— А это? — Зитос указал на талисман, висевший на шее Вулкана. — Насколько древняя эта технология? Наш отец даже не помнит о его создании.
— Тебя это беспокоит.
— А тебя нет?
Гарго, все еще недовольный результатом, сжимал и разжимал кулак.
— Выгладит вполне безобидно.
— Самое опасное оружие обычно так и выгладит.
Дальнейшее обсуждение пришлось отложить, поскольку у входной двери появился воин в черной броне.
— Я не ожидал, что у вас открыта дверь, — сказал Лумак из клана Аверний.
Зитос обернулся:
— У нас нет секретов, сын Ферруса.
Лумак кивнул, едва ли обратив внимание на его слова, и посмотрел на Вулкана. Что бы он ни подумал о примархе, сидящем в тени поодаль от своих сынов, он промолчал. Волосы Лумака уже изрядно тронула седина. Как и большинство воинов Десятого, он казался закаленным в боях.
— Владыка Вулкан, — произнес он с уверенностью, придаваемой возрастом, — военачальник просит тебя прийти в стратегиум. Это касается ваших общих целей.
Вулкан очнулся от своих воспоминаний и обратил внимание на капитана:
— Я помню Аверниев. Помню, как вы рисковали жизнями ради спасения моего брата.
— К сожалению, попытка не удалась, владыка.
— Никто не мог бы сражаться лучше. Вам нечего стыдиться.
— И все же наш отец мертв… — Его решительный взгляд переместился к молоту. — Дважды.
— То создание не было вашим отцом, как не было моим братом.
— Верно, — согласился Лумак. — Но почему мне снова стыдно?
Вулкан оставил Урдракул там, где он лежал, и поднялся. По лицу примарха промелькнула тень, словно отзвук болезненного воспоминания, но она так быстро рассеялась, что осталась незамеченной.
— Проводи меня к Медузону, капитан.
Лумак слегка поклонился:
— Конечно, владыка. Сюда.
У выхода Вулкана догнал Зитос:
— Отец?
— Оставайся здесь, Барек. На борту этого корабля мне не нужна охрана. — Он оглянулся на Гарго. — Посмотри руку Игена. Я скоро вернусь. И ты прав, — добавил он, когда шаги Лумака уже стали затихать в коридоре.
— В чем, отец?
— Они очень горды. И таким же был мой брат. — Его лицо стало печальным. — В конце концов, это его убьет.
Зитос нахмурился:
— Убьет? Но Горгон уже мертв.
Вулкан не ответил. Он вышел из комнаты, и звук размеренных шагов понесся вслед за поступью Лумака.
Неяркий свет заливал стратегиум, выделяя бледные очертания пультов и картографических стендов.
В середине комнаты медленно вращалась гололитическая проекция. Вокруг, рассматривая ее с разных сторон, стояли члены военного совета.
Лумак вошел первым и присоединился к своим собратьям, предложив Вулкану занять место рядом с Медузоном.
Военачальник внимательно рассматривал звездную карту — туманности, луны и планеты, изображенные в четком одноцветном спектре, — словно это была полупрозрачная пикт–диаграмма, замороженная в стазисе и повторяемая снова и снова. Одна рука Медузона лежала на груди, второй он поглаживал щетину на подбородке.
— Что ты видишь, владыка Вулкан?
— Я вижу корабли, — ответил примарх.
Корабли мятежников повисли в пустоте, изображенные как астрономические тела: сторожевики, эсминцы и крейсеры, — строй линейных кораблей, усиленный гораздо более крупными боевыми звездолетами.
— Наши авгуры обнаружили в этом секторе космоса несколько таких соединений. Это самое большое из них.
Прищуренные глаза Вулкана горели в сумраке стратегиума тлеющими угольками.
— Они охотятся за тобой, Медузон.
— Это не новость, — заметил Лумак.
— Я ужалил его, — негромко произнес Медузон, не отводя глаз от проекции, — Они даже не охотятся на нас, а загоняют в угол. Наши пути отхода отсекают один за другим.
— Ты ищешь выход из ловушки Тибальта Марра или способ завязать с ним драку?
Медузон отвел взгляд от проекции и посмотрел на Вулкана.
