— Но отчего же вы волнуетесь? — недопоняла я, — Съемки окончились. Все в порядке…
— Ах, вы вели себя, как герой! — попыталась повлиять на разговорчивость собеседника Настасья.
— Я теперь ночей спать не могу, — невпопад признался Томкин, — Вот поверьте. Я же видел! Ни сном ни духом этот наш похищенец не ведывал, что мы кино снимаем. Он уверен был, что его по-настоящему похитили… Не предупредил его Ленька! От этого Пёсова всего можно ожидать. Ради успеха своих работ он весь город может похитить. А теперь представьте, в какой я ситуации? Вдруг этот несчастный похищенец в суд подаст? На кого подаст? Конечно, на меня. Ведь меня-то он в лицо видел, а Пёсова, подозреваю, что нет… И гараж моих родственникорв… Вот я к детективу Лихогону за консультацией и обратился… Для пущего внимания к себе, когда звонил, сказал, мол “в убийстве хочу сознаться”, и то меня Петр Степанович ваш принял лишь со второго раза. А когда узнал, в чем на самом деле ситуация, так вообще отказался дело вести, а теперь вот, видите, вам перепоручил. А на что мне вы? Мне его профессиональная консультация нужна. Еще чуть-чуть, психану и к самому Собаневскому пойду! Тот правда, еще быстрее меня пошлет. Им теперь всем только грандиозные дела подавай…
Я старалась выглядеть не слишком довольной. “Сам Сабоневский”, заслышав такие отзывы, был бы весьма польщен.
— Погодите, — расспрашивала я строго, стараясь выкинуть из головы всю имеющуюся у меня информацию и вести себя так, будто впервые слышу об этом деле, — Но ведь похищенец наверняка говорил что-то. Отвечал на ваши вопросы. Соответствовал сценарию. Значит, знал заранее о съемке…
— Нет!!! Там разговор о Машке шел. Пёсов нарочно все подстроил. Мария, видимо, тоже полагая, что в съемках участвует, какую-то там сцену перед нашим похищенцем сыграла. Вот о ней он и говорил. Говорю же, Пёсов на все способен! Он к одним людям как-то актера подослал изображать парня, который в их бабку из-за голоса влюбился. Видели бы вы, какими искренними реакциями этого актера хозяева встречали… Пёсов даже сценарий поменял, побольше этих хозяев в этюд вставил. Ох, нашумела у нас тут та история…
— Послушайте, но вы ведь имеете опыт съемок? Как вы могли не догадаться, что… — я чуть не сказала, “что никакие съемки не проводились, что вас использовали для совершения настоящего похищения”, но вовремя спохватилась, — Как вы могли не догадаться, что похищенец настоящий?
— Это я имею опыт съемок?!?! — возмутился Эдуард так, будто я обвинила его в чем-то ужасном, — Да я первую неделю в этой дурацкой Академии. До этого только в кофейне тусовался, да все попасть на курс мечтал… А Лолка меня пристроить взялась… Раглядела во мне талант и отправила учиться… Если б у меня был бы опыт, и пыла поменьше, этот Пёсов никогда бы ко мне не подошел! А так нашел себе тюфяка…
Хотя бы в чем-то, хотя б крупица, хотя б крупица крупицы становилась понятной.
“Интересно, а Гора и Лихогон, выслеживая Марию, тоже считают, что играют роли для кино?” — тут же навалилось необъяснимое.
— А где находился гараж? — я решила окончательно убедиться в правильности своих подозрений, — И что конкретно говорил ваш похищенец?
Убедилась. Гараж был описан тот самый. У меня вспухли мозги. Я совсем ничего не понимала.
“Итак, похищавший Георгия Задохлик и стоящий передо мной Эдик Томкин — одно лицо. Причем, похищение было подстроено специально для съемок какого-то там этюда. Так вот почему Георгию так легко удалось сбежать… Гора и Томкин были просто актерами… Интересно, Гора знал, что похищенец не догадывается, что играет роль? Но почему же тогда налет на мою квартиру был настоящий? Причем совершил это налет Леонид Песов, который в тот момент ехал в электричке со мной и с окорочками… Слово соседки стоит против виденного моими собственными глазами. Может, Песов подкупил соседку? Но зачем??? Стоп! Начинала я расспросы с Марии. Надо действовать по порядку”.
— Одну секундочку, — по-деловому заговорила я, — Вы утверждали, что сначала снимались в каком-то этюде вместе с Марией…
— Ну да. Только это ни при чем. Там все чисто. Мы с Ленькой, якобы, злодеями были. Мария — жертвой. Больше действующих лиц не было. Ленька разбитую Таврию для съемок атвокатострофы откуда-то приволок. Скажите, молоток?
— Молоток, — автоматически удовлетворила просьбу шокирующего меня рассказчика я, не сразу сообразив, что под произнесенным словом подразумевалось не орудие труда, а синоним “молодцу”.
