к чему клонит Осси. – Выяснил он случайно. По синопсису моего романа… Я забыл удалить слово «квир», да и там автобиографией за милю пахнет.
У Осени глаза на лоб лезут от легкости, с которой я произношу «квир». Забыл я, что не у каждого матери спят в ночнушке с надписью «МОЙ РЕБЕНОК-КВИР ПОКОРЯЕТ МИР!».
– Твой роман о нем?
– Сначала я писал о своей жизни в этом городе. Потом появился Себастьян, и… да, роман о том, как я в него влюбился.
– Так он?..
– Себастьян никогда не говорил мне, что он гей, – отвечаю я и по сути не вру. Выдавать его я не вправе ни при каких обстоятельствах. – На миссию он собирается, так что, наверное…
Осень улыбается и берет меня за руку.
– Танн, это не значит, что Себастьян не гей. Многие мормоны – геи. И многие миссионеры, и даже многие женатые мужчины.
– Ну да, наверное. Я просто… подавлен.
Осень сжимает мне пальцы, а прежде, чем задать следующий вопрос, краснеет.
– Ты когда-нибудь спал с парнем?
– Нет, – качаю я головой. – Только целовался. У меня еще в Калифорнии пару месяцев был бойфренд.
– Вау! – Она закусывает губу. – Как представлю, что вы с Себастьяном целуетесь…
Неожиданно для себя я смеюсь и, судя по звуку, с облегчением.
– Ну вот, узнаю подругу Осень!
Осси забрасывает меня вопросами, и мы решаем поехать в молл.
Как отреагировали мои родители?
Что об этом думает Хейли?
Нравятся ли мне другие парни из нашей школы?
Скольких парней я целовал?
Парни целуются иначе, чем девушки?
Кого мне больше нравится целовать?
Планирую ли я каминг-аут?
Я отвечаю на все вопросы, ну, почти на все. Разумеется, я не могу сказать, что целовать Себастьяна – лучшее, чем я занимался в жизни.
И, конечно же, я говорю, что планирую каминг-аут, сразу по приезде в колледж. Едва пересеку границу штата, открою окно машины и начну махать радужным флагом.
В нашем разговоре незримо присутствует легкая обида на то, что я не пошел на откровенность раньше. К счастью, Осень легко отвлечь – обнимашками, приколами, мороженкой. На душе становится легче.
Осень в курсе.
У нас с ней все ровно.
Остаток дня Осси «мягко» изводит меня вопросами, но это дает дополнительные плюсы – не позволяет зациклиться на отъезде Себастьяна, на его отрицании и – пожалуй, особенно – на разговоре с Мэнни у озера. Хорошо, что он меня поддерживает, но досадно, что всю жизнь придется делить людей на две группы – на тех, кто безоговорочно меня поддерживает, и тех, кто должен бы поддерживать. Я рад, что Мэнни попал в правильную группу, но не позволю себе грузиться мыслями на тему «Откуда он узнал?». С одной стороны, хорошо, что для кого-то это и очевидно, и не проблема; с другой – волнующе, что это станет слишком очевидно… и превратится в проблему. Господи, дай мне убраться из Прово, пока каша не заварилась!
Мы едим мороженое и сливаемся с плотной вечерней толпой. В Прово день активного шопинга – суббота, по воскресеньям отдыхают и молятся. В воскресенье мормонам нельзя заниматься делами, подразумевающими чей-то труд, поэтому после церкви они в основном сидят дома. А вот сегодня покупатели шумные и активные.
Еще нетрудно догадаться, что на носу выпускной. В витрине каждого магазина одежды платья, смокинги, туфли, сережки, искусственные цветы. «У нас сейл-сейл-сейл!» «Скоро выпускной бал-бал-бал!»
Раз Эрик собрался с духом и пригласил Осень, мне достается роль Лучшего друга второго плана, очевидно, подразумевающая терпеливое ожидание, пока она примеряет одно платье за другим в ярко освещенных примерочных.
Первое платье черное, длинное, облегающее с рукавами-японками и провокационно глубоким декольте. Сбоку еще и вырез есть, до самого бедра.
– Это немного чересчур… – Я выразительно морщусь, стараясь смотреть ей в лицо и никуда больше. – Пожалуй, даже очень чересчур.
– «Чересчур» в смысле «здорово»?
– Разве в таких платьях танцуют на школьных выпускных в Юте? Оно же… – Я осекаюсь и качаю головой. – Вот не знаю… – Я показываю на нижнюю половину ее тела, и Осень наклоняется посмотреть, что я имею в виду. – Осси, да я вагину твою вижу!
– Нет, Таннер, не говори слово «вагина»!
– Ты сидеть-то в нем сможешь?
Словно в доказательство Осень опускается в мягкое розовое кресло и скрещивает ноги.
Я отвожу взгляд.
– Спасибо, что подтвердила мою правоту.
– Ну и какого цвета у меня трусики? – Осси лыбится, будто думает, что я вру.
– Голубые!
Она встает и одергивает платье.
– Черт, мне оно нравится. – Осси замирает перед зеркалом, и на долю секунды мне хочется защитить ее от Эрика, от его рук, от его гормонов восемнадцатилетнего парня. Теперь Осень смотрит в зеркало на меня – прямо в глаза. – А тебе, значит, нет?
Я полный мудак, если внушаю ей, что она не прекрасна и не имеет право надеть, что пожелает. С другой стороны, инстинкт старшего брата побуждает связать Эрику руки за спиной.
– Осси, ты настоящая секс-бомба! Просто платье… чересчур откровенное.
– Я секс-бомба? – с надеждой спрашивает Осси, и я чувствую, как у меня сходятся брови.
– А то сама не знаешь!
Осень что-то бубнит, разглядывая свое отражение.
– По-моему, это из области «возможно».
Осень исчезает в примерочной, и из-под шторки я вижу, как черная ткань ручейком стекает ей к ногам, а потом ее отпинывают в сторону.
– Кстати, как поживает твой роман? Теперь я знаю о нем чуть больше, и мне еще любопытнее.
С губ срывается стон, хотя я мирно пролистываю инстаграм.
– Мне нравится, а сдавать нельзя.
Осень выглядывает из-за шторки.
– Почему нельзя?
Отвечаю я уклончиво:
– Потому что речь там явно о моей влюбленности в Себастьяна, а сыну епископа вряд ли захочется звездиться в квир-романе.
На пару секунд голос Осени пропадает: она натягивает очередное платье.
– Поверить не могу, что ты пишешь о Себастьяне! Хочешь, я буду бетить?
От такого предложения у меня мурашки по коже. Да мне проще и спокойнее отправить голые селфи в общешкольную рассылку, чем показать свой роман кому-то, даже Осени.
Шторка снова отодвигается, и Осень предстает передо мной в платье, ткани на которое ушло раза в три меньше, чем на предыдущее. Кажется, я что-то не догоняю. Осень ведь и раньше переодевалась передо мной, но это было поспешно, в стиле «щас буферами сверкну, кто не спрятался, я не виновата». Сегодня она ведет себя иначе. Чуток… демонстративно.
Ну что за мысли мудацкие?!
– На купальник похоже, – говорю я.
Ни капли не смутившись, Осень перебрасывает волосы через плечо и поправляет юбчонку.
– Так ты дашь почитать свой роман?
– Он еще не готов. Потерпи немного.
Осень в
