в ладони одно звено. – Кем они вообще были?
– Ну, бандиты – вполне подходящее слово. Может, со временем они настолько привыкли хранить эту тайну, что она завладела их жизнью. – Он невесело улыбнулся. – Я бы предложил спросить у Тэтчера, но, как это ни странно, мы с ним судимся. – Он аккуратно убрал лестницу обратно в ящик. – На этом, пожалуй, осмотр чердака заканчивается. А теперь, леди, не будете ли вы так добры проследовать вместе со мной в винный погреб. – Бен изысканно поклонился, и мы пошли сперва по старой чердачной лестнице, а потом по устланным ковром ступенькам жилых этажей. Наконец он остановился возле старой деревянной двери, ведущей в подвал.
– Нам нельзя туда ходить, – пробормотала Джейни.
Бен ухмыльнулся:
– Вот видишь! Ты слишком послушная. Поэтому вы и нашли только комнату за шкафом. Ты должна принять своего внутреннего гангстера! – Он уперся в дверь плечом и сказал, обращаясь ко мне: – Эта дверь плохо открывается, поэтому мать считает, что рано или поздно мы застрянем там внутри или что-нибудь в этом духе. – Он толкнул дверь, но та не пошевелилась. Бен сделал шаг вперед, изо всех сил навалился плечом – и чуть не покатился кубарем по бетонным ступенькам.
– Ага, или сломаем себе шею, – добавила Джейни и протянула мимо меня руку, чтобы нажать на выключатель. Не то чтобы подвал стал от этого выглядеть менее пугающе – он по-прежнему остался жутким, просто теперь жуть была еще и освещена. Серые бетонные ступени покрыты застарелыми пятнами краски, а с деревянного карниза свисала целая коллекция старых метел и половых тряпок. По мере того как мы спускались, воздух становился более влажным. Некоторые кирпичи искрошились, а некоторые и вовсе выпали, и на старой краске выделялись темные провалы.
Здесь стояла какая-то крупная мебель, накрытая белой тканью. Я проходила мимо нее с опаской, словно та могла ожить и наброситься на меня.
– Значит, тут вы храните вещи? – спросила я, и мой голос гулко разнесся по подземелью.
– Ага. Преимущественно трупы врагов, – сказал Бен совершенно обыденным тоном, слегка подталкивая меня в спину на ходу. – Ой, да ладно тебе. Это просто подвал. По крайней мере дайте я вам покажу самое интересное, а потом можете начинать впадать в панику.
– Когда ты успел все это обнаружить? – спросила Джейни.
– Теми вечерами, когда вы выбирались в город, чтобы получше с ним познакомиться.
Я указала на груду металлических приспособлений в углу.
– Что это?
– Сельскохозяйственные инструменты. Или орудия уничтожения животных. Возможно, пыточные принадлежности.
– То есть нечто ужасное и, вероятно, представляющее опасность?
– Точно.
– Ты понимаешь, что будет, если мы тут застрянем? – спросила я. Мой голос отражался от стен, словно в длинном туннеле.
– Вот это как раз и есть лучшая часть, – ответил парень. – Мы не сможем тут застрять.
С этими словами он перешел на противоположную сторону и потянул за ручку дверцу очень старого на вид белого холодильника с закругленными углами. Тот стоял на металлических ножках, так что между холодильником и полом было довольно большое расстояние.
Рядом к стене был зачем-то привинчен металлический крюк, с него свисала размочаленная на конце веревка. Бен привычным движением привязал конец веревки к ручке открытого холодильника и отступил в сторону:
– Дамы вперед.
Мы с Джейни подались вперед. Но вместо покрытого инеем пластика увидели проход. Холодильник стоял вплотную к стене, но у него не было спинки.
– Ничего себе! – выдохнула я и оглянулась на Бена. – Как ты это нашел?
– Я бы хотел сказать, что путь к этому был сложнее, чем просто открыть дверцу. – Он пожал плечами. – Честно говоря, надеялся на бутылочку древнего пива. – Затем он кивнул: – Залезайте.
На мгновение я вспомнила, как неделю назад Джейни наполовину убедила меня, что Бен и есть Часовой. Обозленный на весь мир и всех ненавидящий. Но если это правда, проход может вести куда угодно. Или, что еще более вероятно, никуда. Может, как только мы окажемся внутри, Бен развяжет веревку с той же скоростью, с какой завязал, и захлопнет дверцу. И мы останемся запертыми в вонючей пещере в подвале.
Я ощупала стенки холодильника и попробовала толкнуть.
– А, нет, он с места не сдвинется! – произнес Бен таким тоном, словно это было что-то хорошее. – Он привинчен к полу. Кто-то довольно тщательно все это продумал – в отличие от тайного хода в камине, который мы видели в классическом приключенческом фильме «Балбесы». – Он шагнул вперед и подал мне руку, словно джентльмен викторианской эпохи, помогающий даме забраться в карету.
Если бы кто-то предположил, что я способна рискнуть и оказаться заживо замурованной в подземелье ради возможности на мгновение взять за руку Бена Донахью, то он бы почти угадал. Рука Бена была мягкой и теплой, и слегка поддерживала меня, когда я перешагивала ступеньку. Другой рукой он коснулся верхней части моего хвоста: «Береги голову». Если бы я и правда была викторианской леди, то, пожалуй, упала бы в обморок.
Но вместо этого просто кашлянула. Хотя холодильник не работал, внутри пахло как в магазинчике мороженого Carvel.
– Прямо перед тобой небольшой фонарик, – сказал Бен. – Справа.
Голос Бена звучал так, словно он был дальше, чем на самом деле мог находиться. Я потянулась вперед и ощупала темноту перед собой. Стены и пол туннеля были покрыты песком.
Джейни тихо произнесла позади меня:
– Лив, ты как?
В ответ я включила фонарик, и перед нами в темноте возник небольшой столбик света.
– Пошли дальше? – спросила я, наполовину надеясь, что сейчас она скажет мне притормозить.
Из-за спины Джейни Бен сказал:
– Осторожно, наверху трубы. Не разбейте себе головы. Сохраняем спокойствие! Просто идите вперед. Я несколько раз здесь ходил.
– Мне очень жаль, что мой брат такой странный, – пробурчала Джейни у меня за спиной. – И мой дом тоже.
Постепенно тесный туннель переходил в более широкий и высокий проход. Но на всякий случай я ощупала потолок руками, прежде чем распрямиться.
– Так. Теперь посвети фонариком вниз, и увидишь другой, побольше, у себя под ногами, – сказал Бен и я почти в тот же момент задела что-то ногой.
– Почему сразу не положить большой фонарик? – сказала Джейни. – Вечно ты все усложняешь.
– Так надо.
Когда я взяла в руки фонарик, то вдруг подумала, что у Бена этим летом случилось целое приключение. Он обследовал старый дом, находил тайные лазы, оружейные комнаты и ржавые лестницы. Я вспомнила ту ночь, когда он выбрался из дома, чтобы поиграть со мной в мяч. Он был моей главной тайной этого лета. А вот что было его тайной.
Прежде чем включить фонарик, я придала своему лицу нейтральное выражение – чтобы никто не подумал, что я задета. Впрочем, в этом не было нужды: как только луч света коснулся стен, выражение на моем лице наверняка сменилось на восхищенное. Комната была круглой, со сводчатым потолком, а вдоль каменных стен выстроились рядами деревянные ящики. Сверху проходили несколько труб, исчезая в том лазе, откуда
