— Конечно. Но теперь, когда мы ушли из коридора, в котором, как они думают, мы находимся — теперь, чтобы нас найти, им придется проконсультироваться с мозгом дамютека. Это займет некоторое время. К тому моменту здесь уже будут воины.
— Интересно, почему здесь совсем нет охраны?
— Это место формовщиков. Воины должны входить сюда по приглашению или только во время взятия под стражу. Обычно в охране нет потребности. Прошли столетия с тех пор, как кто-то вторгался в дамютек формовщиков. Кто на это решится, кроме неверного?
— Вуа Рапуунг, очевидно, — ответил Энакин.
Формовщик провел их через серию крутых поворотов и затем через длинный, прямой коридор, который упирался в одну из мембран, обычно служивших дверями.
— Там, — сказал их пленник, — находятся личные комнаты мастера. Но порог не откроется ни перед кем из нас.
— Вот поэтому я и взял с собой джиидаи, — ответил ему Рапуунг, и Энакин включил меч и разрезал дверь. При этом он чуть не рассек надвое воина, стоявшего с той стороны. Йуужань-вонг удивленно моргнул и вскинул змеежезл в атакующую позицию.
Рапуунг метнулся мимо Энакина, нырнул под не совсем готовую стойку воина и ударил его в подбородок полуразрушенным когтем, торчавшим из его локтя.
От удара о челюсть имплантант смялся и отлетел прочь. Рапуунг, казалось, едва это заметил, все его внимание было сосредоточено на воинах, которых было полно в комнате.
Энакин прыгнул следом и лезвием меча отбил удар, предназначавшийся Рапуунгу. Увидев новую опасность, напавший на Рапуунга воин крутанул змеежезлом, сделал его гибким и коварно хлестнул по горлу Энакина. Энакин парировал быстрым круговым движением, от чего гибкий змеежезл обвился вокруг меча, и нанес резкий прямой удар. Йуужань-вонг блокировал его свободной рукой, но часть энергии удара достигла цели.
Энакин вырубил меч, сократил дистанцию, сунул эмиттер клинка воину в подмышку и снова включил меч.
Воин судорожно дернулся и рухнул вниз, исторгнув облако пара.
Энакин почувствовал удар сзади и без раздумий нырнул, поставил задний блок и ощутил резкий тычок змеежезла. Он упал, схватил невидимого врага за ногу кувыркнулся в сторону от третьего.
Лишь обезопасив свою спину и приготовившись драться с этими двумя, он понял, что произошло. Он почувствовал йуужань-вонгов у себя за спиной. Не так отчетливо, как с помощью Силы, но этого хватило, чтобы спасти ему жизнь.
Враги приближались с некоторой опаской, и Энакин успел заметить, что Вуа Рапуунг свалил второго воина и сейчас возился еще с тремя.
Этим как будто исчерпывалось число воинов в комнате, хотя через большой проход в другом конце могли ворваться другие.
Одна проблема за раз.
Один йуужань-вонг рубанул Энакина по левой ноге, в то время как другой хлестнул по правому плечу. Энакин подпрыгнул над нижним ударом и отбил мечом полужесткий змеежезл, бивший сверху. Его меч ударил йуужань-вонгу по пальцам, отрубив два из них. Энакин сделал выпад, целясь второму врагу в глаз. Тот отдернул голову назад и вскинул змеежезл, чтобы парировать удар. Энакин отскочил, уходя от ответного выпада, и его удар пришелся в точности туда, где у человека грудь. Панцырь из краба-вондууна покоробился, но не треснул, однако удар был сильный. Йуужань-вонг уже потерял равновесие, уклоняясь от укола в глаз, и теперь неуклюже грянулся оземь.
За эти две или три секунды второй противник Энакина махнул своим змеежезлом таким образом, что тот обвился и вокруг головы Энакина, и вокруг его клинка, выставленного во внутреннюю защиту плеча. Лишь отключив меч, сумел Энакин избежать смерти от собственного оружия, но ничто не могло помешать змеежезлу сдавить его шею подобно гарроте. Энакин рефлекторно потянулся к горлу, выронив оружие. Издав торжествующий крик, йуужань-вонгский воин повернулся спиной, явно намереваясь швырнуть Энакина через плечо и по ходу сломать ему шею. Энакин позволил воину провести бросок и упал на пол лицом к нему; шея осталась невредимой.
Конечно, он не мог вдохнуть ни глоточка воздуха. Чуть ли не с презрением воин оторвал его от пола, по-прежнему сжимая обеими руками концы змеежезла.
Йуужань-вонг не видел, что за его спиной в воздух поднялся светомеч — он заметил его, лишь когда лиловый клинок вышел из его шеи. Воин отпустил Энакина.
К несчастью, змеежезл продолжал заниматься удушением Энакина, а второй враг уже взгромоздился на ноги. Энакин сумел поймать меч в руку как раз вовремя, чтобы блокировать дюжину ударов жезла, прежде чем почувствовал, что его легкие сейчас лопнут. Кровь молила о кислороде, а ноги как будто стали деревянными.
