— Да-а-а… Ну хотя бы трое из бывших постояльцев этого звания не удостаиваются. Валерия с Зинаидой по причине смерти, дедуля по собственной дури, основанной на слабости к алкоголю.
— Между прочим, дедуля отправил на тот свет Зинаиду. Раньше, чем она его. Кто не успел, тот опоздал… Наталья, не надо гипнотизировать меня взглядом, ну все же понятно. Хотя бы частично. Скорее всего, именно дедуля угостил Зинаиду таблетками от бессонницы, подмешав их ей в чай или еще куда-нибудь.
— Значит, Надежда не сочинила, что он позаимствовал их у Джульетты? И Джулька… Блин, собачья кликуха. И Джульетта и дед напрочь отрицали это обстоятельство.
— Тут бабушка надвое сказала. Вслед за этим «угощением» Зинаида скоропостижно скончалась. Допустим, оба действовали из благих побуждений — без умысла на убийство. Я хорошо помню, что она жаловалась на хроническую бессонницу. Дедуля надумал сестренке помочь, а она взяла да померла. Так они же с Джульеттой не идиоты, чтобы признаваться в содеянном. Даже если у кого-то из них и был умысел, то только не у деда. Зачем ему афишировать перед Джульеттой свои преступные намерения и просить у нее убойное средство для Зинаиды? Джулька, между прочим, могла его сама ему презентовать. По личной инициативе в расчете, что дед впоследствии в любом случае будет это отрицать. И не ошиблась в расчетах. До поры до времени он бы молчал, но потом обязательно заявился бы к Джульетте с претензиями. Просил, мол, одно, а получил другое и пригрозил бы, что расскажет следователю правду. Довод, о том, что она просто ошиблась с названием лекарства, слишком слаб. Во избежание подобного осложнения Джульетта с помощью алкоголя могла вывести дедулю из игры не на жизнь, а на смерть. Однако, вполне возможно, что Надежда намеренно нам соврала про прием-передачу между ними «снотворного». В том числе и о попытке Зинаиды угостить деда слабительным средством, которое Надюша якобы вылила. Почему бы ей самой не угостить Зинаиду отравой, свалив вину на деда с Джулькой?
— Фига себе! Ей-то ради чего?
— Деньги! Наличность Стаса. А у некоторых и желание урвать больший кусок от наследства.
— Сама знаю. Подожди, так Полетаев вроде жив.
— Надеюсь. Но если убийцу в ближайшее время не задержат, боюсь, что живым Стас останется ненадолго.
Наташка задумалась, потерла виски, а следом почесала макушку.
— «Крышу» сносит. Ты знаешь, такое впечатление, что у Полетаева раздвоение личности и он охотится не только на родственников, но и на самого себя. Один из Станиславов убийца, второй жертва… Да! И по поводу Ткачуков. В свое время дедуля заметил, что для супругов они ведут себя странно. Психея спит на кровати, а Колюня на полу.
— Ничего странного. Это результат междоусобицы. Просто дедуля проявил свое любопытство не в самый подходящий момент. А то, что Психея после ссоры с мужем отвоевала себе кровать, неудивительно. Кажется, у них матриархат. Психея — ведущее колесо в телеге семейной жизни Ткачуков. Хотя меня их поведение тоже настораживает. Какие-то они…
— Вот именно! Со своей лапшой быстрого приготовления. Такое впечатление, что Колюня долгое время жил один и в процессе основательно на нее подсел. Ир, а что если они мошенники?
— Не похоже. В любом случае нам надо быть настороже. Со всеми! Особенно сегодня ночью.
— И с Костиком?
— Со всеми!
— Хочешь сказать, что он сам себе сломал руку, чтобы отвести от себя подозрения в убийствах? Не верю. Для этого парень слишком трусоват. Считай, что окончательно меня запугала. На ночь опять приду к вам со своим матрасом. Кочевница, блин! А! Все равно спать нельзя… Когда только отоспимся? Вот очутиться бы сейчас в полной изоляции. На каком-нибудь дрейфующем по широкой реке острове, оснащенном современной системой безопасности. Представляешь? В случае бандитского нападения срабатывает программа «наутек!». Автоматически включается двигатель, и остров, помахивая пальмами, на недосягаемой скорости несется вперед…
— Зачем тебе оторванная от материка часть суши?
— Затем. Все-таки твердая почва под ногами. Придает уверенности.
— Есть более подходящий вариант — плавучий дом.
— Ноев ковчег, что ли? Это в котором было каждой твари по паре? Так я особь непарная, у меня муж сбежал. И с ним незамужняя собака.
