понимаешь, Лори, – спокойно заявил он. – Я не такой дурак, чтобы подставлять семью. Придумаю, как тебя спасти и не подставиться самому.
– Это невозможно.
– Посмотрим. Но сначала нужно собрать мозаику твоих демоновых воспоминаний и сложить демонов рисунок! Нужно, чтобы ты вспомнила, куда спрятала артефакт и документы. А для этого нам нужен господин Стонич с его такими простыми и одновременно уникальными приборами для восстановления памяти. Поэтому пока ты будешь находиться здесь, в госпитале, под охраной псов императора, а я буду искать способ спасти тебя.
– Ты не должен рисковать, – прошептала я упрямо.
– Ты умная девушка, Лори, но иногда такая дура, – тяжело вздохнул он. – Если бы я был на твоем месте, что бы ты сделала? Бросила меня?
Я не смогла соврать, закрыла глаза, но друг успел прочитать ответ в моем взгляде.
– Перестань спорить. Это бессмысленно.
И вдруг я догадалась, как появился господин Стонич в госпитале. Распахнула глаза, нашла взглядом хмурое лицо Кира.
– Это ты нашел ученого?
– Конечно, – хитро сощурился друг.
– Подал идею господину Йовичу?
– Заметил, что методы лечения главного целителя, несмотря на все его ранние заслуги, топорны и неуклюжи и не приносят пользы. Потому что он ограничен, не может лечить без магии. Тем более он испытывал к тебе предубеждение. Мне это не нравилось. Я стал искать выход и вышел на ученого Стонича, который специализировался на вопросе амнезии. Дальше дело двух-трех намеков дяде и господину Йовичу. Они прониклись, и он здесь.
– Святые небеса! Спасибо, Кир, за все. А я подозревала тебя в… коварстве.
– Ну что ты, малышка, – подошел он ко мне. – Кто, если не я? Спаситель зеленых лучей?
Невольно рассмеялась. Горько, с болью, но рассмеялась, а Кир наклонился и поцеловал меня в лоб.
– Ничего не бойся. Я с тобой. Больше никому не дам тебя обидеть. Только через мой труп.
– Этого я и боюсь больше всего, Кир, – сдавленно прошептала я, но друг ответил ободряющим и уверенным взглядом.
Спустя несколько дней
Господин Стонич вернулся из Научной академии, расположенной на севере Марилии, в сильном воодушевлении. Он улучшил аппарат и теперь надеялся, что я буду вспоминать свою жизнь без резких скачков памяти из одного времени в другое.
– Каковы же эти гиппокамповые герминаторы! – довольно бормотал он. – Хитрые приборы! Ох, хитрые! Нужно было заменить в микросхеме одну маленькую детальку на другую, побольше. Знаете, как называется? Хотя зачем вам забивать голову ненужной информацией, да? Нам бы нужную достать.
Так, бормоча под нос, он крепил к моей голове доработанную «шапочку», как я ее называла, но она почему-то «не села» нормально на мою голову – что-то было не так. Расстроенный ученый с тяжелым вздохом снял ее, собрался и ушел, сказав, что его снова не будет пару дней.
Затем пришел, как всегда, недовольный господин Йович, поверхностно осмотрел меня, сделал себе отметки в записной книжке:
– Однако… совсем неплохо.
Затем целитель просмотрел отчет сестры Таисии и ушел, посетовав, что не застал ученого.
Кир пришел взбудораженный и напряженный. После ухода сестры установил полог тишины и выдал:
– Дядя, наконец, разрешил прочитать часть допроса генерала Мирадовича, Лори. Знаешь, из-за кого ты попала в плен? Из-за своего мужа. Из-за лера Кристофа Тубертона.
– Что это значит?
– Кристоф Тубертон попал в плен после осады форта, которым командовал, и выдал нам информацию, что только ты и его младший брат Джейсон знаете, где находится артефакт подчинения. Выдал, чтобы спастись самому, Лори. Потому что его отпустили, и в настоящее время никому не известно, где он находится.
Я замерла. Все во мне воспротивилось этой информации.
