Лукьянов о собаках не думал, решительно толкнул калитку и пошел по дорожке, что-то насвистывая, а я поплелась следом. Дверь была заперта изнутри, мы обошли дом с другой стороны, обнаружили открытую веранду с видом на лужайку, далее простирался яблоневый сад и цветник. На веранде сидел мужчина в шортах и белом свитере и листал журнал. Услышав шаги, он поднял голову и позвал:
– Дорогая, это ты?
– Это я, – охотно отозвалась я, поднимаясь на веранду. Дядя моргнул, сморщился и вроде бы собрался заплакать, по крайней мере, было похоже на это. Конечно, не моя персона вызвала такие перемены в его внешности, а присутствие Лукьянова, который взирал на хозяина дачи с неодобрением и, я бы даже сказала, с намеком на возможное увечье. – Вижу, что вы меня узнали, – бодро начала я, садясь в кресло-качалку. Лукьянов устроился на перилах, сложив руки на груди, и углубился в себя.
– Я.., я не очень понимаю… – заметил Перфильев.
– Мы ведь с вами встречались как-то ночью? – спросила я ласково.
– Да.., но.., я…
– Вы почему-то утаили этот факт от милиции.
– Послушайте, – тяжело вздохнул он, – я просто не хотел быть замешанным… Откуда мне знать, что там произошло, и вообще…
– И с этой целью вы покинули город?
– А что в этом особенного? Я часто живу здесь.
– Значит, вы просто не хотели ни во что вмешиваться и потому солгали в милиции?
– Почему солгал? – возмутился он. – Я умолчал, это разные вещи.
– Придется вам в следующий раз сказать правду. Главное, время не перепутайте.
Перфильев нахмурился, и видно было, что он здорово злится. Пока я придумывала, как лучше его вразумить, Лукьянов ожил, отлепился от перил, подошел к дяде вплотную и спросил, сонно глядя на него:
– Кто у тебя был?
– Когда? – испугался тот, я бы тоже испугалась, так что отлично понимала его.
– Плохой вопрос, – покачал головой Лукьянов, а дядька принялся жевать губами.
– Вы его лучше не злите, – подлила я масла в огонь, и тут его точно прорвало:
– Почему я должен терпеть все это? Сначала являются какие-то типы, потом вы…
– Давай поговорим о типах, – ласково предложил Лукьянов. – Они случайно не представились?
– Нет, – помолчав немного, вздохнул Перфильев, как видно решив сотрудничать с нами. – Перехватили меня по дороге на работу. И дали понять, что в моих интересах забыть о ночном происшествии. Я даже не знал о гибели Черника и.., ничего не понял. Потом ко мне пришли из милиции, а перед этим позвонили по телефону и еще раз напомнили…
– Сколько их было?
– Двое.
– Как выглядели?
– Обычные бандиты. Я их не разглядывал, они все на одно лицо.
– Они были на машине?
– Да, на старом “Чероки”, но машина в розыске, я проверял… Не смотрите на меня так, – вновь взвился он, – я вовсе не болван, как вы, наверное, решили.
– А что решили вы? – влезла я.
Он посмотрел на меня и вдруг спросил:
– Вы что, попали в аварию? Я вспомнила, как выгляжу, и мотнула головой.
– Вроде того…
– Но ведь это не вы.., верно? Я имею в виду.., в это время вы как раз…
– Вы совершенно правы, – кивнула Я, – и надеюсь, вы будете так любезны, что сообщите об этом в милицию.
– А как же эти?
– С этими мы договоримся. Пока вам в самом деле лучше пожить здесь, свежий воздух и прочее…
– Но в милиции спросят, почему я не захотел рассказать сразу, – заволновался он.
– А ты скажи им правду, – посоветовал Саша. – Правду вообще полезно говорить. Скажешь, и совесть по ночам уже не мучает. Естественно, возможны варианты, но их мы сейчас обсуждать не будем.
Мы торопливо простились.
Выйдя за калитку, я сразу позвонила Лялину и напомнила, что за сохранность жизни важного свидетеля он отвечает перед Дедом головой. Голос Лялина сразу посуровел, а я понадеялась, что его парни незваных гостей не проворонят.
По дороге в город я размышляла о том, как половчее отделаться от Лукьянова. У меня было Дело, О котором ему знать было ни к чему. Но очередной звонок по телефону спутал все мои карты. На этот раз Лялин позвонил мне сам и не скрывал беспокойства в голосе.
– Детка, мне только что сообщили, что на железнодорожном вокзале задержали девчонку. Похоже, это Марина Терехова.
"Она жива?” – чуть не брякнула я в крайнем изумлении. Лукьянов, слышавший сообщение, удивленно поднял брови.
