, где поселиться. Но это просто обычай. Иногда её передают тому, у кого карманы глубже.
– Карманы глубже?
– Да. Карманы. В одежде.
– Я понял. У нас это выражение означает «кто богаче».
– А что это значит?
– У кого больше имущества. Кирья, смотри.
Анкан достал малый ладо и провёл по струнам, проверяя строй. Ани смотрела на него с улыбкой. Он поднял бровь и сыграл аккорд. Ани покачала головой. Его рука замерла над струнами на миг, потом он сыграл несколько нот, и Ани радостно закивала. Они одновременно взяли дыхание и запели.
Сплети мне венок из травы и колосьев