Лидер Железных Рук выглядел уставшим и встревоженным, что отчасти объяснялось ранениями и аугментикой. Но Вулкан всегда распознавал переутомление, если видел его. После победы в аудитории Медузон приободрился, но на него вновь давило беспощадное бремя командования.
— Возможно, это одно и то же.
— Возможно, — согласился Вулкан.
Он окинул взглядом остальных.
Воинственный Лумак, готовый на все, чтобы искупить свою воображаемую вину за смерть Горгона.
Капитан клана Сааргор Мехоза, который первым встретил Вулкана на борту «Железного сердца», верный долгу, даже если тот резал ему руки, словно обнаженный меч.
Молчаливый Далкот из легиона, не пользующегося у Железной Десятки особой любовью.
И бравый благородный Нурос. Он станет умолять Вулкана взять его с собой, получит отказ и по незнанию воспримет оный как упрек в несуществующей слабости.
Разношерстная компания, каждый из членов которой небезупречен. Но их коллективная сила намного превосходит сумму индивидуальных способностей.
В комнате установилась тишина, заполненная лишь сердитым жужжанием гололита. Он насыщал воздух зернистым серым светом, придававшим лицам холодную рельефность.
Медузон обошел проекцию вокруг, словно желая изучить обширный строй кораблей со всех сторон.
— Я созываю армию. Самое крупное на данный момент соединение Железной Десятки, — сказал он, внимательно глядя на Вулкана сквозь проекцию, разрисовавшую его лицо призрачными тенями.
— Только Железных Рук?
— После этого сражения я распускаю нашу коалицию. Гвардейцы Ворона и Саламандры вернутся в свои легионы. После победы над Сынами Хоруса это вполне возможно.
— Как стало возможным возрождение Десятого после возобновления твоего союза с железными отцами.
— Теперь мой статус военачальника неоспорим. Ayг это понимает. Как и все остальные. Я пользуюсь неограниченной поддержкой, а слухи распространяются быстро. Воины соберутся под мое знамя. Силы Разбитых Легионов должны объединиться.
— И мы их возглавим, — решительно заявил Лумак.
— А как насчёт моих сынов? — спросил Вулкан. — Сколько их служит в твоей коалиции?
Лицо Медузона помрачнело, но ответил примарху Нурос:
— Только я и горстка воинов.
Он опустил взгляд, словно стыдясь состояния Восемнадцатого.
— Как мне говорили, многие из них покинули другие наши ячейки, — сказал Медузон. — Сейчас трудно назвать точное число.
— Направились к Ноктюрну или в Глубины Гереона, — предположил Нурос. — Я не смог никого отыскать.
— Есть ли какие–то сведения о них? — спросил Вулкан.
Нурос печально покачал головой.
Вулкан мрачно кивнул. Значит, скорее всего, они мертвы.
— Я намерен бросить все силы на единую цель. Мы сломаем хребет этого флота, — провозгласил Медузон.
— Прорыв стратегической блокады, — добавил Мехоза, хотя и без особой необходимости.
Вулкан предпочел проявить снисходительность и слегка кивнул капитану клана Сааргор.
— Мы не можем проложить курс вокруг, поэтому должны прорваться напрямую, — сказал ему Медузон.
— Ты жаждешь боя и с радостью бросишься в атаку на их орудия.
— Я хочу вернуться к войне — чтобы смерть Горгона обрела смысл, а не давила на нас непереносимой тяжестью.
— Ты так же горд, как он, — заметил Вулкан.
— Лучше гордость, чем бесчестье.
— Я не хотел тебя оскорбить, Медузон.
Военачальник провел железной рукой по гладко выбритому черепу Он выглядел усталым.
— Извини. В последнее время на нашу долю выпало немало испытаний. Ставки поднимаются с каждой битвой. Теперь я не вправе проиграть. Слишком многое от этого зависит. Слишком многое зависит от меня. Я буду сражаться с Сынами Хоруса до последнего. И на этот раз будет не просто рейд — не ради припасов. Я хочу убивать их. Убить его. Но я должен спровоцировать его. Должен первым обнажить меч. Такова война. Я не стану лгать, что участие примарха в этой битве не слишком важно. Я понимаю, что ты хочешь покинуть нас, что твой путь ведет в другую сторону. Но хотя бы останься с нами. Твое присутствие значительней облегчит нашу задачу. Подбодрит воинов.
