– Так македонцы были рады, что Пирей достался нам? – оторвавшись от письма, поинтересовался Федор у коменданта, и, заметив удивление в его взгляде, пояснил, – я немного задержался в пути и не знаю последних новостей.
– А с чего бы отдавать им Пирей? – ответил задетый за живое морпех, – ведь это мы разбили афинский флот и, положив кучу солдат, захватили порт. Теперь вот я должен его восстановить как можно быстрее, поскольку через него скоро пойдет большой поток грузов и кораблей. А я еще и похоронить то своих солдат не успел, как следует.
– Понял, – кивнул Федор, кое-что уяснив для себя в положении дел, и вновь погрузился в письмо.
Половина афинского флота, та, что не погибла в сражении с флотом Ганнибала и Филиппа, успела сбежать в море и направилась к берегам империи Селевкидов. Скифы, своим присутствием, вынудили армию Антиоха Третьего отказаться от вторжения в Грецию. И, не дожидаясь подхода македонских войск, уже переправились через Геллеспонт с помощью собственного флота и инженерных частей. Там они атаковали войска Антиоха, заставив отступать вглубь своих владений. Филипп со своей армией и флотом также должен был поддержать вторжение в земли Селевкидов, после того как атакует и захватит Пергам на побережье Малой Азии.
«Значит царь македонцев уже на пути к Геллеспонту, догоняет скифов, – подумал, прочитав это Федор, – или морем плывет к Пергаму, что впрочем, одно и то же. Вторжение началось. Получается, что он хоть и сам македонец, а будет воевать с нами дальше против наследников Александра. Греции ему мало, хочет себе и часть Азии отхватить. Понятно. А что же мне приказано делать?»
Точное время прибытия Чайки за этим письмом не было ясно, поэтому ему предписывалось сразу по получении принять командование над флотом из десяти квинкерем и отплыть в направлении Киликии, где его будет ждать сухопутная армия Ганнибала. Федор, хорошо знавший окрестности Обитаемого мира, едва не присвистнул, когда припомнил, что Киликия, где-то на азиатском побережье, в относительно близости от самой Финикии.
«Далековато, – решил он. – Неужели мы половину империи Селевкидов уже захватили? Скифы, конечно быстро продвигаются, но ведь там горы и все такое… Нет, наверное Ганнибал только планировал быть там к моему прибытию. Или десант высадил в тылу у армии Антиоха Третьего. Тут ведь без морских операций никак. Слишком велика суша».
Он вновь посмотрел на свиток, но на этом письмо заканчивалось. Никаких объяснений больше не было. «Нет, все понятно, в общем, – успокоил себя Федор, – плывем дальше».
И протянул свиток коменданту. Тот взял, запалил свечу, и, не раздумывая, сжег на глазах у Федора, который едва не лишился дара речи. Он ведь ничего еще не сказал коменданту относительно десяти квинкерем, но тот, как выяснилось, об этом знал и сам.
– Ваши корабли будут готовы к отплытию уже сегодня вечером, – без лишних слов сообщил он Чайке, – за погрузкой всего необходимого я прослежу. А завтра на рассвете вы сможете покинуть Пирей. Тот корабль, на котором вы прибыли, также останется с вами.
– Хорошо, – кивнул Чайка, – хоть не придется менять судно, привык я уже к нему.
Получив все необходимые сведения, Федор вышел из здания комендатуры слега ошеломленным и, поправив амуницию, разыскал глазами верного друга. Тот откровенно скучал, наблюдая за погрузкой военных кораблей, стоявших в гавани. Погрузка действительно шла бешеными темпами, словно грузчики спешили уложиться в кратчайшие сроки, а иначе их обещали казнить.
– Что, наблюдаешь за нашими кораблями? – поддел его Федор, приблизившись.
Скифский адмирал обернулся, заметил друга и ухмыльнулся, не поняв шутки.
– Какими еще нашими? Наш вон на рейде стоит, отдыхает. Никакой погрузки там не видно, все еще в Спарте погрузили, видимо, – ответил он, распрямляя спину и кивая в сторону комендатуры, – ну, что там за тайны?
– В том-то и дело, брат, – гнул свое Федор, приблизившись к ограждениям полуразрушенной стены, – это самые, что ни на есть, наши корабли. Мои, то есть. Афины взяли, вся Аттика наша, воевать здесь больше не с кем. Я неожиданно принял командование над этими квинкеремами и завтра на рассвете поведу их в море, весьма странным курсом.
– А я? – озадачился Леха, уловив в голосе друга нотки неопределенности, – а мне что делать, к царю возвращаться? Говорят он тут поблизости. Где-то у Геллеспонта. Дня три на коне скакать, может чуть больше.
Чайка немного удивился осведомленности своего друга, ведь сам только пять минут назад прочитал о последних подвигах Иллура и его местонахождении, изменявшемся даже во время их разговора.
