Все это было не то, Иван понимал – столичные барышни с их непростыми расчетами и очень четкой установкой «что вы можете предложить моей будущей шикарной жизни?», как говорят в Одессе. Да и местные дамочки на Колю заглядывались, он в районе был личностью заметной, известной, наезжали в гости, и обхаживали, когда он в райцентр по делам заглядывал. Мужик видный, деловой, непьющий, да все эти интересы были с дальним прицелом, с расчетцем, со взвешенными, продуманными маневрами и шагами.
Не то! Тут другая нужна, что пойдет за ним до конца, и любить будет, и примет на себя его горе и его жизнь.
Сильная, настоящая, вот как Сашка, например.
А где их таких возьмешь, в московской-то действительности? Это для него, Ивана, такие дамочки раздолье холостяцкого выбора, а для Николая рубеж с возможными изменами, тасканием по юбкам, легоньким незатейливым сексом по съемным квартирам, чтобы, не дай бог, жена не узнала, – пройден безоговорочно.
Ах, чтоб ее, жизнь эту нашу!
Неужели так много надо потерять, чтобы стать другим? Целостным, не разменивающимся на копейки ненужных пустых отношений без обязательств, так, от скуки и бытовой жвачки?
Иван, погруженный в свои размышления, не слышал, о чем тихо беседуют Саша с Колей. Говорил в основном Николай, а Сашка слушала, прислушался и Иван…
И оторопел! И не поверил. Даже головой тряхнул, так невозможно было то, что он услышал!
Николай рассказывал о своем горе!
Легко рассказывал, без надрыва сердечного, тоном человека, знающего о своем неизлечимом хроническом заболевании и давно смирившегося с неизбежностью.
Николай ни с кем не делился, не рассказывал об этом. Родные и близкие знали, переживали вместе его беду, соседи Лукинична и Ильич тоже были родными и близкими, берегли его, как могли.
Почему ей-то?!
Он же Коле ситуацию обрисовал и ее весьма туманное и непонятное участие в деле?
Что ж это вы, Александра Владимировна Романова, умудряетесь с мужиками вытворять?! А?
– Я полгода бухал не просыхая. Вон, Ванька меня пас, жить ко мне перебрался, запирал в квартире, когда на работу уходил, боялся, что денусь куда или сгину на улице пьяный. Спасибо ему бесконечное – без него я бы пропал, точно! А потом, в один день, как отрезало! Оклемался я, понял, что нет меня прошлого, никакого нет, и надо себя заново строить.
Иван потрясенно слушал, не понимая, что случилось. Почему именно с ней он заговорил об этом, да так, как не говорил ни с кем до сих пор, даже с ним!
Что происходит-то?!
Александра посмотрела на Ивана – ничего себе новые штрихи к портрету героя!
А она понимала, что происходит!
И вдруг ей пришла в голову неожиданная идея, и, слушая вполуха дальнейший рассказ Николая, как он сюда перебрался, обосновывался, о замечательных стариках соседях, ставшими ему родными, она судорожно обдумывала пришедшую идею.
Саня редко ошибалась в людях. Почти никогда. Она и про Лильку все понимала и знала, знала, что та продаст за милую душу, если побольше предложат. Ну и что?
И рисковала, зная, ведь Лилька была единственной. Еще восемь месяцев назад.
Сейчас в жизни Сашки нежданно-негаданно появилось трое самых близких людей.
Она приняла решение, быстро взвесив все «за» и «против», уверена была, что права и это может помочь!
– Николай, – решилась она, когда Коля замолчал.
Непросто это было, и получилось как-то хрипло, от волнения. Сашка прокашлялась. Он почувствовал, что она о чем-то важном, и ободряюще спросил:
– Да, Сашенька, вы о чем?
– Коля, вы могли бы взять сюда к себе пожить одну женщину? На время?
И мгновенно почувствовала, как изменилась атмосфера вокруг, превратившись в холодную, почти враждебную. Ей показалось, что даже воздух стал холодным, недружелюбным. Мужики оба, и Коля и Иван, как-то враз отдалились от нее – с презрением, разочарованием? Черт его знает с чем. Они сидели напротив Сашки, через стол, плечо к плечу, и ощущение было такое, что ее выкинули, обдав холодом неприятия.
За все время общения с Гуровым, при их обоюдном недоверии и подозрениях, при его не до конца ей понятных мужских страхах и переполохе после секса, он не был так отстранен и так далек от нее, как в эту минуту, отгородившись презрением, что ли.
Что происходит?
Сашка недоуменно подняла брови, посмотрела на мужчин по очереди, переводя взгляд с Ивана на Колю и обратно.
А Иван весь подобрался внутри, зачерствел, испытывая нахлынувшее холодное разочарование, словно упал с высокой кручи, даже сердце застонало.
Как же так? Как он мог в ней ошибиться? Да еще притащил ее сюда, к Коле!!
– Вы что ж, мою личную жизнь решили устроить, Александра? – с недобрым нажимом, холодно спросил Николай.
Сашка не сразу поняла, о чем он, а когда поняла, то почувствовала себя совсем уж неловко и даже растерялась немного.
– Господи! Да нет, конечно! Я не об этом!
Лед, сковавший воздух над столом и заморозивший троих сидевших за ним, дал ощутимую трещину, подрастаяв.
– А о чем? – все еще холодно, но уже без презрительного нажима уточнил Коля.
– Я не о вашем благополучии, Коля, уж простите, бога ради, сейчас думаю и не жалость таким образом проявляю. Мне подругу спасать надо! И не только ее!
– Рассказывайте! – приказал Николай.
– Вообще-то это не та история, которую хочется поведать. Да и не уверена я, что имею право рассказывать.
Сашка выехала из ворот фабрики, продолжая злиться на глупость управляющего и всерьез обдумывая, не уволить ли его. Нет, она не спорит, что бывает и жесткой и требовательной, но не запугивает же она их, в конце-то концов! Он, видите ли, боялся ей сообщить!
Добоялся, идиот!
Накопилось такое количество нерешенных проблем с оборудованием и с бухгалтерией! Он все откладывал, думал, что начальница в Москве, далеко, авось пронесет!
«Надо уволить, объявить конкурс на вакантную должность среди местных. Этого я как-то впопыхах взяла. Кто же мне его порекомендовал? Кто-то из местной администрации. Не помню».
Она устала, расстроилась, есть хотелось, и дорога была в сплошных асфальтовых заплатках и колдобинах, что не добавляло радости. Выруливая из города на шоссе в сторону Москвы, Санька заметила, что машины впереди притормаживают, объезжая какое-то препятствие.
«Авария, что ли?»
Шедшая впереди машина, мигнув красными задними фонарями, замедлилась, осторожно что-то обогнула и рванула вперед. Сашка увидела бесформенную темную кучу на асфальте, притормозила, как и все ехавшие впереди нее, и… и поняла, что это человек.
Она резко затормозила, посидела пару секунд, присматриваясь, и все же вышла из машины.
Это оказалась девушка, вся в крови, от одежды остались одни лохмотья. Саша подумала, что ее сбил кто-то и уехал, она опустилась перед ней, сев на корточки.