Этого не может быть. Просто потому, что не может быть. Кристоф не такой. Он с детства был благородным и чутким.
– Кир, позови сестру, – прошептала я испуганно, – начинаются судороги.
– Демоны! Я боялся этого! – прошипел Кир и вскочил.
Сестра Таисия дала мне заранее подготовленные капли, чтобы приступ прошел, не успев начаться.
В палату заглянули нахмуренные охранники:
– У вас все хорошо, атер Стефанович?
– У пациентки был приступ, но все обошлось.
– Позвать господина Йовича?
– Сестра ордена Трилистника прекрасно справилась, – холодно ответил Кирстан.
Я засыпала, когда услышала взволнованный голос Кира:
– Лори, я должен был сказать тебе про него. Прости.
– Все хорошо, – прошептала я бесцветно. – Но Кристоф не предатель. Только не он.
Тангрия. Незадолго до войны
Воспоминания, словно цветные картинки, проносились перед глазами. Я еле успевала их рассматривать…
Смотрю на себя в огромное зеркало и не верю, что девушка, которую вижу в нем, – я.
Прекрасная незнакомка в платье цвета шампань очаровательна и идеальна. Завитые в крупные локоны волосы уложены в высокую прическу и открывают нежную шею, а на маленькой голове тонкая ажурная фата, спускающаяся до пола.
В изящных ушах и на шее брильянтовые сережки-капельки и колье из таких же идеальных капель.
Легкий макияж подчеркивает светлые брови вразлет и большие светло-голубые глаза, губы красивее и совершеннее, чем на самом деле.
Никогда я не была такой красивой, как в день свадьбы.
С улыбкой оборачиваюсь к маме и лире Натаниэль, которая создала образ прекрасной невесты.
– Ты прекрасна, Лорианна, – голос мамы полон нежности и восхищения.
Мама в темно-синем атласном платье, украшенном великолепными кружевами, с элегантной прической и неярким макияжем.
– Неотразима! Просто неотразима! – всплескивает руками лира Натаниэль – зарданский модельер и стилист.
– Спасибо! – улыбаюсь я счастливо, обнимаю сначала маму, затем лиру Натаниэль.
Мы выходим из комнаты и спускаемся по широкой лестнице нашего дома. Папа, ждущий меня у подножия, плачет от переполняющих чувств.
– Девочка моя, настоящая красавица. – Он слегка обнимает меня, чтобы не помять платье, а я нежно обнимаю его в ответ. – Я и не заметил, как ты выросла.
Мама рядом вытирает слезы счастья.
А потом дорога в город-крепость Зардан. В городской храм.
Я словно во сне.
Жутко волнуюсь, боюсь оступиться, потому что платье длинное и со шлейфом. Папа подает руку, я выхожу из экипажа и осторожно поднимаюсь по ступеням храма – главного храма Зарданского округа. Две маленькие нарядные девочки несут шлейф моего платья.
Большой, светлый, белокаменный, украшенный у входа нежными белыми цветами… храм вызывает трепет.
Я много раз была в нем раньше и помню скульптуру Богини Матери за алтарем. Словно живая, она смотрит на всех молящихся зарданцев.
Я захожу в храм, начинает торжественно играть музыка. Мы с папой идем вдоль рядов людей по ковровой дорожке. Словно сквозь сон вижу стоящих у алтаря трех мужчин из семейства Тубертон.
Граф Тубертон, мой будущий свекр. Он спокоен и сдержан, с улыбкой смотрит на меня. Мягко улыбаюсь ему в ответ.
Мой будущий муж. Кристоф. Стоит невозмутимый и спокойный, но темные глаза горят, я читаю в них восхищение и нежность. А еще… счастье.
Кристоф счастлив. Как и я. Всем существом ощущаю это.
Кристоф не может сдерживаться и улыбается широкой белозубой улыбкой.
Джейсон Тубертон…
Друг детства. Когда-то я любила его. Младший брат будущего мужа не кажется радостным. Он бледен, строг и выглядит так, словно присутствует на похоронах,