— Вариант с Ноевым ковчегом упущен нами примерно десять тысяч лет назад. А я имею в виду настоящие плавучие дома — хаузботы. Пьер Ришар в таком проживает прямо в городе Париже на реке Сене. Их сейчас везде хватает. Но больше всего хаузботов в Голландии.
— На фига мне Голландия, мне и в Москве неплохо. В обыкновенном хаузе. Без «бота».
— На тебя не угодишь.
— Просто представила себе штормовое волнение на реке и себя, за свои деньги мотающуюся в собственном плавучем доме из стороны в сторону. Не выношу качку.
Звонок мобильника из Наташкиного кармана оторвал меня от мысленного созерцания нарисованной Наташкой картины. Как раз в тот момент, когда от разгулявшейся на речном просторе волны перевернулся и грохнулся горшок с моей искусственной пальмой. Прямо на верхней «палубе» плавучего дома, где я любовалась берегами, радуясь, что наконец-то пристроила свой пылесборник.
Связь была не очень качественная, наверное, поэтому всплакнувшая от чувств-с Наташка велела своему мужу заткнуться и слушать ее. На единственный вопрос, который он успел задать, подруга разразилась плаксивой отповедью. А в конце заявила, что с отдыха она вернется не сегодня завтра, если он еще помнит «Натулю» в качестве своей жены. И пожелала Борису отдохнуть так же, как отдыхает она, готовая в любой момент поменяться с ним местами. Когда связь прервалась без всякой надежды на восстановление, Натуля окончательно расстроилась. Пустым взглядом созерцала экран телевизора, демонстрирующего залихватские песни и пляски отчаянно веселых казаков. Выяснилось, что подруга не успела сказать любимому и двух слов. Мало того, даже не поняла, вернулся ли он. Предположив, что вернулся, мстительно заметила, что шестичасового ужина дома нет. И тут же всплакнула по этому поводу.
В дверь осторожно постучали, и мы обе судорожно проорали:
— Войдите!
Дверь приоткрылась, и в нее просунулась лохматая голова Костика.
— И выйдите! — рявкнула Наташка, не желавшая, чтобы ее видели зареванной.
Голова моментально скрылась. Из-за двери раздался обиженный голос Костика, сухо передавшего приглашение Надежды на ужин. Поняв, что «перегнула палку», Наталья высказала посланнику нашу искреннюю благодарность за радостную весть и вежливо отказалась от приглашения.
— Дмитрий Николаевич мне сказал, что завтра, скорее всего, все разъедемся, — привел Костик решающий аргумент в пользу коллективного сбора. — Остальные еще не знают. Может, посидим последний вечер… на глазах друг у друга?
— Лучше на стульях и табуреточках, — громко внесла я поправку. — Передай всем, что скоро будем.
— Вот теперь я понимаю преимущество лапши быстрого приготовления, — заявила подруга. — Никто не подсыплет в нее отравы без вскрытия пакетика.
9
За овальным кухонным столом сидели все временные соседи. Отсутствовал только Димка, общавшийся по телефону с коллегой по работе. Он так жестикулировал на крыльце левой рукой, комментируя ход какой-то операции, что невольно вызывал ужас.
К столу прибрела даже Джульетта, предварительно приведя себя в относительный порядок с помощью косметики. Я смотрела на нее во все глаза. Есть же женщины, несмотря ни на что, уделяющие пристальное внимание своей внешности. Мне все как-то недосуг торчать у зеркала больше нескольких минут. А то и не у зеркала. Нанесла на бегу губную помаду и потом по ходу движения ловишь в метро восхищенные взгляды окружающих. Примчишься на работу, а тут тебе и «комплимент» от секретарши: «Ирина Санна, у вас правая половинка верхней губы почти срослась с носом, а левая половинка нижней стекла к подбородку». Сколько раз при проверке сама пугалась своего зеркального отражения. Не зря Димка отмечал, что без макияжа я выгляжу значительно лучше.
Разговор за столом не клеился. Все настороженно поглядывали друг на друга, старательно делая вид, что все в порядке. От приготовленного Надеждой куриного бульона дружно отказались. За исключением Джульетты и самой Надежды. Обе навернули его с большим аппетитом. Ткачуки разделили между собой последний пакет лапши, Костик меланхолично сжевал два куска черного хлеба с солью, запивая их минералкой из самолично открытой им бутылки.
— Ириш, хлебнем бульончика? — бодро потерев ладони, нарушила тишину Наташка.
— Хлебнем, — благосклонно согласилась я. — Лучше из чашек.
— Сейчас налью, — обрадовалась Надежда, делая попытку вскочить.
— Сиди, — властно притормозила ее за плечо подруга. — Не барыни.
