отмахнулась собеседница. – Тебя уже отпустили или не задерживали вообще?
– М-м-м… – Сердце Лизы пропустило удар.
– Ты что, не в курсе? – удивилась Николь. – Твой мужик в тюрьме вообще-то!
Лиза вздрогнула, мир перевернулся с ног на голову, по телу прошла волна спазмов. Лиза открыла было рот, чтобы что-то ответить, но потом нахмурилась.
– Ты о ком?
– А ты?
Лиза мысленно хлопнула себя по лбу и сделала голос нарочито хриплым, изображая чудовищное похмелье.
– У меня голова раскалывается, какого черта тебе надо? Я ничего не понимаю!
– Саймона приняли за вождение в нетрезвом виде!
– Он не мой мужик, – на автомате протянула Лиза, крепко зажмурившись. В этот момент она одновременно ощутила сразу несколько чувств, хотя раньше не думала, что такое возможно, – облегчение, вину и радость. И стыд за радость.
– Еще вчера так не казалось, – разочарованно хмыкнула Николь. – Я ему говорила, что бабы его в могилу сведут. Ладно, раз с мисс Манхэттен все в порядке…
Лиза поняла, что собеседница собирается бросить трубку. Обиделась на что-то?
– Подожди! Ты можешь нормально рассказать мне, что произошло?
Николь какое-то время молчала, как будто решая, стоит ли об этом разговаривать с Лизой. Наконец сжалилась или сделала одолжение:
– Я только из новостей знаю.
– А можешь с самого начала? С бара. Я ничего не помню. – Лиза поняла, что уже не лежит в кровати, а стоит рядом с ней с закрытыми глазами и почему-то прикрывает лицо ладонью.
– Ты быстренько укаталась. Я бы сказала, стремительно. Саймон сказал, что отвезет тебя домой. Я, конечно, попыталась его остановить, но… Он бил себя в грудь, уверял, что он привез, он и увезет. Но в целом причина такой повышенной ответственности была понятна. Я бы его осадила и отправила тебя на такси, но ты вдруг сказала, что поедешь с Саймоном. Мол, он парень надежный, с ним не пропадешь и прочая муть.
– Я же пьяная была. – Лиза попыталась то ли оправдаться, то ли упрекнуть собеседницу за недостаточную решительность.
– А я тебе мамка, что ли?! – отбрила Николь. – Вы взрослые люди! Видимо, поездка оказалась неудачной. Хотя, учитывая, что уехали вы примерно в два часа, а задержали его, судя по новостям, часов в шесть утра… Он тебя сначала довез, а потом сам попал или ты была в машине?
– Я не помню, – покачала головой Лиза, – но проснулась я дома. Думаю, я не могла забыть такое событие.
– Возможно. Но, с другой стороны, к тебе-то претензии какие? Ты пассажир. Тебя вообще полиция могла домой отвезти. Кто бы не хотел подбросить пьяную мисс Манхэттен домой? Такая услуга практически социальный лифт. Ну или хотя бы на благодарность можно рассчитывать, – как-то очень зло пошутила Николь.
– Завязывай, – попросила Лиза.
– Ладно. В общем, там полный набор. Пока внятных деталей нет, но говорят и про алкоголь, и про опасное вождение с превышением скорости. До кучи открытая бутылка алкоголя в машине. Как понимаешь, это совсем хреново. С ним такое не первый раз происходит, насколько я знаю. Опасное вождение уж точно.
– Ему гарантированно светит тюрьма? – зачем-то поинтересовалась Лиза. Ей было очень стыдно, как будто произошедшее случилось по ее вине.
– Месяц при самом лучшем раскладе обеспечен. Какой-нибудь гигантский штраф, ну и права отнимут. Тут еще надо понимать, что дело громкое. Саймон – медийная личность. Будет публичная порка. Какой-нибудь прокурор с удовольствием поработает на камеру, восстанавливая закон и порядок.
– Господи… – Лиза села на кровать и вздохнула. Слишком много всего для одного утра.
– Ну ты там все на себя не грузи. – Николь уловила настрой собеседницы. – Это должно было произойти рано или поздно. Не с тобой, так с какой-нибудь другой… девушкой.
– М-м-м…
– Прости, звучит хреново, но… Так оно и есть. Саймон такой, понимаешь? Это как бы несущая конструкция его личности.
– Что «это»? – с какой-то странной злостью поинтересовалась Лиза.
– Я хотела сказать «секс», но… – Николь помолчала. – Сейчас подумала, что тут подходит другое слово.
– Какое? – Лиза чувствовала, что начинает закипать.
– «Похоть».
– О, да хватит этой паранойи с Сарханом! Нет никакого Сархана, никакой похоти, всей этой хренотени!
– Ну-ну, – усмехнулась Николь. – Ты там все еще на стадии отрицания?
– Хватит! – отрезала Лиза. – Саймон сам виноват, никакой Сархан тут ни при чем!
– Это тоже правда. Каждый сам за себя. Поэтому Парсли заплатил за гордыню, а Саймон за похоть…
Лиза положила трубку и отбросила телефон в сторону. Ее окончательно вывел из себя параноидальный тон Николь. Сархан, заговоры, метафизика! Прямо-таки рука Провидения! Лиза встала с кровати. Надо ли вытаскивать Саймона? Это вообще возможно? Сколько это стоит? Почему она должна этим заниматься? Почему всегда она? На границе сознания промелькнул еще один вопрос, но она его проигнорировала.
Лиза пошла на кухню, сунула капсулу в кофемашину и стала бесцельно ходить кругами, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить на осколки. Процесс требовал концентрации и отвлекал от захлестывавших ее чувств. Ей вдруг вспомнился еще один эпизод из ночных приключений. Лиза даже не могла предположить, какой ассоциативный ряд привел ее к этому воспоминанию.
– У тебя есть какая-нибудь интересная мечта?
– Наверное, потерять на время память, – глядя на дорогу и лаская руль одной рукой, ответил Саймон.
– Да брось. – Лиза усмехнулась, но поняла, что он абсолютно серьезен. – Только не говори мне про какой-нибудь груз прошлого!
– Нет, конечно. По крайней мере, не в том смысле.
– Тогда зачем?
– Я бы хотел посмотреть на свою игру. Понимаешь? – Саймон отвлекся от дороги и перевел взгляд на нее.
– Как бы со стороны?
– Да. Понять, действительно ли я чего-то стою как актер. Я вижу процесс своей работы изнутри, понимаешь? Если образно… Она как гобелен. Зрители стоят с одной стороны, а я с другой. Они видят сюжет, картину, что-то переживают. А я вижу каждую торчащую нитку. Это иногда сводит меня с ума. И даже если я смотрю с другой стороны, как зритель, вижу цельную картину на экране, я все равно знаю, что происходило внутри. Поэтому было бы здорово увидеть свою игру, не имея к ней никакого отношения.
– Зачем?
– Наверное, чтобы быть уверенным… – Саймон усмехнулся.
– В чем?
– В том, что я хороший актер, или в том, что плохой. И то и другое освобождает. – Саймон открыл окно и закурил сигарету. Положил левую руку на дверь и хмыкнул. – Это как с пенисом.
– А что с твоим пенисом? – не поняла Лиза.
– Не с моим, а вообще! – Саймон сделал жест, как бы обозначающий некую рамку. – Если у тебя большой пенис – это здорово, если маленький – ну не повезло, но,
