– рыбой, водорослями, чем-то гнилостным.
– Часто ходите в море, Федор Устинович? – спросил Алексей.
– Часто, – кивнул мужик. – Истосковался, мил человек, по морю, покуда немцы тут хозяйничали… Имею специальное разрешение от товарища Нестерова – начальника порта. На этот архипелаг почти не захожу, что тут делать? Это вам он интересен, а мне вот – безразличен. Ловим рыбу с мужиками в определенных руководством местах; мелким ремонтом занимаемся в порту; недавно продукты для морячков возили, запчасти, пресную воду.
– Вспомните, Федор Устинович, может, замечали что-то необычное в последнее время? – спросила Рита. Она подошла неслышно, заглянула в рубку. – Я имею в виду, что-то связанное с грядой. Вы же местный, у вас отличная наблюдательность, должны выделить что-то нехарактерное. Подумайте.
– С грядой, говорите, связанное, гражданка… Да вроде ничего особенного… – Мужчина задумался. – Хотя… – глубокая морщина пересекла его лоб. – Может, с неделю или около того, точно не помню… Незадолго до рассвета это было, я дежурил как раз в порту… Пару раз в неделю подрабатываю в ремонтной бригаде, а в ту ночь закончили поздно, остался ночевать в подсобке… Свечение какое-то видел – а может, показалось. Вышел по нужде, ну и…
– Какое еще свечение? – не понял Алексей.
– Да шут его знает. Словно изнутри кто-то скалы подсветил – пара секунд, и все пропало. Может, со сна почудилось, к бутылке вроде в тот день не прикладывался. В общем, утверждать не буду, товарищи начальники, но померещилось, что на архипелаге свет зажгли. Может, это наши были, кто их знает. Но, по правде сказать, не больно-то замечал, чтобы наши туда заходили…
– Еще что-нибудь было, Федор Устинович?
Мужчина замялся, он явно что-то знал, но не решался рассказать.
– Ладно, – решился он наконец. – Был еще один случай…
А вот это было интересно. Мужчина повествовал неспешно, тщательно подбирая слова. Пару дней назад это было, в восточной части гавани. Там безлюдный район, заброшенные мастерские, скалы на берегу и в воде. Но вход в воду пологий. Ветер в то утро дул сильный. Сломалась моторная лодка, он кое-как на веслах подошел к берегу, втащил посудину на гальку. С поломкой в моторе разобрался быстро, требовались две детали. Решил дойти до заброшенной мастерской – может, там что найдет. И, собственно, нашел. На обратном пути, петляя между камнями, заметил незнакомца. Тот входил в воду, был одет в гидрокостюм, но голова была открыта. На спине висел небольшой акваланг с кислородным баллоном – с подобными штуками Федор Устинович сталкивался. Незнакомец озирался, входя в воду. Буланов присел за камень, не стал его окликать. Местечко безлюдное, а сам он лишь случайно здесь оказался. Никто этого парня не видел, скалы повсюду. Неподходящее место для отдыха. Да и до отдыха ли сейчас гражданам? Вошел он в воду по грудь, нацепил маску, всунул в рот загубник – и был таков. Федор Устинович сильно удивился, посидел за камнями, ожидая, что пловец вернется, но тот не вернулся, уплыл куда-то.
– Куда он мог уплыть? – угрюмо спросил Алексей.
– Вот уж не знаю, товарищ начальник, – пожал плечами Буланов. – Может, по бухте решил прогуляться. А если с целью куда намылился, то, кроме Уваровой гряды, ничего в округе нет. До нашей флотилии он вряд ли мог дотянуть – баллон слабенький, не хватит кислорода. Да и костюмчик на нем был так себе, а вода холодная… Но это еще не все, товарищ начальник. – Буланов снова стал мяться, словно набивал себе цену. – Я хорошо его рассмотрел, не маленький такой, рослый, волосы темные, горбинка на носу, глаза такие колючие… На следующий день на базаре его увидел…
– Так, а теперь поподробнее, – встрепенулась Рита.
– Да пустое, гражданка начальница, – отмахнулся Федор Устинович. – Народа было много, все шумели, толкались. Вижу – он, ну точно, та самая морда, и нос крючком, и глаза такие недобрые. Одет, правда, не в водолазный костюм, а как все – пиджак, пальтишко потертое. Толкнул меня кто-то, отвлекся, а его уж и след простыл.
– Почему не сообщили в компетентные органы? Прекрасно знаете, что район военный, зона закрытая, любые самовольные погружения с аквалангом запрещены.
– Так откуда мне знать? – растерялся мужчина. – Может, он из тех, кому можно. На нем же не написано. Да каюсь я, товарищ начальник. – Федор Устинович досадливо поморщился. – Как-то значения не придал, не понял всей важности… Мне же ничего за это не будет? – Мужчина оторвал взгляд от приближающегося причала, тревожно глянул на Алексея, потом на Меркушева.
Капитан госбезопасности нахмурился, но ничего не сказал.
– Запомнили место, где он зашел в воду? – спросил Алексей.
– Конечно, – закивал Буланов. – Найду, покажу, если потребуется. Только там нет ничего, сплошные скалы… Готовимся, товарищи начальники, – предупредил Буланов. – Сейчас приставать будем…
День летел, как реактивный снаряд из «Катюши». Прошли сутки из отпущенных руководством 72 часов. Лейтенант Окулинич, бледный и зевающий, сидел в кабинете, тоскливо смотрел в окно. Зевнул так, что подавился табачным дымом, стал надрывно кашлять. Голова по-прежнему была перевязана – он стыдливо прятал бинт под натянутой на уши фуражкой.
– Хочешь сказать, уже выспался? – строго спросил Хабаров.
– Не могу уже спать, товарищ капитан, – взмолился подчиненный. – Не отправляйте меня обратно в койку. Все в порядке со мной, немного заносит, голова побаливает, но готов работать.
– Есть одно деликатное поручение.
– Да я горы сверну, товарищ капитан!
– Нужно съездить в Кингисепп. Бери машину, и чтобы через два часа был там. Лично явишься пред ясные очи полковника Вышковца, обрисуешь ситуацию. Сами на нужные рычаги не надавим, для этого требуются большие звезды на погонах и соответствующая должность…
Он стал рассказывать, и физиономия сотрудника по мере изложения вытягивалась от изумления. Возражений не последовало, Окулинич понял, что от него требовалось, и испарился. Некоторое время Алексей сидел один. Мысли, идущие в верном направлении, начали запутываться, превращались во что-то абсурдное. Заглянула рассерженная Рита, поинтересовалась, долго ли еще его ждать? Ведь Федор Устинович отпросился у начальства на полтора часа ради оказания «шефской» помощи доблестной контрразведке. А Хабаров совсем забыл о договоренности с ним!
К обеду набежали тучи, усилился ветер. Вода уже не была такой спокойной, как в утренние часы. Море бурлило, волны захлестывали каменные островки, разбросанные по побережью. Машину отвели с дороги, проехали, сколько могли. Федор Устинович сильно нервничал, долго блуждал между скалами, потом устремился к вросшему в землю валуну.
– Вот здесь я сидел, гражданин начальник! – заявил он.
«Да ладно, – снисходительно подумал Алексей, – пока еще товарищ».
Место, где незнакомец заходил в воду, Буланов очертил без колебаний. Местечко действительно было глухим, прикрытым скалами от посторонних глаз. Под одной из
