фатальную ошибку Парижской коммуны: как французы затянули с наступлением на Версаль, давая возможность подготовиться правительству Тьера, так и кронштадтцы опоздали с атакой на Петроград, дождавшись, пока большевики сосредоточили войска для подавления.
24 марта 1908 года в статье «Уроки коммуны» Ленин критиковал пролетариат за чрезмерное великодушие, за то, что вместо уничтожения врага он пытается оказать на него моральное влияние. Совет коммуны, пишет Ленин, «вместо того, чтобы приступить к «экспроприации экспроприаторов», увлекся мечтами об установлении высшей справедливости в стране, объединяемой общенациональной задачей; такие, например, учреждения, как банк, не были взяты, теории прудонистов насчет «справедливого обмена» и т. п. господствовали еще среди социалистов». Изоляция Парижской коммуны от всей Франции, отказ от немедленного наступления на Версаль в значительной степени предопределили поражение: «Подавлять буржуазию и ее сопротивление все еще необходимо. Для Коммуны это было особенно необходимо, и одна из причин ее поражения состоит в том, что она недостаточно решительно это делала»[204]. Чем не эпитафия Кронштадту 1921 года.
Невольно напрашивается вывод, что подавление мятежа было вопросом времени, причем даже в том случае, если бы мятежники продержались до таяния льда и получения помощи с Запада. С продовольствием, медикаментами, боеприпасами Кронштадт протянул бы еще какое-то время, а большевики понесли большие потери, но рано или поздно мятежникам все равно пришлось бы уступить если не одному военному давлению, то сочетанию силы и экономических уступок, которые решили судьбу забастовочного движения Петрограда и крестьянских восстаний по всей стране. Новая экономическая политика притупила недовольство, и Кронштадт не был бы исключением.
Не следует думать, что Кронштадт ускорил введение нэпа. К марту 1921 года Ленину не требовалось дополнительных доказательств необходимости отказа от политики военного коммунизма. С конца Гражданской войны Ленин с соратниками занимались пересмотром экономической политики и за несколько недель до начала мятежа сформулировали основные принципы нэпа. Еще в декабре 1920 года, когда делегаты от эсеров и меньшевиков призывали заменить реквизицию продовольствия натуральным налогом, Ленин уже обдумывал этот вопрос. Однако должно было пройти несколько недель, прежде чем были предприняты какие-то действия. Наконец растущий вал народных волнений убедил Ленина, что власть под угрозой, и 8 февраля на заседании политбюро, посвященном аграрной политике, он изложил план замены принудительной реквизиции натуральным налогом с предоставлением крестьянину права самостоятельно распоряжаться излишками, оставшимися после расчета с государством. За пять дней до начала восстания в Кронштадте, 24 февраля, детальный проект был представлен в ЦК для включения в повестку дня приближающегося X съезда партии.
Собравшийся в Москве съезд не обошел молчанием восстание в Кронштадте, продемонстрировавшее глубину народного недовольства. Теперь не осталось никаких сомнений в безотлагательной необходимости проведения реформ. Партия увидела зловещее предзнаменование. Были и такие, кто высказывал предположение, что восстание могло не произойти, если бы нэп ввели месяцем раньше.
Если бы не удалось прийти к соглашению, что реформы не терпят отлагательства, большевиков смыла бы мощная волна народного гнева. По словам Ленина, «кронштадтские события явились как бы молнией, которая осветила действительность ярче, чем что бы то ни было». Ленин рассматривал Кронштадтский мятеж не как отдельный эпизод, а как часть волнений, охвативших страну. Экономический кризис военного коммунизма преобразовался в «политический: Кронштадт», отмечал он, и будущее большевизма брошено на чашу весов[205].
X съезд партии, один из наиболее драматичных в большевистской истории, ознаменовал фундаментальное изменение советской политики. Когда-то Ленин сформулировал два условия, необходимые для победы социализма в России: поддержка западного пролетариата и союз русских рабочих и крестьян. К 1921 году ни одно из этих условий не было выполнено. В результате Ленину пришлось отказаться от убеждения, что без поддержки европейской революции переход к социализму невозможен. Отсюда, по сути, ведет свое начало теория о «построении социализма в отдельно взятой стране». Спустя несколько лет Сталин будет развивать эту теорию, которая замедлит революционный процесс. Следовало срочно успокоить крестьян – это была наиважнейшая задача, от выполнения которой зависело буквально все. Как Ленин объяснил делегатам X съезда партии, «только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую революцию в России, пока не наступила революция в других странах»[206].
В марте 1918 года Ленин сделал отступление на международном фронте, когда отказался от «революционной войны» против Германии, подписав Брестский мир. Теперь, чтобы обеспечить «передышку», в которой большевикам было отказано в 1918 году, Ленин отказался от политики военного коммунизма, заменив ее более осмотрительной внутренней политикой: «…Мы должны экономически удовлетворить среднее крестьянство и пойти на свободу оборота, иначе сохранить власть пролетариата в России при замедлении международной революции нельзя, экономически нельзя»[207].
Таким образом, 15 марта X съезд партии принял решение о введении новой экономической политики, которой один из большевистских теоретиков Д. Рязанов, делегат съезда, дал очень точное определение, назвав «крестьянским Брестом».
Решение о введении натурального налога, предоставление крестьянину права распоряжаться излишками по собственному усмотрению легли в основу новой экономической политики. Это был только первый шаг на пути перехода от военного коммунизма к смешанной экономике. Съезд отклонил предложение Осинского о централизованном руководстве посевной кампанией, выдвинутое на VIII съезде Советов. Со всех дорог были убраны вооруженные заградотряды, разрешили торговлю между городом и деревней; 21 марта был принят декрет о продналоге, а 28 марта о разрешении местного товарообмена. Кроме того, были расформированы трудовые армии Троцкого, а профсоюзам отчасти предоставлена независимость, в том числе право выбирать профсоюзных лидеров и участвовать в обсуждении всех вопросов, связанных с интересами рабочих. В мае 1921 года был издан декрет о частичной денационализации мелкой промышленности. Частным предпринимателям передавались в основном небольшие полуразрушенные предприятия легкой промышленности, а в июле был принят декрет о создании частных предприятий с числом работающих не более 20 человек. Государство сохранило за собой командные высоты экономики: тяжелую промышленность, внешнюю торговлю, транспорт и т. п. Каждый из этих шагов вбивал очередной гвоздь в крышку гроба оппозиции; в городах и деревнях начиналась новая жизнь. Поскольку в Тамбове, Сибири, на Волге все еще тлели отдельные очаги крестьянских волнений, на место событий вызывали части курсантов и чекистов – те подразделения, которые участвовали в подавлении Кронштадта. К осени 1921 года с активным сопротивлением было покончено.
Для Ленина нэп являлся не просто временной мерой на период восстановления порядка в стране и укрепления большевистской власти на более прочной основе. «Ничего не ломайте, не спешите, не мудрите наспех, поступайте так, чтобы максимально удовлетворить среднее крестьянство, не нарушая интересов пролетариата», – говорил он, обращаясь к делегатам X съезда. Дело изменения психологии и навыков мелкого земледельца, объяснял Ленин, есть «…дело, требующее поколений. Решить этот вопрос по отношению к мелкому земледельцу, оздоровить, так
