Я послушно сел на кровать и выпил приятную мятную жидкость из бутылька, который Розэ торжественно мне вручила. И правда мне стало легче, это зелье подействовало лучше Супрастина. Зуд в носу и соплевыделение прекратились, песок из глаз куда-то унесло, и на меня снизошло умиротворение. И спать захотелось.
— Чёрт, Чебурашка, это ещё что? — заплетающимся языком спросил я и поднял глаза на коварную ведьму.
— Ой, — она затрепетала ресницами, — это побочное действие, я не рассчитала дозу.
— Что? — в полудрёме спросил я, падая головой на подушку.
— Ты не переживай, зато выспишься, — как-то слишком радостно выпалила мелкая зараза сквозь завесу моего сна.
Ну Чебурашка! Ну ведьма хитроглазая! Вот проснусь и пощады не жди.
Глава 6. Ведьмы в Котле
Розэ
Моё сердце бешено колотилось, а на губы лезла шальная улыбка. О Матерь-Ведьма, у меня всё получилось! Я даже не верю, что вообще решилась на такой безумный план. Я подрагивающими пальцами расшнуровала странную обувь Леона и с натугой закинула его ноги на кровать, чтобы ему было удобнее.
Из заднего кармана его драных брюк выпала сложенная вдвое тетрадь неприятного светло-зелёного цвета с короткими линиями в центре и надписью на непонятном языке. Я положила её на прикроватный столик и замерла, борясь с любопытством.
Ну, если я просто посмотрю одним глазком, ничего плохого же не случится? Я нетерпеливо открыла тетрадь и увидела рукописный текст всё на том же непонятном мне языке. Тихонько выдохнула. Ладно, это даже хорошо, не будет искушения прочитать. Я закрыла тетрадь и посмотрел на сладко спящего демона.
Опухлость и покраснения быстро сходили на нет, я стряхнула с его рубашки следы пыли и вытерла влажной тряпкой руки. Где же он ползал, раз так испачкался и довёл себя до такого состояния? Я не удержалась и осторожно коснулась самыми кончиками пальцев его лица, тут же отдёрнула руку и сама себя чуть не обругала.
У моего противоаллергенного была сильная побочка — снотворный эффект, Леон не проснётся, даже если в шаге от него пройдёт парад в честь юбилея создания Алвии, а они обычно всегда очень шумные. Я провела пальцем по его щеке, поправила длинную чёлку, упавшую на глаза.
Как бы я хотела, чтобы он всегда был рядом со мной. Чтобы я могла так же касаться его как сейчас, но не украдкой, словно воровка в чужом доме, а открыто, на законных правах. Какая я глупая мечтательница. Мои пальцы случайно соскользнули и коснулись его чуть приоткрытых губ.
Я вздрогнула, по руке словно заряд молнии пробежался. Я уже смелее, самым кончиком указательного пальца провела по нижней губе Леона. Очень странно, но мои губы словно сотни иголочек закололи. А если бы он меня поцеловал, мне бы понравилось?
Меня бросило в жар. Поползновения Пейтона мне не нравились, но вот если представить, что меня крепко обнимает Леон и целует в губы… Ладони словно накалились, сердце забилось быстро-быстро. Я сползла на пол, моё лицо было почти напротив лица Леона, всего пара сантиметров.
О Матерь-Ведьма! А если я… Если я сейчас сама его поцелую? Нагло украду у него поцелуй, мой самый первый? Ведь в реальности мне совсем ничего не светит. Но… Нет, я так не могу. Я с сожалением едва мазнула губами по щеке Леона, не чувствуя, что в праве даже на такую мелочь.
Тут же подскочила и кинулась в ванную, включила ледяную воду и судорожно начала умывать полыхающее лицо. Розэ, ты идиотка! Что же ты творишь. Послышались шлепки влажных лапок, я обернулась к Жабуле. Та длинно и протяжно квакнула, а потом два раза хрипло и коротко, а потом важно развернулась и пошлёпала обратно к своему тазику.
У меня возникло ощущение, что меня отчитали за моё поведение и отправили выполнять то, ради чего я и задумала усыпить Леона. Сначала план был другой, просто напоить его одним эликсиром под каким-нибудь предлогом, но когда я увидела на его лице признаки аллергии, а на одежде и руках следы пыли, резко вспомнила об одном удачно-неудачном зелье.
