Мои вокальные экзерсисы, слава святой Вальпурге, не разбудили домашних. Я, выкупавшаяся, посвежевшая и преисполненная самых альтруистических чувств к окружающему миру, принялась на кухне готовить завтрак, плотно прикрыв дверь, чтоб никому не мешать.
…На плите уютно шкварчали тыквенные оладушки (их любит муж), для Дарьи я решила сделать ее любимый салат из свежих огурцов, ананасов и отварного куриного филе, а Марье, с ее американизированными вкусами, запекала в духовке кукурузу с тертым сыром, яйцами и острым перцем. Ну, я ли не мастер-кулинар! Это клевета, что я генетически не способна готовить. Вот то, что я генетически стремлюсь избежать готовки любым способом, – воистину так. Но сегодняшнее утро заслуживает таких трудов.
В распахнутое окно врывается лето; кудрявая бегония, всю зиму стоявшая чахлой и унылой, расцвела и похорошела, во дворе кто-то включил запись моей любимой группы… Просто идиллия, право слово!
…Идиллию нарушил громкий, протяжный автомобильный гудок. Я передернула плечами: не будем нарушать себе лучезарного настроения. Но гудок повторился: с затяжной настойчивостью, граничившей даже с наглостью.
Так…
Я высунулась в окно, демонстративно сжимая в деснице скалку и… обомлела от неожиданности.
– Good morning, мвана! – замахал приветственно руками потомственный колдун племени мошешобо.
– Здравствуйтэ, уважаэмая! – вторил ему сидящий за рулем белого «мерседеса» отважный князь Ираклий Чавчавадзе.
– Вас выпустили! – На радостях я уронила скалку. В процессе полета скалка превратилась в римскую свечу и вспыхнула веселым фейерверком. Наверное, потому, что радостные эмоции переполняли меня и грозили новыми всплесками положительных магических проявлений.
Разумеется, когда Ираклий и Сото переступили порог нашей квартиры, никто уже не спал. Машка и Дашка, не стесняясь меня, их престарелой родительницы, повисли у своих кавалеров на шеях, вопя о том, как они счастливы. Авдей потихоньку отколупывал от стен трупики нетопырей и собирал их в мусорный пакет, а я…
Я отобрала у своего великого и могучего нванги пакет и шепнула ему на ушко:
– С добрым утром, любимый. Устраиваем праздничный завтрак, да?
За завтраком Ираклий и Сото рассказали, как погиб Мастер московских вампиров.
– Огненный Мститель почуял его. Огненный Мститель очень силен, – говорил Сото, пережевывая кукурузу с сыром. – Ни один из тех, кто пьет кровь, не устоит перед ним и не сможет защититься.
– Это замечательно, – задумчиво сказала я. – Хоть я до последнего времени и не враждовала с вампирами, мне приятно сознавать, что есть в мире уникальная могущественная Сила, способная походя расправиться с самой опасной нежитью… А как же вас из милиции-то выпустили? Испугались, что ли?
– Да нэт. Сэржант – золотая душа, добрый человэк! Сказал – поезжайтэ, а я про вас никому ни слова нэ скажу!..
Я присмотрелась внимательнее к бывшим затворникам и, осененная внезапной догадкой, спросила:
– Вы что, с этой «золотой душой» в карты резались?
– Да…
– То-то я смотрю, браслетика изумрудного у колдуна нет. И уходил ты от нас, Сото, в эксклюзивных бермудах, а не в этих секондхэндовских ментовских штанах… Проигрался?
– Есть немного. – Колдун смущенно развел руками.
– Впредь тебе наука – не садись играть в карты! Азартные игры до добра не доведут.
Тут я услышала вздох князя и повернулась к нему.
– Часы проиграл, – грустно признался он. – Золотые. «Ролекс».
– Что б вы без меня делали, – покачала я головой и воздела было ладони, чтоб сотворить заклятие, но оба парня умоляюще воскликнули:
– Не надо!
– Почему?
– Пусть сэржанту на память останэтся. О князе Чавчавадзе. У мэня еще этих часов будэт как мух на помидорах! Вах! Настоясчий джигит нэ мэлочицца!
– В моем племя изумруды есть toys for children, – гордо сказал колдун. – Камень ничего не стоит по сравнению с радостью человека. Пусть порадуется подарку. А за штаны я заплачу тебе, мвана…
– Вот еще! – Тут уж и я гордо дернула плечом. – Чтоб и разговору об этом не было…
Разобравшись с этими вопросами, мы снова принялись за завтрак, но я не упустила из внимания, что Маша как-то странно смотрела на своего чернокудрого африканского бойфренда.
– Сото, – неожиданно сказала она. – Ты скоро возвращаешься в свое племя?