— И я думал, “молоток”! А он потом вот так со мной во втором этюде поступил… Ведь в суд же на меня Похищенец подаст, а не на него. Что мне делать-то теперь?
Я задавалась тем же вопросом. Количество свалившихся на меня фактов было достаточным, чтобы понять бессмысленность всех предыдущих действий, но слишком мизерным, чтобы определиться с будущими. Я ничего не понимала.
— Ладно, на сегодня хватит, — выдавила из себя я, — Не волнуйтесь, поговорю с похищенцем, чтоб он не подавал на вас в суд.
— А ты его знаешь? — не выдержала все-таки, героически не мешавшая ходу разговора Настасья.
— А вы его, никак, нашли? — ехидно поинтересовался Эд, не веря.
— Конечно, — невозмутимо ответила я, и честно прибавила, — У меня с ним встреча через пятнадцать минут. Простите, должна бежать. Еще раз повторяю, не волнуйтесь. Суд вам не грозит.
Задохлик растерянно заморгал, все еще не веря в свое счастье. Воспользовавшись паузой, не собираясь ждать дальнейших расспросов, я схватила за руку Сестрицу и удалилась.
— Что все это значит??? — Настасья понимала, что сейчас я оставлю её посреди неизвестности и со всей силы впилась синими ногтями в мою руку, — Я же тебе помогла, расскажи хоть в чем!
— Пока сама не знаю. Как только все прояснится, сразу позвоню с разъяснениями, — вздохнула я, и тут же перевела разговор на другую тему, — Ты действительно очень помогла. Ты этот, гвоздь и молоток в одном лице. “Гвоздь” — в смысле “гвоздь программы”. А молоток — это, я так понимаю, “молодец” обозначает. И как ты его этой выставкой подкупить догадалась?
— Ой, — Сестрица легко поддалась на собственное же орудие, то есть на лесть, и расцвела от похвалы, забыв о расспросах, — Я просто вспомнила, откуда про Эдика Томкина слышала. Дело в том, что те, кто в тусовке вокруг Академии крутится, недавно свою альтернативную выставку проводили. Как бы в пику тем, кто на самом деле учится и официальные работы делает. Выставляли в основном картинки. Кажется, даже пара посетителей на этой выставке были. И самый амбициозный из выставляющихся — Эдик Томкин. Вот я и решила его к нам немного расположить…
— Умничка, — я хотела, как в детстве, погладить Сестрицу по голове, но побоялась испачкать руки, — А теперь иди в свою кофейню, и общайся сколько влезет. А я побегу по делам.
— Что?! — Настасья глубоко оскорбилась, — Я что, неудачница, что ли? В жизни больше туда не пойду. Ты ж видела, как там накурено. Буду лучше на курсы ходить и к поступлению готовиться. Это ведь верно?
Усаживая Настасью в троллейбус я чувствовала, как меня распирает настощяая сестринская гордость.
16. Глава шестнадцатая, про зловещий укус сообщающая
По дороге к Георгию, я обогащала свои блокнотные записи свежедобытой информацией. Потом перечитывала получившееся, что само по себе было бы безвредно, если б не моя пагубная привычка осознавать читаемое. Связать все эти истории между собой я никак не могла, от чего расстраивалась необычайно. То, что нужная остановка давно уже кончилась, я сообразила лишь, когда поезд снова погрузился в тоннель. Выходя на следующей и пересаживаясь на поезд, едущий в противоположную сторону, я опасалась, что люди заподозрят во мне шизофреника, влюбленного в голос диктора из вагона. Наткнувшись на рекламу, гласящую, что целые куры лучше, чем их ноги в отдельности, я шарахнулась и наотрез отказалась садиться в поезд с этой рекламой на борту. Кажется, кто-то решил совсем свести меня с ума. Намеки сыпались отовсюду. В вагоне, где я ехала потом, к примеру, наблюдались целых четыре блондинки!
— Улавливающий тупик! — вместо приветствия сообщила я Георгию, который даже выругаться по поводу моего опоздания не смог от удивления.
— Что? — взволнованно переспросил муж, заботливо беря меня за руку и усаживая за столик, — Катерина, что случилось? У тебя такой вид, будто нам срочно нужно в отпуск.
— Нет уж! — запротестовала я, — Один раз мы там уже были. Вот к чему это привело. Знаешь, на горных трассах периодически встречаются таблички с надписью “улавливающий тупик”? Эти слова прицепились ко мне и не хотят выветриваться из головы.
— Когда ты успела побывать на горной трассе?!
— Очень давно. А фраза эта, я думаю, притаилась у меня в мозгах, чтобы всплыть в самый неподходящий момент и добить меня. Она теперь кажется мне ответом на все вопросы. Вроде бы как добрые люди спросят: “Катенька, о чем ты думаешь? Что у тебя в голове?”, ответ прост: “Улавливающий тупик!”. Понимаешь?
