class="p1">Не знаю, Карина ли дважды покушалась на мою жизнь, но спасла два раза именно она. Безусловно, вчера Карина тоже была с Никандром, иначе я не ушел бы в лес так легко, да и при входе меня повязали бы сразу. Войник был увлечен и отвлечен. Когда заметил – не успел поднять тревогу. Наверное, спешно приводил себя в порядок. Забавы на посту – путь на плаху.
Родная дверь визгливо посочувствовала, когда впускала внутрь.
Скинув с себя все лишнее, Зарина любовно надраивала паклей сапожок. Расположилась она прямо на полу, между табуретов, сидела на корточках, спиной ко мне, одна рука продета в голенище, вторая чувственно наяривала по гладкой поверхности. Зарина упорством добивалась лоска и блеска, которых местные материалы не могут дать в принципе. Нужна хотя бы вакса. Но царевна-заложница старалась. Острые позвонки выглядывали из распущенных волос, как обломки скал из горной речки, коленки глядели в стороны, качавшийся затылок изображал, что чем-то помогает руке.
При визге двери Зарины испуганно обернулась. Приветливая улыбка озарила лицо, и, не меняя позы, соседка продолжила чистку.
Что за беда с этими девчонками. Так и до беды недалеко, мой организм не железный, и выдать себя в таких условиях – раз плюнуть. Пойду-ка, умоюсь.
На повторный скрежет недовольной моим уходом деревянной стражницы из своей комнаты выглянула Аглая.
– Чапа? Не спится?
Я пожал плечами. Не то, что бы да, а как бы не дают. Но вслух причину не объяснишь.
– Пошли с нами. – Она втянула меня внутрь, как совсем недавно Глафира.
Обе соседки оказались одеты в самое простое и удобное, то есть, как я: по две вещи на человека. Варвара полезла в окно. Перемахнув, она подала мне руку. Аглая помогла неслабым толчком сзади и присоединилась к нам, подтянувшись на крепких руках и четким движением перекинув тело.
Не особо скрываясь, новая троица шествовала в ту же сторону царисских комнат, но теперь напрямик через поле. Дополнительная охрана, выставленная после моей вылазки, не дремала, а вот в башенке было тихо. Конечно, нас должны заметить. Аглаю это не волновало. В отсутствие Дарьи и Люсика она чувствовала себя полновластной хозяйкой школы. Ночью – вообще единственной. Ночная хозяйка.
У одного из окошек маленькая процессия остановилась.
– Елистрат, Савва! – позвала Аглая. Всунутая в комнату голова покрутилась внутри, голос распорядился во тьму: – Принимайте гостей.
Не дожидаясь ответа, Аглая задрала колено на подоконник и полезла в комнату. Меня Варвара отправила вторым, а сама перемахнула, когда я уже озирался, стоя меж двух таких же лежаков, как у всех учениц. В этом мире правили симметрия, минимализм и практичная одинаковость. Зачем изобретать велосипед, если он есть и неплохо едет? Главное ведь не красота, а чтобы ехало.
Два сонных войника приняли сидячее положение, на тела спешно натягивались юбки. Доспехи и рубашки остались лежать сложенными на табуретах. Было видно, что бойцы до зарезу хотели спать, но их не спрашивали.
– Елистрат, это Чапа, – представила меня Аглая, плюхаясь под бок к одному. – Она ангел.
– Ух ты!
Вот так, им сказали – они поверили. Потому я до сих пор не разоблачен. Никому в голову не придет проверить или хотя бы присмотреться. В мозг вложена картинка, образ закреплен, и даже заметив несоответствие, сознание будет сопротивляться до последнего. Да здравствует психология!
Чувствовалось, что войники робели. Второй, который Савва, даже приподнялся для почтительного полуприседа. Варвара схватила его за руку и опрокинула назад на лежак.
– Перестань! Ангелов не видел?
– Не видел, – признался он. – А кто видел? Когда был последний?
Аглая поморщилась:
– Скучно. Давайте во что-нибудь сыграем.
– Я придумала! – Взвившаяся с места Варвара повязала на глаза Савве что-то вроде платка. – В угадайку! Кого угадают, тот водит.
Временно ослепший Савва поднялся, руки растопырились. Все шарахнулись в стороны, включая меня. Комнатка таких размеров для пятерых не предназначалась, тем лучше было нашим веселушкам.
– Я тут! – по-детски взвизгивала Аглая, ныряя под могучую руку.
Варвара, Елистрат и я удирали молча. Главное – не оказаться рядом с Аглаей, она таких сразу толкала на водящего.
Первой попалась Варвара – не без помощи подруги. Тщательно ощупываемая добыча замерла на месте, губы Варвары едва сдерживали хихиканье – то ли от щекотки, то ли от удовольствия.
Интересно, а бывает удовольствие от щекотки? От чего только ни бывает, если верить анонимам из интернета.
Пальцы несколько раз пробежались по мягким обводам, и Савве будто команду «Вольно!» в ухо гаркнули. Раздался выдох облегчения, по лицу расплылась нежная улыбка:
– Варя.
Повязка на глазах сменила хозяина.
От Варвары уворачиваться оказалось проще. Плохо, что Аглая не давала играть нормально, постоянно подпихивала вперед. Оказавшись за спиной водящей, я на миг успокоился… и врезался в нее, посланный толчком сзади. Обрадованная Варвара обернулась, руки попытались схватить меня за что возможно. Я отбил их в стороны.
– Так не играю. Это не по правилам.
Варвара обиженно стянула повязку.
– Тогда играем в желайки. – Аглая отвернулась к двери. – Готовы?
– Готовы! – ответила за ее спиной Варвара, и указательный палец направился на меня.
– Этому – поцеловать меня в губы!
Лицо с горящими угольками глаз радостно обернулось… и скисло, угольки потухли, зажглись темные звездочки гнева. Аглая снисходительно выставила мордочку: ну, давай уже, что ли, раз так получилось.
У нас эта игра называлась «фанты». И еще: до сего момента я никогда в жизни не целовался. Имеются в виду не мама с бабушкой.
Мои губы ткнулись в сухую алую твердь и попытались втянуть, как делали все в телевизоре. Аглая ядовито отстранилась.
– Следующий! – На нас снова смотрел ее недовольный затылок. – Этого я отшлепаю, потому что у меня плохое настроение!
Варвара выбрала Елистрата. Войник покорно развернулся к стене, согнул спину, приподнял пальцами юбку. Плюнув в ладонь, Аглая так припечатала войнику, что звон пошел. Варвара довольно смеялась, заскоки подружки если не восхищали ее, то явно не возмущали. Савва с жадностью наблюдал, радуясь, что досталось не ему.
Н-да уж. Фантазия у местных бедна, как только что купленный стационарный компьютер. Залимонить бы так ее ночному величеству, глядишь, и воображение проснулось бы. Говорят, ремень хорошо помогает.
– Этому, – Аглая вновь отвернулась, – пронести меня на загривке через поле и обратно.
В момент оглашения рука Варвары дернулась, перепрыгивая с изначальной себя на стоявшего рядом Савву. Тот промолчал. Смолчал и я. Варвару жалко, еще сломается под такой лошадью. И всех жалко: Аглая, жаждавшая игр с кавалерами, окрысится, и на нас обрушится новая придуманная гадость.
Савва перелез через окно, земля с жалобным писком промялась под жестко упершимися ступнями,
