Подонок. Проклятый убийца.
– Как вам? – вырвал меня из задумчивости голос Люсьена.
– Очень хорошо, – как можно спокойнее сказала я. – Намного лучше, чем получилось бы у меня.
– Правда?
– Правда.
Это и в самом деле было так. Я бы не смогла так беспристрастно создать столь потрясающее подобие. Люсьен же никогда не видел Патрисию Эдуардо и никогда о ней не слышал.
– Напечатай, пожалуйста, несколько копий.
– Принесу к вам в кабинет.
– Спасибо.
– Детектив Галиано.
– Это я, Темпе.
– Ay, buenos días. Рад, что вы меня застали. Мы с Эрнандесом как раз собирались уходить.
– В отстойнике была Патрисия Эдуардо.
– Сомнения?
– Никаких.
– Лицо по черепу?
– Как две капли воды.
Тишина.
– В общем, – сказала я, – наш специалист по графике восстанавливал ее облик вслепую. Даже родная мать не отличила бы Патрисию от школьной фотографии.
– Dios mío.
– Пошлю вам копию по факсу.
Последовала пауза.
– Мы до сих пор допрашиваем Мигеля Гутьереса, – сказал Галиано затем.
– Садовника де ла Альды?
– Cerote. Дерьмо.
– Как я понимаю, это означает, что он принц среди мужчин. Что рассказывает?
– По версии «Ридерз дайджест», он влюбился в Клаудию и начал повсюду за ней следовать. Ночи напролет сидел в машине под окном ее спальни.
– Прямо шпион какой-то.
– В конце концов Гутьерес решился сделать шаг. По его словам, жертва не возражала.
– Вероятно, по молодости она просто не знала, как отшить, чтобы его чувства не пострадали.
– Четырнадцатого июня он подъехал к музею и предложил подвезти ее домой. Клаудия согласилась. По дороге парень попросил ее рассказать что-нибудь про руины Каминальхую. Девушка снова согласилась. Когда они приехали туда, он затащил дуреху на проселочную дорогу и набросился на нее. Клаудия сопротивлялась, все пошло не так, как ему хотелось. Задушив ее, он сбросил тело в овраг. Остальное известно.
– Это Гутьерес звонил сеньоре де ла Альде?
– Да. К нему ночью явился гость с небес.
– Ангел?
– Сам Ариэль. Сказал, что тот согрешил, и предложил четки и исповедь.
– Господи…
– Господь вряд ли имеет к этому отношение.
– Нашли что-нибудь, что связывало бы Гутьереса и Патрисию Эдуардо?
– Nada.
– А с «Параисо»?
– Пока нет. Будем усерднее работать в этом направлении.
Я ненадолго задумалась.
– Шерсть связывает Патрисию с котом Спектеров.
– Над этим мы тоже работаем.
– Райан пытается кое-что раскопать насчет посла.
– Я просил его об этом, но оптимизма не испытываю.
– Дипломатический барьер?
– То же самое, что проникнуть в ЦРУ.
Галиано немного помолчал.
– Райан пока держит нас в неведении насчет Нордстерна.
– Узнаем больше, когда прочитаем его записки.
– Мы с Эрнандесом конфисковали ноутбук, когда обыскивали его номер в «Тодос Сантос».
– Нашли что-нибудь?
– Сообщим, когда взломаем пароль.
– У Райана это неплохо получается. Послушайте, Галиано, я хотела бы помочь.
– Был бы только рад.
Мужчина глубоко вздохнул.
– Эти смерти не дают мне покоя, Темпе, – продолжил он более хриплым голосом. – Клаудия. Патрисия. Лет девушкам было столько же, сколько моему сыну Алехандро. Не тот возраст, когда стоит умирать.
– Диас побагровеет от ярости, если услышит о компьютерных томограммах.
– Купим ему мороженого. – От меланхолии Галиано не осталось и следа.
– Здесь я свои дела закончила. Пора вновь сосредоточиться на Чупан-Я. Если заодно смогу помочь поймать убийцу Патрисии Эдуардо – умру счастливой женщиной.
– Только не на моей территории.
– Договорились.
– Звучит иронично, вам не кажется? – спросил он.
– Вы о чем?
– О полном имени преступника.
Мне потребовалось мгновение, чтобы сообразить.
– Мигель Анхель[74] Гутьерес, – сказала я.
– От осознания собственной вины вполне может поехать крыша.
Закончив с отчетами о сморщенной голове и расчлененном туловище, я сообщила Ламаншу о своих планах вернуться в Гватемалу. Он посоветовал быть осторожнее и пожелал всего доброго.
Я заканчивала оформлять заказ билета в «Дельта эйрлайнз», когда пришел Райан. Он подождал, пока я попрошу кресло у прохода, а затем вырвал трубку из моей руки:
– Bonjour, mademoiselle. Comment ça va?
Я схватилась за телефон – мой телефон. Райан отступил на шаг и улыбнулся.
– Mais, oui, – промурлыкал он. – Но я говорю по-английски.
Я согнула пальцы – мол, отдай трубку. Детектив свободной рукой сжал мою.
– Да, в общем, нет. Но вот у вас и впрямь тяжелая работа, – проговорил он сочувственно. – Даже представить трудно, как можно не запутаться во всех этих рейсах и расписаниях.
Невероятно. Он пытался очаровать девушку из службы бронирования в пригороде Атланты! Я закатила глаза.
– В Монреале.
А… Красотка, похоже, спрашивала, где он сейчас.
– Вы правы. Это не так уж далеко.
Высвободив руку, я откинулась на спинку стула, взяла ручку и начала ее вертеть.
– Как думаете, chère[75], удастся втиснуть меня на тот же рейс, на который только что забронировала место доктор Бреннан?
Ручка замерла в моих пальцах.
– Лейтенант-детектив Эндрю Райан.
Пауза.
– Полиция провинции Квебек.
Послышался отдаленный металлический голос. Коп переложил трубку к другому уху.
– Жить с опасностью привыкаешь.
Я едва не подавилась.
Снова пауза.
– Fantastique.
Что именно фантастично?
– Потрясающе.
Что – потрясающе?
– Никаких проблем. Доктор Бреннан знает, что я высокий. Она не станет возражать против кресла в середине.
Я наклонилась вперед.
– Нет, доктор Бреннан будет возражать против кресла в середине.
Райан отмахнулся. Я бросила в него ручкой. Он сбил ее на пол.
– Шесть футов два дюйма.
Ее ответ даже не требовалось слышать, чтобы понять.
– Видимо, да. – Он скромно рассмеялся.
Абсурд.
– В самом деле? Не хочется, чтобы вы ради меня нарушали правила.
Долгая пауза.
– Два-А и два-Б до Гватемалы. Вы просто восхитительны.
Пауза.
– Я ваш должник, Никки Эдвардс.
Пауза.
– Спасибо.
Райан протянул мне трубку. Я молча положила ее на подставку.
– Можешь меня не благодарить, – сказал он.
– За что?
– Мы летим впереди салона.
– Пошлю Никки открытку.
– Я не просил об особом отношении.
– Видимо, Никки потрясло твое французское обаяние.
– Видимо.
– Никки не собирается связать тебе свитер для холодных гватемальских ночей?
– Думаешь, я сумею еще раз с ней договориться?
Райан облокотился о подлокотник моего кресла и потянулся к телефону. Я остановила наглеца, упершись рукой в его грудь.
– Ты мог бы ее отследить, – ледяным тоном предложила я.
Он покачал головой:
– Злоупотребление служебным положением.
– Не беспокойся, Никки позвонит, как только закончит лингафонный самоучитель французского.
– Думаешь, пришлет мне свитер «Федексом»?
Я толкнула Райана в грудь. Он выпрямился, но отходить не стал.
– Будем продолжать этот маленький тет-а-тет или все-таки расскажешь, зачем забронировал билет в Гватемалу?
– Самый быстрый способ туда добраться.
– Райан…
– Тебя не радует мое общество? Сердце разрывается! – Он прижал обе руки к страдающему органу.
– Ты ведь летишь в Гватемалу не для того, чтобы доставить мне удовольствие.
– Был бы рад. – Он по-ковбойски улыбнулся.
– Может, все-таки скажешь зачем?
Детектив начал загибать пальцы:
– Uno: Олаф Нордстерн был убит в Монреале вскоре после прилета из Гватемалы. Dos: у убийцы Нордстерна был гватемальский паспорт. Tres: Андре Спектер, канадский посол в Гватемале и житель нашего прекрасного города, в настоящее время находится под тайным следствием.
– Ты согласился лететь в Гватемалу добровольцем?
– Предложил свои услуги.
– Тебя же переводят на другую должность.
– Гватемала показалась предпочтительнее работы в Центральном управлении.
– И ты знаешь испанский.
– Sí, señorita.
– Ты никогда мне об этом не говорил.
– Ты никогда не спрашивала.
– Сумел что-нибудь раскопать про Спектера?
– Судя по словам его жены, он – Альберт Швейцер[76].
– Неудивительно.
– Судя по тому, что говорит Министерство иностранных дел, он Нельсон Мандела[77]. И полностью недоступен.
– Галиано говорил, что ты уже на это наткнулся. Разговаривал с Шанталь?
– По словам Шанталь, ее папаша – маркиз де Сад[78]. – Райан покачал головой. – Ну и злая же девчонка!
– Что она говорила?
– Много, и ничего похвального. И самое главное: малышка заявляет, будто папаша бегал за юбками с тех пор, как она себя помнит.
– Откуда ребенку это знать?
– Говорит, будто слышала множество скандалов между родителями, а однажды подслушала, как посол посреди ночи занимался сексом по телефону.
