приставили его не столько ко мне, сколько к яйцу. Лучше звучит, да?
А к ужину явился Эроан. В дверь позвонил! Я велела Жанне накрывать на стол, сама отправилась открывать.
В руках Эроан держал горшок. С очередной горанзией. Симпатичной такой, фиолетовой с голубоватыми разводами.
— Это тебе, Вивьена. Не хотел оставлять тебя на сегодня без цветов.
Кажется, у меня дернулся глаз.
С ужасом представила, во что превратится мое скромное жилище, если каждый день Эроан будет дарить по одной горанзии. Такими темпами через пару недель даже мой труп не найдут…
Что интересно, цветок сидел тихо и цапнуть императора не пытался. Может, проникся важностью, что его несет на руках столь высокопоставленное лицо.
— Благодарю, Эроан. Чудесный подарок. Но… не забывай, что девушки любят разнообразие, — с этими словами я подмигнула и развернулась, возвращаясь в дом.
— Хм… от подарка ты не отказываешься?
— Конечно нет! Проходи, располагайся. Ужин уже накрывают. А горанзию можешь отнести к ее подружке.
Да, наглость! Но не уверена, что Эроана вдохновит зрелище меня, поедаемой горанзией. А та точно пасть раззявит, если попытаюсь ее взять.
Может, магия какая-то нужна, чтобы с цветком совладать?
Жанна оставила нас на кухне одних. Мы втроем расположились за столом и принялись за еду. Эроан ел так, будто это был его второй прием пищи за весь день. Причем оба в моем доме.
После ужина переместились в гостиную. А служанке я разрешила уйти, как только она закончит с мытьем посуды. Ничего страшного, доплачу за переработку.
— Вивьена, нам придется немного поэкспериментировать, — объявил император. — Возможно, раах отталкивает темную магию из-за твоего отношения к темной магии.
— Мне следует к ней привыкнуть?
— Да. Именно так. Но интуитивную реакцию проще перебороть, если перевести ее в область сознательной. У нас есть два варианта. Хороший маг может просканировать и узнать, есть ли в тебе хоть капля магии. Но для тебя нужен светлый маг. Ни я, ни Даррэн для сканирования не годимся — магия должна быть родственная, ни в коем случае не противоположная. Мы можем оставить Даррэна с раахом и вместе поехать к светлому магу.
Эроан замолчал.
— А второй вариант? — напомнила я.
— Использовать твою реакцию на тьму. Возможно, если Даррэн применит к тебе тьму, свет откликнется сам. Для этого никуда ехать не придется. И оставлять рааха тоже не придется. Но тебе может быть неприятно. Очень неприятно.
Я могла бы согласиться поехать. На самом деле после разговора с раахом я больше не чувствовала такой уж сильной тяги к нему. Не нервничала сейчас, находясь в одной комнате с двумя темными магами. Раах как будто затаился и больше на меня не воздействовал. А может, дело в моем сопротивлении. Когда я не пошла за раахом и потеряла сознание, наша связь оборвалась.
Я не собиралась в этом признаваться. Но… оставался еще один важный момент.
— При сканировании можно сразу увидеть всю магию, какой я обладаю?
— Не всю. Если она не развита — можно увидеть потенциал. Но ты будешь знать, к чему стремиться.
— А если вызывать ее реакцию через тьму?
— Даррэн мало что почувствует. Определить твой потенциал он не сможет. Вопрос останется без ответа. Однако… мы сможем работать с твоим привыканием.
Нельзя, чтобы они узнали. Если во мне все же есть почти первозданный свет, император не должен об этом узнать.
— Я выбираю магию Даррэна.
— Смело, — заметил темный маг.
Я неопределенно повела плечами. Не собираюсь делиться размышлениями.
— Что нужно делать?
— Для начала отнести рааха подальше, — сказал Эроан. — Чтобы у него не возникло желание снова тебя защитить.
Я кивнула, поднялась. К горанзии яйцо не понесла — положила на тумбу неподалеку от подоконника. Снова вернулась на диван, выжидающе посмотрела на императора.
— Теперь наблюдай. Прислушивайся к ощущениям, — сказал он. — Я не смогу тебя поддержать. Моя магия будет так же враждебна и облегчения не принесет. Тебе придется справляться самой, что бы ни происходило.
Я прочитала в его глазах беспокойство. Эроан не хотел причинять мне страдания, но… об этом говорил лишь его взгляд. Император был собран и решителен. И больше не нежничал со мной. Потому что дело предстояло слишком важное. Потому что… наверное, он и правда ничем не мог мне помочь: близость мага крови не принесет облегчения.
Отметила, что Эроан еще на шаг отступил от меня. Глубоко вдохнула. Затем выдохнула. На всякий случай откинулась на спинку дивана. Чтобы на пол вдруг не улететь. Не представляю, какая будет реакция.
Снова задумалась, почему при посещении дворца не почувствовала ничего непривычного. А теперь даже появление Даррэна в клубах тьмы вызвало неприятные ощущения.
Но, пожалуй, пора отпустить мысли и…
— Я готова.
Черными клубами тьма устремилась от Даррэна ко мне. Яйцо вспыхнуло фиолетовым огнем, но дотянуться до меня не смогло. Я снова ощутила холод. Жуткий, пугающий. Разгорелось желание отстраниться от него, а еще лучше вскочить и бежать. Чем ближе подбиралась тьма, тем сильнее становилось это желание. Но я терпела и ждала.
Тьма коснулась кожи и заскользила по ней, стремительно растекаясь вдоль тела. От этого прикосновения меня бросило в дрожь.
Зажмурилась — но оттого еще ярче сделались все ощущения.
Тьма такая холодная, такая чуждая. Пусть она скользит только вдоль кожи, как будто выжидает, подыскивает момент для нападения, но я уже начинаю замерзать.
— Вивьена, не терпи. Делай то, что хочется делать, — сказал император.
— Даже если хочется вскочить и бежать? — я нервно усмехнулась.
— А сопротивляться? У тебя возникает желание сопротивляться? Хочешь оттолкнуть магию, отмахнуться от нее? Может, защититься, как тебя защитил раах во время перемещения?
Значит, бежать все же не вариант?
Терплю, прислушиваюсь к ощущениям. Отмахнуться? Пожалуй. Но я взмахиваю рукой — и ничего не происходит. Тьма уклоняется, а потом снова облепляет тело. Холодно, противно.
С каждым мигом она становится настойчивей. Чувствую, как холодок начинает пробираться внутрь.
— Эроан, боюсь, если я продолжу — Вивьена грохнется в обморок.
Меня уже колотит беспрерывно. Цепляюсь пальцами за обивку дивана, кусаю губы.
— Вивьена, попытайся защититься. Избавь себя от воздействия тьмы, — говорит император.
Пот бежит ручьями, мысли путаются. Остается только этот мерзкий холод, пробирающий до костей. Начинаю задыхаться.
— Даррэн, прекращай!
Тьма внезапно жалит бок. Я вскрикиваю, пытаюсь отползти от нее, а лучше все же броситься наутек. Открываю глаза, но ничего не вижу перед собой — все вокруг застилает тьма.
Сердце стучит как бешеное, будто еще немного — и вырвется из груди. Дышать тяжело — воздух застревает, он такой холодный. Невыносимо холодный…
Я хочу закричать, но с
