Тейт начинала злиться. Она и этого себе не могла позволить много лет. Тогда у нее остались только два чувства: страх и любовь. Еще приходило отчаяние, но редко.
Трое гвардейцев стояли возле клячи и о чем-то спорили. Как только бывшая королева подошла, один из них пал на колено, подставив сложенные ладони. Другой его толкнул с досады. Третий покрепче прихватил уздечку.
Кое-где, чаще при восточных дворах существовал обычай, падать на карачки, чтобы высокая особа прошествовала в седло по спине. Не приведи Великие силы, такое случится здесь и сейчас, его королевское величество точно с лошади рухнет.
Тейт забралась в седло и поблагодарила своих помощников. Чтобы принцесса Белых единорогов проявила невнимание, а пуще того невоспитанность? Быть того не могло!
Король выехал за ворота, черная масса гвардейцев кучно последовала за ним. В центре скакала Тейт, напоминая белую ворону в стае черных воронов. Хотя — орлов! Орлов, разумеется!
Долина Тал осталась позади. Солнце перевалило на закатную сторону. Тени выбрались из-под лошадей и заскользили по обочине. Тракт тут был малоезжий. Вокруг тянулись пустоши и перелески. Несколько раз мелькали и пропадали вдалеке крыши одиноких хуторов. Кавалькада двигалась размеренной рысью. Отдельно бежала Тара. Тор пока поспевал за взрослыми. Но Тейт нет-нет да оглядывалась, опасаясь за жеребенка.
Почему у него не проклюнулся зачаток рога? Почему он вообще оказался мало похож на обычных жеребят? Еще и горбатый. Или все сплелось в жуткий ком из страданий и черного колдовства, и Тор стал тенью несчастья, постигшего Тейт?
К переправе подъехали в легких сумерках. Вниз по течению реки виднелись крыши деревни. Судя по бурному обсуждению, случившемуся между королем и тайным министром, монарх требовал форсировать реку и двигаться дальше. Катан кивал головой, но никаких больше движений не совершал.
Тейт наблюдала походный марш короля Синих орлов впервые. Ее отец во-первых не выступил бы посреди дня без веской причины. Ну допустим причина была… но с какой стати переправляться ночью на пустой берег, если тебе на пятки не наступает враг? Куда торопиться-то?
Король и министр разом развернули коней и поехали в сторону отряда.
— Ночевать будем в деревне. Марш обычным порядком. Языки держать за зубами!
Тейт помнила Катана порывистым и не очень разборчивым в словах. Государственная служба, однако, и его вымуштровала.
Бывшую королеву проводили в дом, стоявший на отшибе, но одну не оставили. Ее бессменные стражи Шон и Сержо остались ночевать на сеновале.
А она, оказывается, отвыкла от верховой езды. Болели колени. Тейт умылась, проглотила ужин и откланялась. Итара и Тор топтались в конюшне
Переправа не затянулась. Паром пришлось гонять только три раза. Плоская посудина лихо металась с берега на берег. На последнюю ходку остались король, Катан, Тейт, ее охрана и Арно.
Лошадка исправно тянула лямку, проворачивалось колесо. Гвардейцы расселись на том берегу, как галки на заборе. Паромщик закрепил руль, пожевал губами в нерешительности и таки спросил:
— Вот думаю: ты это, аль не ты?
— Наверное, я — улыбнулась Тейт.
— Ты мне полмонеты с солнышком тогда совала, да я взять постеснялся? Аль не помнишь?
— Помню, конечно.
— И лошадь твоя тут. С приплодом.
— Вы мне еще в сумку кусок лепешки и сушеный виноград положили.
— Понравилась лепешка-то?
— Да. Я ее сразу съела. Спасибо.
— А в глазах все ж тоска. Ладно. Пойду.
Придерживаясь за бортик паромщик подобрался к Гуго. Они с Катаном устроились на носу плоскодонки. Тейт ушла к Итаре на корму, но все равно услышала.
— Сколько возьмешь за переправу? — спросил король.
— С того разу еще много должен остался.
— Корову-то в соседнюю деревню сводил?
— А-то! И крышу перекрыл. Я теперь в округе первый богатей. Да только говорят, будто ты король и есть. Так ли?
— Ну, так. Ты не переживай, деньги обратно не потребую.
Старик сложил морщины в задумчивую мину.
— И пропажу свою, вижу, нашел…
— Нет. Тут ты ошибся.
— Как же! Ее я с этой самой лошадью и переправлял.
— Та была невысокая и черная.
— Ну и что? Горе-то, поди, любого согнет. На голову и конскую гриву прилепить не долго. А глаза? То-то. Глаза те самые остались. И тоска в них та же.
Жеребенок морщился боками. Его била крупная дрожь. Тейт обхватила его за шею, прижалась лбом к шелковой шкуре.