– Пошли туда кого-нибудь из своих ребят, – ответила я и добавила:
– Тех, кому веришь. Пусть смотрят в оба.
– А ты?
– Я сейчас за городом, но сразу же поеду на вокзал.
Новость произвела впечатление. Я подумала и, решив подстраховаться, позвонила Волкову. Судя по всему, он тоже очень удивился появлению девчонки.
– Поезжай за ее матерью, – сказал он. – Встретимся там.
Я полетела к городу как ошпаренная. У меня накопилось множество вопросов, и я жаждала получить на них ответ, вот и старалась выжать из “Жигулей” все, на что они были способны. На счастье, инспекторы в тот день дремали, и до города я добралась, ни с кем из них не встретившись.
С матерью Марины было сложнее, дома мы ее не застали, так как женщина она была работающая, а сейчас как раз разгар рабочего дня. Пришлось выяснять место ее работы, а потом ехать туда. Работала она в магазине продавцом и сначала заявила, что уйти не может, и напомнила о том, что не желает иметь ничего общего с делишками дочери. Стало ясно, беседовать мы будем долго, и даже ее стремление к трудовому подвигу этому не помешает. На помощь пришел Лукьянов, он коротко, но трогательно напомнил ей о материнском долге, так что я смогла констатировать, что его власть над женскими душами воистину безгранична. Дама захлюпала носом, осторожно промокнула глазки носовым платком, трижды повторила “да-да”, отчаянно кивая при этом, и побежала отпрашиваться.
Через десять минут мы двигали в сторону вокзала. Когда до него оставался квартал, Лукьянов вспомнил, что он числится в покойниках, и пожелал покинуть нас, чему я не препятствовала, а вот даму это огорчило.
Мы подкатили к отделению, и первое, что я увидела, был ярко-красный “Фольксваген”, в котором сидели двое ребят из команды Лялина. Завидев меня, оба вышли из машины и не спеша приблизились.
– Ты ментам звонила? – спросил старший из них, которого звали Петром.
– Да.
– Тогда все в порядке. Они забрали девчонку пять минут назад.
– Кто забрал? – уточнила я.
– Двое парней в форме подкатили на “газике”. Раньше я их не встречал.
Происходящее разом перестало мне нравиться, но торопиться с выводами я не стала. Для начала я решила позвонить Волкову, но надобность в этом отпала, потому что как раз в тот момент, когда я набирала номер, подкатил и он. Выскочил из машины, подошел и задал вполне уместный вопрос:
– Где она?
Ребята Лялина незамедлительно вернулись в “Фольксваген”, решив, что нам есть что сказать друг другу.
– Семь минут назад ее забрали менты.
– Какие менты? – зашипел Волков, косясь на мою машину, в которой мать Марины начала проявлять признаки беспокойства. Светлый облик Лукьянова настойчиво напоминал ей о материнском долге, и теперь она рвалась его выполнить.
– Тебе лучше знать, – ответила я.
– Черт возьми, – принялся махать он руками, что у него служило проявлением повышенной нервозности. – Ты можешь объяснить толком?
– Могу. Я подъехала несколько минут назад, ребята Лялина уже были здесь. Они утверждают, что за девчонкой приехали двое в ментовской форме на милицейском “газике” и отбыли в неизвестном направлении.
– Идем со мной, – буркнул Волков, и мы вместе отправились в отделение.
Там начались по-настоящему интересные вещи. Прежде всего я заметила фото Марины на столе у дежурного, фото лежало под стеклом рядом с самыми важными бумагами, например с графиком дежурств.
Волков побеседовал с дежурным, тот сообщил, что девчонку забрали, как он выразился, “сотрудники”. Однако откуда те взялись, он понятия не имел. Они просто явились и сообщили, что девочку ищут как важного свидетеля. Удостоверения, конечно, предъявили, но он ими не очень интересовался, то есть мазнул взглядом и фамилий не запомнил. Произнося все это, дежурный начал краснеть, а потом заикаться, а Волков принялся орать, правда, быстро выдохся.
Наблюдать эту сцену я сочла неуместным и вышла на улицу, игнорируя “Жигули”, где продолжала волноваться мамаша. Я подошла к “Фольксвагену”. Петр спросил:
– Пташка улетела?
– Ага, – вздохнула я. – Номер машины, характерные приметы?
– Пожалуйста, – протянул он мне лист бумаги. Как всегда, ребята Лялина действовали оперативно.
– И вам не захотелось проводить их? – позволила я себе намек на удивление и услышала исчерпывающий ответ:
– Приказа не было. Шеф велел дождаться тебя. Мы дождались.
– Наверное, он не совсем точно сформулировал задачу, – посетовала я и побрела восвояси.
Как раз в это время из отделения появился Волков, лицо его пылало, и начальные фразы дались ему с трудом.