Он попятился от атаки и рухнул, как тряпичная кукла; за время короткой паузы, когда враг решил, что он действительно умирает, Энакин превратил свое падение во вращение, прокатился мимо йуужань-вонга и обрубил ему обе ноги выше колена.
Затем Энакин увидел пустоту.
— Долго я был без сознания? — спросил он у Вуа Рапуунга. Йуужань-вонг отшвырнул в сторону змеежезл, который был обмотан вокруг шеи Энакина.
— Всего несколько мгновений.
Энакин поднялся на ноги.
— Еще есть воины?
— Способных сражаться нет. В этой комнате больше никого. Поблизости могут быть другие.
Энакин осторожно массировал шею.
— Кажется, ты говорил, что здесь не должно быть воинов.
— Я ошибся. Но они здесь, должно быть, с какой-то целью.
— Может, они знали, что мы идем сюда?
— Возможно. Я так не думаю. Это личный отряд командира.
— Замечательно. Тогда нам лучше поторопиться.
— Наш проводник сбежал, но он нам больше не нужен. Думаю, мы уже близко.
Энакин обвел взглядом павших воинов.
— Не то чтоб он тебе был сильно нужен, — сказал он, — но почему бы тебе не взять один из этих змеежезлов?
— Я дал обет богам, — отвечал Рапуунг. — До тех пор, пока я не буду оправдан перед моим народом, я не подниму оружие воина.
— О. В этом есть смысл.
Энакин сделал несколько шагов и помахал руками, чтобы убедиться, что все работает.
— Мне не нравится, что здесь воины, — сказал Рапуунг.
— Да и я тоже не в восторге.
— Это не то, что я имел в виду. Если они здесь без разрешения формовщиков — значит, они пришли арестовать формовщиков или что-то у них изъять.
— Они могут это сделать?
Вуа Рапуунг хрипло рассмеялся:
— Ты слишком мало о нас знаешь, неверный, и слишком мало знаешь о Межань Куад.
— Но что… — начал Энакин, и тут до него дошло.
— Тахирай!
— Идем, — сказал Вуа Рапуунг. — Еще есть время.
— Вот это место, — заявил Энакин. — Они держали ее здесь.
Его взгляд ошалело метался по комнате. Она напоминала не столько лабораторию, сколько вивисекторий, каждая стена ее была покрыта внутренними органами — вот только некоторые из них пульсировали и мяукали, чего отделенные части тела не делают. Обычно. Четвертая часть комнаты была отгорожена прозрачной мембраной.
— Она была здесь, — уточнил Энакин.
— Конечно.
— Куда они могли уйти?
— Я не вижу больше никаких выходов, — ответил Рапуунг.
— Ладно, тогда… — но тут, как и в прошлый раз, Энакин почувствовал что-то за спиной. Еще одна секция стены только что стала прозрачной и проходимой. Через нее изливался поток йуужань-вонгских воинов. За их спинами Энакин заметил желтое пятно волос Тахирай.
— Тахирай! — закричал он и бросился на колонну врагов.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Вуа Рапуунг ревел, Энакин сражался в угрюмом молчании. Их первый натиск занес их в гущу воинов, но, в отличие от группы, которую они перед тем одолели, эти не были рассеяны по комнате и не подготовлены к бою. Шестеро воинов быстро оттеснили Энакина и его товарища обратно в первый виварий. Остальные шесть — один из них был покрыт рубцами значительно сильнее остальных, вероятно, командир — увели Тахирай и с ней вроде бы двух формовщиц в ту дверь, через которую прошли Энакин и Рапуунг.
— Нет! — заорал Энакин. Он попытался перепрыгнуть через воинов, преградивших ему путь, но один из них зацепил его змеежезлом за лодыжку и, используя инерцию прыжка, швырнул его на пол. Энакин смягчил падение с помощью Силы, но враг все еще стоял между ним и дверью, а нога оставалась в захвате. То есть так было, пока Рапуунг не заехал сородичу по затылку с такой силой, что у того повылетали зубы. Рапуунг встал рядом с Энакином, и некоторое время на них никто не нападал. Воины просто стояли, настороженно поглядывая на Опозоренного и на Энакина.
— Вуа Рапуунг, — зарычал наконец один из них. — Что ты здесь делаешь с этим неверным? Ты должен сидеть в деревне Опозоренных, трудясь над своим искуплением.
— Мне нечего искупать, — сказал Рапуунг. — Меня оклеветали. Вы все это знаете.
— Мы знаем твои жалобы.
— Ты, Толок Наап. Ты сражался бок о бок со мной всего несколько десятков циклов назад. Ты веришь, что я проклят богами?
Названный воин шевельнул ноздрями, но ничего не ответил. Однако тот, кто заговорил первым, сердито произнес:
