Она не ответила. Чувства ее были в смятении — она боялась снова оказаться в его власти и в то же время желала его, как никогда.
Николас провел ладонью по ее губам. Она закрыла глаза. Голова кружилась, желание превратилось в боль.
Оно было настолько сильным, что Аврору охватил страх, в то же время ей было приятно его прикосновение.
Но когда он обнял ее и привлек к себе, она оттолкнула его. Лунный свет заливал все вокруг, и хотя ивы дарили тень, Авроре казалось, что у озера недостаточно темно.
— Не здесь, Николас…
— Ты права. Нам необходима постель. Скажи, куда ты хочешь пойти?
Аврора вздохнула и вопреки осторожности и здравому смыслу сказала:
— Вези меня домой.
— С радостью.
Николас усмехнулся и стал приводить себя в порядок. Покончив с этим, он встал и подал руку Авроре. Пальцы ее дрожали.
Подхватив одеяло, он подвел ее к коляске, усадил и сам сел рядом. Взяв за поводья, он еще раз взглянул на озеро.
— После того, что сегодня произошло, я никогда не забуду этого места, — очень серьезно, почти торжественно произнес он.
Аврора мысленно согласилась с ним. Теперь всякий раз, выезжая в парк, она будет вспоминать о тех минутах, которые провела здесь с Николасом.
Почти всю дорогу они молчали. Аврора не знала, правильно ли поступила, решив пустить Николаса в свою постель. Ведь это все равно что выпустить тигра из клетки.
Она и так рисковала. Ее влекло к Николасу не только физически. Она испытывала к нему более глубокие чувства. А это могло нарушить ее покой. Покой, к которому она так долго стремилась и наконец обрела.
И все же она должна следовать избранной тактике. Оставалось лишь надеяться, что ее расчет окажется верным. Стоит ему добиться своего, и он перестанет за ней охотиться, еще не успев ранить ей сердце.
Но все мысли вылетели из головы, когда они подъехали к дому. Он сиял, как рождественский пирог, — во всех окнах горел свет.
— Что-то случилось, — пробормотала Аврора.
Она выскочила из коляски и побежала к дому. Николас, бросив поводья слуге, дожидавшемуся его возвращения, устремился за ней.
На полпути ее встретил дворецкий. Старик был в халате и ночном колпаке. Лицо его посерело от страха.
— Миледи, мы не могли вас найти и очень встревожились…
Аврора подумала, что не обязана отчитываться перед слугами. В конце концов, она хозяйка в доме.
— Я выезжала покататься. Что случилось, Дэнби? Почему весь дом на ногах?
— Граф Марч приехал, миледи.
Аврора чуть было не лишилась чувств. Джеффри год назад утонул. Но у него был брат Гарри десяти лет от роду, который унаследовал титул. — Гарри здесь?
— Да, миледи. В настоящий момент он на кухне. Он сильно проголодался после всех своих… странствий.
— Странствий? О чем ты? Его привезла сюда мать?
— Нет, миледи. Он приехал один.
Как раз в этот миг в холл со стороны черной лестницы, ведущей на кухню, появился светловолосый мальчик, очень похожий на Джеффри, с грязным лицом и слипшимися волосами.
— Рори, я хотел тебя видеть… — Тут Гарри заметил Николаса, остановился как вкопанный, сжал кулаки и хмуро уставился на незнакомца. — Кто вы такой? — сердито спросил он.
— Гарри, веди себя прилично! — воскликнула Аврора.
— Я деверь леди Авроры, Брандон Деверилл, — спокойно ответил Николас.
— По какому праву вы здесь находитесь? — заорал Гарри.
— Гарри, этот джентльмен — мой гость. Прошу тебя быть сдержаннее.
— Неужели ты уже забыла моего брата? Со дня его смерти прошел всего год.
— Нет, — виновато ответила Аврора. — В какой именно день он погиб, я запамятовала, но его самого никогда не забуду.
— А этот что делает здесь среди ночи?
Аврора набрала в грудь побольше воздуху и мысленно досчитала до пяти.
— Ты не имеешь права задавать мне вопросы, мой юный друг, но если тебе это так интересно, Ник… Мистер Деверилл — мой родственник. А теперь я хочу задать тебе пару вопросов. Что ты делаешь в Лондоне? Среди ночи?
Гарри немного присмирел.
— Я убежал из дома, Рори. Мама стала невыносимой. Прошу тебя, позволь мне остаться с тобой.
Глава 14
Он касался меня с пугающей нежностью, словно сердце мое, как и все остальное, принадлежало ему.
— Итак, Гарри, скажи, как тебе удалось добраться до Лондона? — спросила Аврора, когда все трое, Гарри, Аврора и Николас, сели в кухне за стол, за которым обычно ели слуги. Николас вел себя как ни в чем не бывало, уходить не собирался, и Авроре ничего не оставалось, как терпеть его — не скандалить же с ним при слугах.
Гарри уплетал за обе щеки цыпленка, закусывая яблочным пирогом.
— В наемной карете — той, что возит пассажиров. Вначале внутри, с остальными, а потом на козлах, кучер даже дал мне поводья, но ненадолго — пассажиры запротестовали. Было так здорово! — с набитым ртом рассказывал Гарри.
— Один? Из Суссекса? Ты хоть понимаешь, какой опасности себя подвергал? Тебя могли ограбить или…
— Да нисколько это не опасно. В карете, я хочу сказать. Вот когда мы остановились на постоялом дворе и я стал спрашивать дорогу, тут я, признаться, струхнул. Народу было полно, но трое мужчин, с виду разбойники, так странно на меня смотрели. Они даже попытались меня задержать, но я оставил их с носом.
Авроре стало нехорошо при мысли, что могло случиться с ребенком в городе, кишащем разбойниками. Но Гарри, словно читая ее мысли, гордо произнес:
— Я не какой-то там простак, Рори. Могу о себе позаботиться. И постоять за себя, когда надо. Хотя узел с вещами они у меня все же украли. — Гарри погрустнел. — Там был мой любимый корабль.
— Корабль? — полюбопытствовал Николас. Мальчик бросил на него настороженный взгляд: неизвестно, заслуживает ли незнакомец доверия.
— Флагманский корабль капитана Нельсона «Победа». Он был сделан из жести. Мне его подарил брат. — Вспомнив о Джеффри, мальчик с упреком взглянул на Аврору. — Дэнби не хотел меня пускать. Не поверил, что я — граф Марч, поскольку в последний раз он видел меня, когда я только учился ходить. И некому было подтвердить мои слова.
Аврора прекрасно понимала, что в глазах ребенка выглядит развратницей, но виновато опускать глаза и краснеть — лишь подтверждать худшие из его предположений. Аврора сняла плащ, пригладила волосы и строго спросила:
— Мама знает, что ты убежал из дома? Гарри улыбнулся:
— Сейчас, наверное, уже знает. Я оставил ей записку, сообщив, что еду в Лондон и буду жить у тебя.
— Гарри, твоя мама сходит с ума от тревоги.
— Я знаю. Потому и убежал. Она прямо-таки трясется надо мной. Я задыхаюсь дома, Рори. Последнее время она только и говорит о Джеффри. Не было у меня сил больше терпеть.
