Если же не найдет их, то отправится вниз по реке к Ни-мое и Пилиплоку, к Острову, и Леди, а там еще дальше — к Горе и Замку и, если понадобится, хоть к черту на рога.
Вперед, вперед, вперед…
Остров Снов
Валентайну казалось, что он долгие месяцы и годы лежит голым на теплой плоской скале в каменистой бухте, куда выбросила его неуправляемая река Стейч. Солнечные лучи обволакивали его туманным золотым нимбом, и он говорил себе, что его синяки, ушибы и ссадины подлечатся, если долго так лежать. Он смутно сознавал, что надо было встать, позаботиться о крове и начать искать своих спутников, но у него едва хватило сил повернуться с одного бока на другой. Он понимал, что Коронованный Маджипуры не должен вести себя таким образом. Такое снисхождение к своим слабостям простительно купцу, хозяину таверны или даже жонглеру, но не тому, кто претендует на власть: тут требуется жесткая дисциплина. Он сказал себе, что поэтому он сейчас встанет, оденется и пойдет на север по берегу, пока не дойдет до тех, кто сможет помочь ему вернуть его утерянное положение.
Вставай, Валентайн! Однако он оставался на месте. Коронованный он или нет, он растерял всю свою энергию, пробираясь через пороги. Лежа здесь, он сознавал, насколько безмерна Маджипура, раскинувшаяся на многие тысячи миль, планета достаточно большая, чтобы на ней могли удобно жить двадцать миллиардов жителей, планета с громадными городами и удивительными парками, лесными заповедниками, святыми местами, полями, и ему казалось, что если он все-таки встанет, ему придется покрыть все это колоссальное расстояние пешком, шагая и шагая. Похоже, что проще остаться здесь.
Что-то слегка, но настойчиво пощекотало ему спину. Он не обратил на это внимания.
— Валентайн!
Он и тут не откликнулся.
Щекотание возобновилось. И только тогда его отупевший от усталости мозг осознал, что кто-то назвал его имя.
Значит, кто-то из его спутников все-таки жив. Душу затопила радость.
Собрав остатки энергии, он поднял голову и увидел крошечную фигурку стоявшего перед ним Делиамбера. Урунский колдун собирался тронуть его в третий раз.
— Ты жив? — вскричал Валентайн.
— По-видимому. Ты более или менее тоже.
— А Карабелла? Шанамир?
— Я их не видел.
— Вот чего я боялся, — тупо пробормотал Валентайн.
Он закрыл глаза, и на него снова навалилось отчаяние.
— Пойдем, — сказал Делиамбер. — Нам предстоит долгое путешествие.
— Я знаю, поэтому и не хочу вставать.
— Ты ранен?
— Не думаю. Но я хочу отдохнуть, Делиамбер.
Щупальца колдуна прикоснулись к телу Валентайна во многих местах.
— Серьезных повреждений нет, — пробормотал урун. — Тело в основном в порядке.
— Но многое — нет, — невнятно прошептал Валентайн. — А как ты?
— Уруны хорошие пловцы, даже такие старые, как я. Я невредим. Мы пойдем дальше, Валентайн.
— Позже.
— Вот, значит, как Коронованный…
— Нет, — сказал Валентайн. — Коронованный Маджипуры не пустился бы по порогам Стейча на связанном лианами плоту. Коронованный не шлялся бы по диким местам много дней, не спал бы под дождем и не питался бы одними ягодами да орехами. Коронованный…
— Коронованный не позволил бы себе показаться перед придворными в состоянии отупения и вялости, — резко сказал Делиамбер. — А один из придворных уже идет сюда.
Валентайн заморгал и сел. Широким шагом к ним шла Лизамона Халтин. Она была не в лучшем виде — одежда в лохмотьях, гигантское тело покрыто синяками, но шагала уверенно. И голос ее, когда она окликнула их, звучал, как всегда.
— Эй! Вы живы?
— Думаю, что да, — ответил Валентайн. — Ты видела кого-нибудь из наших?
— В полумиле отсюда Карабелла и мальчик.
Валентайн воспрянул духом.
— С ними все в порядке?
— С ней, во всяком случае.
— А с Шанамиром?
— Он не хочет просыпаться. Она послала меня за колдуном. Я нашла его скорее, чем предполагала. Фу, ну и река! Этот плот унесся так быстро, что…
Валентайн потянулся за одеждой.
Она была еще мокрой. И он снова кинул ее на камни.
— Мы сейчас же пойдем к Шанамиру. Ты ничего не знаешь об остальных?
— Я их не видела. Я упала в воду, а когда выплыла, никого не было.
— А скандары?
— Вообще никаких призраков. Колдун, как по-твоему, где мы?
— Далеко, — ответил урун. — Во всяком случае, от метаморфских банд. Давай веди нас к мальчику.
