– Почему так мало? – не понял Громов, услышав, что на данный момент они вторые. – Что-то было не так?
– Лена приземлилась на две ноги с выброса, и в целом программа была исполнена грязно, с недокрутом прыжков – ответила Ольга Андреевна, видевшая прокат. – На первом по сумме двух программ теперь немцы. Но это пока.
Алексеева и Громов сняли чехлы и по традиции отдали тренеру, переступая на лёд.
– Вчерашнего дня не было, Таня, – успела сказать ей Ольга Андреевна у борта. – Есть день сегодняшний, в котором всё будет хорошо.
– С любовью катайтесь! С любовью! – громко крикнул отъезжающим фигуристам хореограф.
– Я его сейчас убью, – тихо произнес Евгений, сжимая ладонь Тани.
– А я помогу, – добавила она, улыбнувшись.
«Representing Russia – Tatiana Alexeeva and Evgenii Gromov!»
Партнеры подняли руки вверх и улыбнулись, посмотрев друг на друга. Таня чувствовала волнение, но оно не сковывало так, как было вчера, когда она не могла думать ни о чем, кроме своего страха. Сегодня волнение смешивалось с какой-то странной пустотой внутри. У неё было плохое предчувствие касательно их с Женей взаимоотношений, но сейчас они были на льду, и здесь она могла позволить себе смотреть на него так, как хотела бы смотреть и за его пределами. Алексеева почувствовала внезапную радость от того, что здесь Евгений полностью принадлежит ей и больше никому. И она будет этим наслаждаться.
– У тебя всё получится сегодня, – Громов взял её ладони в свои, пристально посмотрев в карие глаза партнерши.
– У нас всё получится, – поправила Таня, улыбнувшись.
Ещё несколько секунд они безмолвно смотрели друг другу в глаза, разговаривая без слов и вспоминая всё, через что успели пройти вместе по дороге на этот чемпионат. Они синхронно кивнули друг другу, когда поняли, что готовы, и Евгений отпустил её ладони, оставаясь в центре площадки. Он скрестил руки на груди и, закрыв глаза, наклонил голову, будто выключая себя из всего, что происходит вокруг.
Так, как делал это последние годы за пределами ледовой площадки.
Таня отъехала на большое расстояние, повернувшись к борту. Считанные секунды тишины. Глубокий вдох чтобы набраться сил. Глубокий выдох чтобы отпустить всё напряжение.
Sixx: A. M. – Skin
Татьяна медленно развернулась и на секунду замерла, увидев Евгения. Грациозно держа свои мягкие, нежные руки, она подъехала к нему, заглядывая в лицо. Никакой реакции со стороны Громова не последовало, и Таня сделала небольшой круг вокруг него, разглядывая, будто видела впервые.
Нарисуй свой портрет, такой, каким ты себя видишь,
Может, тогда они смогут понять чуточку твоей боли…
Алексеева снова остановилась напротив и положила свои ладони на его руки, раскрывая их и разводя в стороны. Робко уткнулась в широкую грудь лицом. Евгений поднял голову и открыл глаза, приоткрывая губы, изображая глубокий вдох. Он почувствовал знакомое тепло желанного тела.
Будь в центре внимания, выйди из тени…
Таня отстранилась от Жени, счастливо и действительно искренне улыбнулась, радуясь его «пробуждению», а затем взяла партнера за ладони и потянула на себя, уводя в скольжение по кругу для набора скорости.
Это проигрышный бой, незачем стыдиться…
Находясь в закрытой позиции, скользя лицом друг к другу и видя теплую улыбку на лице Тани, Громов пожалел, что по своему образу не может улыбнуться в ответ, потому что сейчас ему безумно хотелось это сделать. Он понимал, что бой с самим собой и своими чувствами, внезапно его одолевшими, заведомо проигрышный, потому что противостоять этой прекрасной девушке с каждой секундой всё сложнее, но признавать поражение – не в его характере. Он будет продолжать бороться с собой.
Потому что они тебя не знают, они видят лишь шрамы,
Но не видят ангела, живущего в твоем сердце…
Громов крепче прижал к себе Таню, выполняя заход на подкрутку. Он зачем-то лишний раз перестраховался, шепотом спросив, готова ли она. Получив в ответ едва заметный кивок головой, он присел и резко выпрямился, отрываясь ото льда на несколько сантиметров и кидая партнершу максимально высоко. Он наблюдал за тем, как она выполняла три оборота в воздухе, и понимал, что ангел здесь один. И это, вопреки идее программы, не Евгений, а Таня. Особенно когда находится в воздухе в этом прекрасном белом платье.
Громов поймал её и бережно поставил на лёд.
На большой скорости они заходили на тройной сальхов. Скольжение вперед на опорной ноге, затем поворот и скольжение на ней же, но уже назад. Свободной ногой партнеры сделали замах, а затем ударили по льду, отталкиваясь от него внутренним ребром лезвия. Через несколько секунд в воздухе, выполнив три оборота, Таня и Женя синхронно приземлились на наружную часть ребра, чисто исполнив прыжок и красиво выставив руки в стороны.
Считанные секунды скольжения за руки вдоль борта, и они приступили к заходу на каскад прыжков. Тройной тулуп и сразу следовавший за ним двойной партнеры выполнили чисто, что не могло не порадовать Ольгу Андреевну. Прыжковые элементы в программе были окончены – в этом плане ей можно было вздохнуть с облегчением.
Позволь им узнать тебя, похороненного внутри,
Пусть они знают, что ты не только оболочка…
Женя и Таня оказались в центре льда, на несколько секунд останавливаясь. Подобные вставки помогали фигуристам немного перевести дух. И, конечно же, раскрыть художественную составляющую программы. Громов снова замер, безвольно опуская голову, а партнерша нежно провела ладонью по его щеке, делая это с любовью и нежностью, которая свойственна ей и вне льда.
Это прикосновение подействовало на Евгения, и он поднял взгляд, видя полные заботы глаза. Он надеялся, что видит это просто потому, что Таня приняла к сведению все замечания хореографа, но от этого подобный взгляд Алексеевой не начинал ему нравиться меньше.
Женя положил свою ладонь поверх её, а затем потянул на себя, набирая скорость для тодеса.