– Твой царь уже на другом берегу, – огорошил его Федор, – так что есть резон плыть со мной дальше. Так ты его быстрее повстречаешь. Думаю, местечко для тебя у меня и дальше найдется.
– На другом берегу? – переспросил Леха, слегка удивившись, – это что значит, Иллур без меня к Египту направился?
Такая перспектива Федору вообще не приходила в голову.
– Насчет Египта не знаю, но одно сражение с армией Антиоха Третьего они уже выиграли и теперь гонят его от Геллеспонта в глубь империи Селевкидов. А Ганнибал ждет меня в условленном месте с этими кораблями. Так что, в конце концов, мы должны повстречаться с твоим кровным братом, где-нибудь в Азии.
– И куда плывем? – задал наводящий вопрос Ларин, утерев пот со лба.
Жарко нынче было в Афинах.
Глава пятнадцатая
«Селевкиды»
Путь до Киликии занял почти пять дней, поскольку плыть пришлось с остановками, и постоянно ожидая атаки афинских кораблей. Впрочем, информации о точном местонахождении остатков афинского флота давно не было. Перед отплытием Федор узнал, что сразу после битвы флот видели направлявшимся к Пергаму, затем вблизи Родоса. Но, к Пергаму уже выдвинулись македонские триеры, да и появление скифских полчищ на берегу вблизи баз флота, вряд ли делало эти места безопасными для пребывания беглецов. На Родосе уже стоял флот Карфагена, так что и там афинянам было негде пришвартоваться. Оставалось бежать дальше.
Впрочем, в акватории Средиземного моря, как его называли для ясности Федор и Леха в своих разговорах, было еще немало мест, где афиняне могли найти приют. В сложившейся ситуации они могли запросто переметнуться на службу к своим заклятым врагам. А Селевкиды и Птолемеи Египетские, как ни крути, тоже были греками, и хороший флот, хоть и потрепанный, мог усилить их боевые возможности в войне друг против друга. А теперь и против Ганнибала, который начал наступление на восток.
– А где эта твоя Киликия? – уточнил скифский адмирал, когда они едва миновали Киклады, оставив позади множество живописных островов, овеянных мифами и легендами только что побежденных греков, – я ведь дальше Черного моря в этой жизни-то и не ходил.
– Да не так чтобы далеко, – стал рассказывать ему Федор, благо время позволяло, – вот Эгейское море пройдем, без всяких приключений, надеюсь. Добреемся до Родоса. Там стоит наш флот, там у нас будет первая остановка в пути.
Леха кивнул. Они сидели в кубрике у новоиспеченного наварха, пили вино и рассматривали карту, вытисненную на тончайшей коже, водя по ней пальцами.
– А где наш друг Евсид бороздит море? – поинтересовался Леха, – обратно в Сиракузы отправился?
– Точно не знаю, в послании Ганнибала об этом почти ничего не было, – ответил Федор, опрокидывая в горло чашу с захваченным в Пирее терпким красным вином, которым были полны трюмы его корабля, – но, думаю, он сейчас тоже поблизости, либо помогает македонцам с Пергамом, либо вообще у берегов Киликии обретается. А может и на Родосе, куда мы идем, стоит. Такие дела творятся, что вряд ли Сиракузы захотят остаться в стороне.
– Ты говорил, беглых афинян последний раз видели как раз у Родоса? – уточнил Ларин, отправляя в рот оливку.
– Говорил, – кивнул порядком захмелевший Федор.
– Ну, тогда, я думаю, что эти афиняне, подались отсюда куда подальше, – предположил Ларин, – здешние базы не безопасны. Я бы на их месте ушел в Египет или в Финикию твою родную, которая сейчас под греками. Они мужики опытные, быстро наймутся к тому, кто больше заплатит.
– Это понятно, – согласился Федор, – и, чует мое сердце, что мы о них еще услышим. Если не увидим. Нам главное Родос миновать и без приключений до Киликии добраться.
– А что там такого? – удивился Леха, глянув на карту, – если там твой Ганнибал, значит уже все в порядке.
– Все, да не все, – туманно ответил Федор, рассматривая ломаную линию побережья империи Селевкидов. – Родос наш, а вот берег напротив него, – Кария, Ликия, Памфлия, – по-прежнему под Антиохом. А у него корабли и без афинян имелись. Так что, не ровен час, можем повстречать селевкидскую эскадру в открытом море. Да на Кипре неизвестно кто сейчас хозяйничает. А он как раз напротив нашего места высадки.
– Не робей командир, – хлопнул его по плечу тоже опьяневший Леха, – твой Ганнибал не первый день воюет. Думаю, он с киприотами уже разобрался. И Кипр уже наш, то есть ваш. Так что ты мне лучше покажи, где мой царь сейчас обретается.