Лизамона посадила Делиамбера на плечо и пошла назад по берегу, а Валентайн вяло ковылял сзади, перекинув влажную одежду через руку. Спустя какое-то время они дошли до Карабеллы и Шанамира, которые устроились в маленькой бухте с ярким белым песком, а вокруг рос речной тростник с толстыми ярко-красными стеблями. Карабеллу, уставшую, в одной кожаной юбке, силы не совсем покинули. Шанамир же был без сознания, дышал слабо и медленно, и его кожа имела странный темный оттенок.
— О, Валентайн! — вскрикнула Карабелла, бросившись к нему.
— Я видела, как тебя унесло, а потом… О, я думала, что никогда больше не увижу тебя!
Он прижал ее к себе.
— Я тоже так думал, любимая.
— Ты ранен?
— Пустяки. А ты?
— Меня бросало, трясло и крутило, так что я даже не могла вспомнить своего имени. Потом вдруг очутилась в спокойной воде и поплыла к берегу. Там был Шанамир, только он не хотел просыпаться. Из-под тростника вылезла Лизамона и сказала, что пойдет искать Делиамбера и… Он придет в себя, колдун?
— Сейчас, — сказал Делиамбер. Он прикасался кончиками щупальцев к груди и ко лбу мальчика, как бы передавая ему энергию. Шанамир пробурчал что-то и пошевелился. Глаза его то открывались, то закрывались. Он начал что-то хрипло говорить, но Делиамбер велел ему молчать и лежать спокойно, чтобы сила вновь вернулась к нему.
Двинуться в путь в этот день не чего было и думать. Валентайн и Карабелла соорудили шалаш из тростника, Лизамона собрала скудный обед из фруктов и молодых побегов пипины. Поев, они молча сидели у реки, любуясь закатом.
Утром все чувствовали себя способными действовать. Шанамир казался здоровым. Лечение Делиамбера и природная живучесть мальчика вернули ему силы.
Кое-как починив свою рваную одежду, они пошли на север, сначала по берегу, а потом через лес, примыкавший к реке. Воздух был мягким, солнце, пробивавшееся сквозь кроны деревьев, давало усталым путникам тепло.
Через три часа Валентайн уловил запах, весьма напоминавший жареную рыбу. Он поспешил туда, глотая слюну, готовый купить, выпросить, в крайнем случае украсть немного этой рыбы, поскольку уже забыл, когда последний раз ел настоящую пищу. Скатившись по откосу, он увидел три сидевшие у костра фигуры. Заслонив глаза от яркого солнца, Валентайн разглядел, что одна из фигур была плотным человеком с бледной кожей и белыми волосами, другая — синекожим существом, а третья — хьерт.
— Слит! — закричал Валентайн. — Кон! Виноркис!
Они спокойно смотрели, как он бежит к ним, затем Слит небрежно протянул ему прут с насаженным на него куском речной рыбы.
— Перекуси, — любезно сказал Слит.
Валентайн развел руками.
— Как вы очутились так далеко от нас? Как вы поймали рыбу? Как вы смогли разжечь костер? Что…
— Рыба остынет, — скачал Кон. — Сначала поешь. Вопросы потом.
Валентайн поспешно взял кусок. Он в жизни не ел ничего вкуснее. Обернувшись, он крикнул своим спутникам, чтобы они скорее спускались. Но те уже бежали — Шанамир, гикая и подскакивая на бегу, Карабелла, за ними топала Лизамона с Делиамбером на плече.
— Рыбы хватит на всех! — объявил Слит.
Они поймали по крайней мере дюжину рыб, которые теперь печально кружились в глубокой каменной выемке с водой. Кон вытаскивал их и потрошил, Слит быстро жарил на костре и передавал друзьям, жадно их съедавшим.
А Слит рассказал, что когда плот треснул, они все вцепились в один обломок и ухитрились удержаться на нем, пока их несло по порогам вниз. Они смутно помнили, что видели отмель, куда выбросило Валентайна, но не видели самого его, когда пронеслись мимо еще на несколько миль, где, наконец, смогли совладать с обломком плота и поплыть к берегу.
Слит сказал, что Кон ловил рыбу голыми руками, что он в жизни не видел таких проворных рук, и думает, что из Кона вышел бы первоклассный жонглер. На это Кон усмехнулся. Валентайн впервые увидел улыбку на этом угрюмом лице.
— А костер? — спросила Карабелла. — Вы зажгли его, щелкнув пальцами?
— Пробовали, — спокойно ответил Слит, — но это тяжкая работа, потому мы пошли в рыбацкую деревню за поворотом и попросили огонька.
— Рыбаки? — удивленно спросил Валентайн.
— Поселение лименов, — сказал Спит. — Видимо, они не знают, что назначение их расы — торговать сосисками в западных городах. Они дали нам кров и согласились довезти до Ни-мои, чтобы мы могли дождаться своих друзей в бухте Ниссиморн.