Успокойся, миленький. Это только переправа. Немного воды, немного волнения. А он, оказывается, меня искал. Искал ту Тейт, а нашел другую. И никогда не поверит. А если и поверит? Он любил другую женщину…
В общей суете построения, Тейт не стала дожидаться помощников и легко, как всегда умела, взлетела в седло. Чтобы тут же услышать:
— Захлопни пасть!
От королевского рыка лошадь прижала уши. Принцесса обернулась. Рядом стоял Сержо. Окрик адресовался именно ему. Ну, засмотрелся парень, и с чего бы орать?
— Если еще раз увижу, что ты рот раззявил, поедешь в родную деревню, землю пахать.
Сержо отчетливо икнул. Тейт опустила голову, чтобы скрыть улыбку.
Насчет тепла в середине лета она ошиблась. То есть днем — да. К вечеру стало прохладнее, а ночью и вовсе захотелось поплотнее завернуться хоть вон в рогожку, лишь бы не поддувало. Как она, живя в лесу, не замечала, что с наступлением сумерек становится сыро и неуютно?
Тейт уже третий раз пододвигалась к костру. Одну сторону подпекало, другая мерзла. Костров развели всего три, но именно возле ее собралось больше всего гвардейцев. Хотя возле других, расположенных вольно, можно было поговорить, не смущаясь выражениями. Нет, сидели рядом, в большинстве своем просто помалкивая. Не многие отваживались вопросы спрашивать. Они и понятно: совсем недавно разговаривать с Тейт вообще было запрещено.
— А вот, к примеру, тетка зеленая на том берегу, она кто?
— Она из семьи карликовых троллей. У нее все погибли, Фуск.
— Вы меня помните, Ваше величество!
— Велено говорить "высочество", — улыбнулась Тейт. — Конечно, помню. Мы с Тамарис осматривали ярмарочную площадь, а вы с Анджело нас сопровождали.
— Вы еще бывшему мэру велели гвардейцев пускать на увеселения бесплатно. Он от досады чуть не прослезился.
— А я думал, тролли только в сказках бывают, — заикнулся Сержо. Как же без него! — А муж ее ушастый кто?
— Полуэльф. Вот такая любовь.
— А псеглавцы? Я слышал, будто они Гардарикой правят.
— Сказки это все! — постановил гвардеец, который по виду Сержо в отцы годился. — Однако тетка зеленая есть, — добавил он, подумав, — и муж ее ушастый. Растолкуйте Ваше… кхм высочество.
— Вас зовут Йорк? Вы наше посольство встречали на границе, а командовал Реар… Его величество, я хотела сказать. Про псеглавцев точно не знаю, а пиктов видела. Они напали на наше королевство. Я еще маленькая была. Наемники собрались с половины ойкумены. Когда уже война подходила к концу, отец меня взял с собой в лагерь.
— И какие они, пикты?
— Вам по плечо. Грудь как будто сплюснута с боков. Руки до колен. Головы большие и рты…
Тейт зябко поежилась и обхватила себя руками.
Отец подвел ее к трупу пикта. Рот покойника оказался разинут. Два ряда отточенных зубов торчали как забор. Он умер, не успев прожевать кусок мяса, вырванный у человека из ноги.
— До ушей, что ли? — спросил, осмелевший Сержо.
— Они не везут с собой провиант. Они едят то, до чего могут дотянуться. Чаще всего пленников. Если таковых не случается — своих. Они людоеды.
— Не откажите, ваше высочество.
Тайный министр накинул ей на плечи теплое мягкое одеяло. Тейт видела такие в селе. Их делали из длинной козьей шерсти, покрашенной в разные цвета. Она под таким провела прошлую ночь. Сразу стало тепло.
— Спасибо, Катан.
— Что, подольстился?
Король затаился в темноте, и выходить на свет не спешил.
— Она мерзнет.
— О чем говорят?
— О пиктах. Она рассказывает. Остальные смотрят ей в рот.
— Особенно некоторые, — ядовито заметил Гуго.
Она его раздражала. Ух, как она его раздражала! Если бы не обстоятельства, он отправил бы ее под конвоем другой дорогой, в обход, в объезд, как угодно. Она сбивала его с толку. Он сегодня видел своими глазами: так садиться в седло умела только одна девушка. Того же роста, с такими же густыми светлыми волосами.
Его уже однажды провели. Хватит! Он больше не попадется на этот крючок. Переодевания, вероломство, воровство, прямая и завуалированная ложь. Он, король Синих орлов, не будет терпеть возле себя обман. Один раз Тейт его точно провела. Еще вопрос: не с ее ли подачи год с ним прожила Анаис Наста?
Гуго скрипнул зубами от стыда. Позор оказалось невозможно забыть. Наста водила всех за нос, в тайне потешаясь над доверчивыми куклами, которых дергала за ниточки. Любовь? К демонам!