– Да. – Взгляд колдуна стал грустным. – А то они там без меня не справятся с засухой, урожай вовремя не соберут. И новый вождь опять примется пьянствовать, потому что трезвый он бывает только тогда, когда я творю над ним заклинания…
– Сото. – Машка покраснела. – А у тебя есть там мвана?
– Нет. Не успел еще…
– Все вы так говорите…
– Маша. – Я сочла необходимым вклиниться в этот разговор. – Ты не забыла, сколько тебе лет? И что тебе еще надо окончить школу, поступить в университет, сделать карьеру…
Дочь меня принципиально не слышала. И правильно. Если бы кормилица говорила такие речи Джульетте, та точно послала бы куда подальше сначала кормилицу, а потом Ромео.
– Сото! – Машка решилась на отчаянный шаг. – Можно я тебе письма писать буду? В Африку?
– И посылать голубиной почтой, – пробормотала под нос Дашка, периодически краснеющая от выразительных взоров своего князя.
– Маша! – Колдун ласково поглядел на мою дочку. – Я есть тебе обещать, что скоро вернусь. Как только у нас начнется сезон дождей…
– Все равно, – надулась Маша. – Ты исчезнешь, а нас даже от вампиров защитить будет некому. В случае чего.
Сото задумался. Потом встал из-за стола и потянул за собой Машу.
– Не знаю, как это получится, но я есть очень постараться, – сказал он, стиснул мою дочуру в объятиях и поцеловал прямо как в мелодраматическом фильме.
– Ого, – сказал Авдей. – А быстрый парень.
– Это уже не лезет ни в какие ворота, – возмутилась было я, но тут колдун с сожалением оторвался от Маши (или Машка с сожалением высвободилась из объятий колдуна?!) и заявил:
– Теперь Маша тоже имеет власть над Огненным Мстителем. Вампиры не посмеют даже приблизиться ко всем вам.
Машка, наконец успокоившаяся после поцелуя, смогла усвоить данную информацию.
– Что, правда? – восхищенно захлопала она в ладоши. – Ой, спасибо тебе, Сото!
– На здоровье, мвана, – широко улыбнулся он.
– ЧТО? – спросили мы с мужем.
– Наша традиция, – продолжал улыбаться хитрый колдун. – Теперь Маша стала моей мваной.
– Традиция традицией, а девочка она еще несовершеннолетняя! Так что с женитьбой придется подождать!
– Как скажете, – кивнул Сото. – Вот после сезона дождей…
– Да. Вот после сезона и разберемся, кто чья мвана…
Сразу после завтрака наш колдун засобирался домой.
– Жаль, что ты не осмотрел всех столичных достопримечательностей, – засокрушалась я.
– Каких? – удивились все.
– Сверхъестественных! – потрясла всех я знанием оккультной стороны жизни Москвы.
– Это как? – Даже Авдей, коренной москвич, оказывается, о таких вещах не знал.
– Дорогие мои, – задушевно начала я. – Разве вам не ведомо, что град сей, Москвою именуемый, населен не просто обычной нежитью, но еще и привидениями да призраками, которым даже Лондон позавидует! Знаете ли вы, что если в полночь на пятницу тринадцатого выйти на Тверскую и встать насупротив здания мэрии, то можно увидеть громадного черного кота, который бродит там с подвыванием, а из-под кепки сверкают демоническим блеском его зеленые глаза.
– Погоди… Кот в кепке?!
– Ну да. Раньше, правда, он без кепки ходил. Говорят, это призрак москвича, с которым в мэрии несправедливо обошлись. Вот он теперь и старается напугать тамошних сотрудников…
– Сказки…
– Вот и не сказки! А на Красной площади в лунные ночи слышны стоны и детский плач из-под земли, потому что раньше на этом месте язычники приносили свои жертвы. А возле Лубянки часто слышат тяжелые такие шаги: бух-бух! Это ходит призрак статуи Феликса Дзержинского!
– Вика, – проникновенно сказал муж. – Если дело так и дальше пойдет, писать фантастические романы будешь ты. А я буду заниматься хозяйством. Лады?
Сото восхищенно слушал мои байки. Потом свет в его глазах погас, сменившись печалью вперемешку с сознанием собственного долга.
– Мне все равно нужно вернуться в племя… Увы…
– Как же ты полетишь? – заинтересовалась я. С исключительно технической точки зрения. Потому что всем известно, что колдуны не используют в полетах помело; ковры-самолеты – прерогатива джиннов и прочей исламизированной нежити, а обычные человеческие средства передвижения тут явно не подходят: во-первых, у Сото нет документов, а во-вторых, самолеты – такой ненадежный транспорт.
– У меня есть служебный дух, – улыбнулся Сото. – Он меня в один миг доставит в племя, yes.
