Темно-красная рябь появилась на коже жителей деревни. Им совсем не понравилось то, что они услышали. Некоторые из них отвернулись, выражая свое неприятие слов Укатонена. Укатонен громко зашипел, и кожа туземцев вновь стала серой.
— Ваш лес уничтожен. Вы должны получить обратно то, что потеряли. Я с этим согласен. Анито, чья атва — новые люди, тоже согласна. Согласны Иирин и ее народ. Народ Иирин обещал мне, что они сделают этот лес еще лучше, чем он был, но нам придется начать восстанавливать его, прежде чем настанет сезон наводнений. Иирин должна нам помочь, Анито должна помочь, потому что этот новый народ — ее атва. Я тоже помогу. Но Анито принадлежит Нармолому и должна туда вернуться. Было бы неправильно заставить ее остаться. И вот как я вижу дальнейшее: Анито, Иирин и я будем возвращаться сюда дважды в год. Мы станем работать над лечением леса по одной пида каждый раз, как будем сюда приходить. И еще я попрошу других энкаров прийти и помочь нам. Все долги энкарам перекладываются на новый народ. Когда они вернутся, мы договоримся с ними об оплате долга.
Укатонен сошел с холмика и сел рядом с Джуной и Анито. Джуна обвела взглядом аудиторию. Деревня была полным смешением узоров и цветов, среди которых были и красные, немногочисленные синие и зеленые, много лавандовых и пурпурных. Отношение очень разное, но это все-таки лучше, чем всеобщий гнев и враждебность, которые Джуна только что наблюдала.
Глава деревни встал и вышел на ораторский холмик. Прежде чем заговорить, он долго стоял молча, вглядываясь в своих сограждан.
— Мы благодарим энкара за его тенгарру. Мы надеемся, что так будет восстановлена гармония, — сказал вождь, повернулся и стал взбираться по дереву наверх.
Похоже, это был сигнал. Деревенские стали расходиться. Укатонен коснулся плеча Анито.
— Вы, — сказал он, указывая на Джуну, — поднимайтесь наверх. Я приду позже.
Джуна последовала за Анито вверх по стене дупла, где находилась их комната. Она принялась проверять отчет компьютера о речи Укатонена, чтобы узнать, не увеличился ли словарный запас. Там оказалось около дюжины новых терминов. Только восемь из них имели эквиваленты в известных ей языках Земли, но компьютер предложил для всех, кроме одного, достаточно надежные дефиниции. Джуна улыбнулась. Наконец-то ее компьютер стал разбираться в языке туземцев! Хотела бы она говорить с ними так же хорошо, как это делает машина!
Укатонен вошел, как раз когда она кончила работать с компьютером. Он сделал ей знак присесть. Анито присоединилась к ним.
— Ты поняла, что я говорил? — спросил Укатонен.
— Я думаю, да. Я должна работать на эту деревню дважды в год по одной пида за раз. Ты и Анито поможете мне. Когда мои люди вернутся, они будут разговаривать с жителями деревни о том, как сделать все еще лучше. Я не знаю, сколько длится пида!
— Пида продолжается от двенадцати до тридцати двух дней. В году восемнадцать пид.
Итак, пида — промежуток времени с варьирующей продолжительностью, грубо говоря, эквивалентный нашему месяцу. Значит, она будет работать не более шестидесяти четырех дней за год. Джуне это показалось вполне приемлемым.
— Когда мы начнем делать это? — спросила Анито. — Я не могу оставаться тут долго. Надо вернуться в Нармолом до начала сезона наводнений.
Укатонен вспышкой света показал, что согласен.
— Месяц Бури только что начался. Мы проработаем до его конца. Если поторопимся, то придем в Нармолом до начала сезона наводнений.
Анито тоже подала сигнал согласия, но Джуна чувствовала, что Анито почему-то недовольна решением. В поведении Анито вообще было нечто странное. Ей, по-видимому, вообще Джуна не слишком нравилась, но тем не менее она сопровождала ее в этом походе и даже готовилась остаться тут на некоторое время. Почему же Анито остается, если ей так хочется домой, в родную деревню? И Укатонен почему-то считает Анито ответственной за то, что сделали Джуна и другие люди. Почему?
Она прикоснулась к плечу Анито.
— Ты хочешь в Нармолом. Зачем оставаться здесь?
— Я должна остаться и работать, — ответила Анито.
— Ты не уничтожала лес. Это сделали мои люди. Зачем работать тебе?
— Я должна работать, потому что ты моя атва.
«Атва» — слово, часто встречающееся, но для него Джуна не располагала точным определением. Компьютер считал, что это либо отношение, либо предмет, но диапазон тут слишком велик. Дефиниции, которые могла предложить Джуна, были ничуть не лучше, чем у компьютера. Это был важный термин и к тому же он как-то касался ее собственных отношений с Анито.
— Что такое атва! — спросила она.
Теперь разговор стал еще более запутанным и трудным для понимания. «Каждый тенду имеет свою атву», — сказала Анито. Укатонен ее поправил — только некоторые тенду. За этим последовала совершенно непонятная дискуссия между обоими туземцами. Укатонен согласился, что в какое-то время все тенду имеют атвы. Джуна и другие люди — атва Анито. Каким-то образом Анито отвечает за все, что сделают Джуна и прочие люди.
Так, может, она и другие люди «принадлежат» Анито? Или же это отношения типа мать — ребенок или мастер — ученик? Джуна покачала головой. Такие сложные вопросы она задавать еще не готова. Надо знать гораздо больше о правах частной собственности и о формах отношений, чтобы продолжать такое обсуждение. Но она вовсе не хочет соглашаться на положение раба только из-за собственного невежества. И если Анито несет ответственность за ее поведение, то следует дать ей понять, что Джуна постарается вести себя хорошо, но при этом не согласна находиться в собственности Анито.
— Я буду делать, как ты скажешь. Я не стану делать ничего плохого для тебя. Но я не твоя атва. Я — своя атва. Поняла?
— Не поняла. Каждый — чья-то атва.
— А ты чья атва!
— Я — атва Нармолома, — ответила Анито.
— А чья атва Нармолом? — спросила Джуна.
— Моя атва и другого энкара, — вмешался Укатонен.
— А энкар!
— Энкар — атва другого энкара.
— Значит, энкар — собственная атва, — сказала Джуна. — А я — атва моего народа. Я не ваша атва.
— Но новый народ — атва Анито. И ты — атва Анито.
— Нет! — стояла на своем Джуна. — Я — нет! И я не хочу!
— Ты не понимаешь, — снова вмешался Укатонен. — Ты делай то, что скажет тебе Анито. А поговорим позже, когда ты будешь больше понимать.
Это показалось Джуне пока разумным компромиссом, но только при условии, что, как она надеялась, ей удалось ясно дать понять, что она не имеет намерения принадлежать Анито. На языке кожи она выразила вынужденное согласие, а потом добавила:
— Я не говорю «да» тому, что я атва Анито. Поняли?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
