25.
«Бесчувственный, бессердечный, бесчеловечный…» эти и другие эпитеты сыпались на голову ничего не подозревающего маркиза. Элизабет не понимала, как можно быть таким черствым? Складывалось впечатление, что Джеймс никогда никого не любил и разжалобить его просто невозможно. Девушка отчаянно верила, что в городке найдется добряк, который приютит щенка, если конечно продавец не спрячет ящик с бедным животным подальше от чужих глаз.
Помимо участи собаки Элизабет огорчало прощание с Джеймсом. Пусть он и каменный истукан, но вчера в Сомерсет-Хаус ей показалось, что между ними возникла тонкая нить близости, показалось, что она ему нравится. И сегодняшний день мог стать началом перемен в их отношениях. Как же! Все это пустые фантазии! Элизабет разочарованно вздохнула. Как в принципе можно понравиться человеку, у которого нет даже намека на сердце? А хуже всего то, что ей вдруг стал симпатичен собственный жених. Он и раньше вызывал в Элизабет тревожные чувства, когда крепко сжимал в объятиях и дарил поцелуи полные страсти. Страсти, которую Эндрю никогда к ней не проявлял, держась в рамках приличий. Но теперь Элизабет, не ослепленная чувствами к бывшему возлюбленному, не могла игнорировать возникшее влечение к Джеймсу.
Поведение маркиза вводило Элизабет в ступор. Как один и тот же человек, мог целовать ее с подобным пылом, и оставаться холодным остальное время? И что ей теперь делать с новыми чувствами, которые судя по всему принесут ей больше мучений, чем счастья? Элизабет печально улыбнулась. Кажется, ей не везет с мужчинами. И она сама бы рада наглухо закрыть свое сердце и душу ото всех, но увы, подобное было не в характере девушки.
Но несмотря на зародившуюся симпатию сегодняшний поступок жениха жутко разозлил ее. Каким жестоким надо быть, чтобы взять и отвернуться от несчастного животного, нуждающегося в заботе и любви? Более того, Джеймс рассчитывал, что она «пересмотрит свои взгляды» и примет его сторону. Пусть и не надеется! Элизабет не станет его прощать, а уж разговаривать с ним и подавно не будет. Жениху придется сильно постараться, чтобы снискать ее благосклонность. Но Элизабет ни за что не признается, что в глубине души безумно желает такого исхода.
В дни отсутствия Джеймса старый герцог Сомерсет стал частым гостем в доме Флетчеров. Его компания была приятна всем без исключения, в особенности тете Эмили. Каждый раз при появлении герцога тетушка краснела будто юная девица и казалось действительно стала выглядеть моложе. Уильям Сомерсет был неизменно галантен и обходителен, его трепетное обращение с тетей Эмили мог не заметить разве что слепой. Элизабет было одновременно радостно за тетю и грустно за себя. Навряд ли маркиз хоть раз проявит к ней нежность. В таком подавленном состоянии и застал ее герцог, пока девушка прогуливалась по саду.
- Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
- Мне будет приятно ваше общество, - вежливо ответила Элизабет.
- Мисс Эмили понадобилась леди Маргарет, чтобы разослать приглашения вашим родственникам. Я предложил им услуги своего секретаря, но они наотрез отказались, - герцог выглядел растерянным, Элизабет же развеселил его озадаченный вид.
- Полагаю, мои тетушки желают лично и в самых ярких красках расписать свои впечатления по поводу будущей свадьбы. Так сказать, похвастаться, - пояснила она.
- Разве нельзя этого будет сделать при личной встрече? – нахмурился Уильям.
- И при встрече тоже, - хитро улыбнулась она, заставив герцога весело хмыкнуть.
- Простите, если я вмешиваюсь не в свое дело, но на правах будущего родственника, я просто обязан поинтересоваться, все ли у вас хорошо? У вас был довольно озабоченный вид, когда мы встретились.
Элизабет была поражена проницательностью герцога, но в ответ лишь покачала головой:
- Благодарю за заботу, ваша светлость, но уверяю, вам не о чем беспокоиться. Все хорошо.
- И все же я настаиваю. Поверьте, я давно живу на этом свете и научился безошибочно угадывать чужие эмоции. Ну разве что исключение составляет мой собственный внук. А вас можно читать словно открытую книгу.
Герцог упомянул о Джеймсе, и Элизабет решила воспользоваться этим шансом, чтобы расспросить его о внуке, тем самым увести внимание от своей персоны.
- Почему же вы не можете угадывать его эмоции?
- О, Джеймс – человек закрытый и не терпит, когда пытаются проникнуть ему в душу. Не говоря уже о личных делах, - доверительно сообщил Уильям.
В глазах герцога Элизабет заметила тень грусти. Выходит, что даже родной человек вынужден иметь дело с каменной стеной вокруг сердца Джеймса.
- Он всегда был таким холодным? – Элизабет осеклась, - То есть, я хочу сказать, таким…
- Вы все верно говорите, дитя, - понимающе кивнул Уильям, - Джеймс порой ведет себя настолько равнодушно и отстраненно, что это выводит меня из себя. Но он таким не родился.
- Что же произошло? – спросила Элизабет с любопытством, прожигающим все внутренности. Неужели сейчас приоткроется завеса души Джеймса?
- Не уверен, что с моей стороны позволительно рассказывать вам эту историю. Это семейная тайна. С другой стороны, уже очень скоро вы будете иметь самое непосредственное отношение к этой семье, - хмыкнул он, похоже сам себя уговаривая поведать девушке страшную историю, - И я более чем уверен, что Джеймс никогда вам ее не расскажет.
- Потому что мы никогда не будем близки, - с грустью прошептала Элизабет, но Уильям тут же поспешил переубедить ее:
- Джеймс полюбит вас, и в этом я также уверен. Я видел, как он смотрел на вас в Сомерсет-Хаус, и как он чуть ли не прожигал взглядом других молодых людей, имевших смелость пригласить вас на танец. А несколько дней назад, он отчитал грума за то, что тот не вовремя подал ему коня. Так спешил вас увидеть, что впервые проявил эмоции по отношению к слугам.