Оно снимало симптомы аллергии за считанные минуты, но его единственной побочкой был снотворный эффект. Среди плюсов — зелье не только снимало симптомы единоразово, оно в течение пары-тройки дней защищало от новых приступов. Так что совесть меня почти не мучила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я бы никогда так не поступила с Леоном, но ведь он сам дал понять, что мне не стоит ни во что лезть. Ни в тайну схемы Круга Роз, которая неожиданно пропала, ни во что бы то ни было ещё. Но ведь мне надо знать, почему у меня семейный дар Лаудесейлов, важно знать, кто я и почему мне привиделась схема.
А усыпить демона — единственный способ сделать всё по-своему. И откуда во мне взялась эта авантюрная жилка? Я быстро привела себя в порядок, переоделась и направилась к Осьмике на шабаш. Шабаш — это шальные ведьмы, готовые к приключениям, тем более под «весёлыми» зельями. А мне как раз нужно было именно это. Шальные ведьмы и приключения на пятую точку.
— Розэ! — радостно возопила Кики с лёгкой поволокой тумана, когда мне открыли дверь комнаты Осьмики и Янисы, — как хорошо, что ты пришла!
— Я не помешаю? — на меня напала неожиданная робость.
— Малышка, кто-кто, а ты точно не помешаешь, — хохотнула Осьмика, пышная рыжая ведьма с россыпью веснушек по румяным щекам.
Я её знала ещё с того памятного дня, когда притащила Жабулю в комнату, чтобы отомстить Марии-Фелиссе. Здесь же была худенькая черноволосая Яниса, её соседка, именно она тогда указала, где искать мою бедную жабу. Ведьма-барашек со взрывом кудрей на голове была тут, и ведьма с зелёными прядями в волосах. Была парочка смутно знакомых девушек.
— Так, девчонки, кто не знает, эта звездуля — Розэ, та самая, — громогласно объявила Осьмика и по порядку начала перечислять мне имена ведьм, — Яниску ты знаешь, наша кудряха — это Лалли, кикимора болотная — Дженевра, а вон те двое — Фельда и Грана.
— Можно просто Джен, — хихикнула та, с зелёными прядями, — ну-ка, маленькая ведьма, садись, расскажешь, как житуешь-бытуешь.
— «Весёлое» зелье обязательно, — сунула мне в руки Фельда, — падай.
Меня усадили в круг на подушку между Осьмикой и Кики и потребовали выбить бутылёк с пузырящимся зельем до дна, в качестве платы за вход. Из горлышка пахло ванилью и клубникой, я несмело сделала первый глоток, сбитая с толку шальной энергией ведьм.
Я всегда с большой осторожностью относилась к зельям, приготовленным не мной. Прокатила на языке первый глоток варева, мысленно раскладывая на ингредиенты, а потом смело проглотила. По телу разлилось приятное тепло вместе с радостными искорками веселья. Я одним махом выпила зелье под весёлые подначки ведьм.
— Ну что, девчонки, пошалим? — задорно тряхнула кудряшками Лалли.
Ох, и пошалим!
Восемь хихикающих ведьм крались по коридору академии к кладовке под главной лестницей. Осьмика всё время икала розовыми пузырями и шипела, чтобы мы не шумели, а Джен и Лалли кусали губы, чтобы не захохотать в голос. Больно уж Осьмика была забавной после десятка «весёлых» зелий.
Кики всё время подпрыгивала на месте и вертела головой, мне и Гране приходилось держать её за руки, чтобы никуда не ускакала, а Фельда поддерживала постоянно запинающуюся на ровном месте Янису. Долго мы в комнате не просидели, зелья лились рекой, а у меня был план.
— Девочки, а не хотите развлечься с Первым Котлом, — предложила я после пятого или седьмого бутылька с зельем.
— А зачем? — икнула пузырём Осьмика и прикрыла ладошкой рот, скосив глаза на нос.
— Ой, не-не-не, Розэ! — сразу что-то поняла Кики.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А чего нет? — встрепенулась Фельда.
— Силли сказала, что с Первый Котёл можно использовать как артефакт, определяющий родословную ведьмы, — сказала Кики и нервно допила свой четырнадцатый флакон.
— Так и что интересного? — недоумённо спросила Грана, — мы всё равно не сможем им воспользоваться.
— Так среди нас же родовая ведьма одной из шести семей! — возопила Джен, — Розэ сможет его активировать, Котёл — и её наследие.
