В канун Рождества нам с ней разрешили остаться с детьми. Я проспала всю ночь на кресле в тесной и душной комнате, а утром решила, что слишком стара для таких фокусов. Проснулась с тяжелой головой и чувствовала себя усталой. Все кости болели, а ноги распухли и напоминали два окорока. В первый день праздников я поехала домой и забрала с собой Божену. Оказалось, что у нее есть права, и, несмотря на отсутствие опыта и практики, она отлично справлялась, хотя на дороге во время праздников машин было много. Как мне повезло, что она была за рулем! Нас дважды останавливали полицейские и кривились, потому что документов на машину у нас не было. Им даже в голову не могло прийти, что симпатичная пожилая пани бессовестно обманывает их, жалуясь на склероз.
Между Рождеством и Новым годом я постоянно ездила туда и обратно, иногда брала с собой Божену. Когда она оставалась у меня ночевать, то сама, без единого намека, убирала и помогала мне по хозяйству. Пару раз мы привозили грязные вещи из приюта. Я просто не могла смотреть, как она стирает одежду шести детей в умывальнике. При всем моем уважении, я не верила в эффективность такой стирки.
После Нового года я поехала в суд.
– С Новым годом! С Новым счастьем!
Пани Кристина обрадовалась, увидев меня. Ее улыбка расцвела еще больше, когда она увидела, как я засовываю ей под стол пакетик с подарками.
– Ну что там с моим делом? – спросила я.
– Пока ничего.
– Пани Кристина, но как так можно! Через пару дней будет месяц, как Оля в приюте. Разве судья не должен заботиться об интересах ребенка и его благосостоянии? – продекламировала я заученную фразу.
– Пани Анна, но я тут при чем? Что я могу сделать?
– А судья Карвенский сейчас на месте?
– Нет, он в отпуске до десятого января.
– До десятого января? – Я так и села. Я вдруг почувствовала себя такой старой… Как же я устала! – У меня уже сил нет! – простонала я и уткнулась лицом в ладони.
– Пожалуйста, не отчаивайтесь. Судья вернется, я ему ваше заявление сразу подсуну, и он рассмотрит его в ближайшее время, – утешила меня секретарша.
– А когда?
– Сейчас, сейчас посмотрю, – сказала она, а я подняла голову.
Пани Кристина переворачивала странички в календаре. Одну, две, три, десять. Переворачивала и переворачивала. Так долго! Я опять уткнулась лицом в ладони.
– Пятнадцатого апреля! – радостно воскликнула она. – Вот, есть окошко пятнадцатого апреля. Я сразу его займу, на всякий случай.
Она прямо гордилась собой. А на меня вдруг навалилась усталость.
– Пани Кристина, я не смогу так долго ездить в Торунь. Просто не справлюсь, – сказала ей тихо и почувствовала, как из глаз брызнули слезы.
– Так вы туда каждый день ездите? Безумие какое-то! – сказала секретарша.
– Вы правы. Настоящее безумие.
– Пани Анна. – Она положила руку мне на плечо. Неожиданно для себя я зарыдала еще громче. – Вам надо отдохнуть. Может, кто-то другой сможет проведывать Олю? Вы же себя совсем замучаете.
– Зато все это наконец закончится! – рыдала я, жалея себя, как девчонка.
– Пани Анна, – она сжала мое плечо. – Если вы действительно хотите забрать из приюта и воспитывать эту маленькую девочку, вам понадобится много здоровья и сил. Не стоит их тратить на постоянные поездки в Торунь. Ее там не обидят. Если вы будете приезжать к ней раз в два или три дня, это не значит, что вы ее бросили!
Она замолчала, но руку с плеча не убрала и даже положила вторую. Мы немного посидели так, пока не зазвонил телефон.
– Извините. – Она отошла от меня и взяла трубку.
Пока она разговаривала, я собралась с силами, вытерла лицо руками, расправила юбку и встала.
– Спасибо вам большое! До свидания, – попрощалась я, когда пани Кристина положила трубку и вышла.
В коридоре я села на скамейку, чтобы привести в порядок мысли. Оперлась головой о стену и уставилась на табличку, висевшую напротив. Сначала просто так смотрела, потом начала читать названия отделов, номера кабинетов, фамилии и должности. Вдруг мой взгляд задержался на одной надписи: «Председатель районного суда, судья Цезарий Юлиуш, каб. 13». Председатель? Наверное, самый главный тут. Босс боссов! Может, он-то мне и нужен? Юлиуш. Знакомая фамилия. Ох, я ее уже слышала…
– Пани Кристина, а как мне попасть к председателю суда? – завопила я, вбегая в канцелярию.
– К председателю? Вам нужен судья Юлиуш? – спросила секретарша, застигнутая врасплох и испуганная моим наглым вторжением в ее королевство.
– Да, наверное, он важная личность! Может, он поможет. Может, назначит срок рассмотрения пораньше, – говорила я с энтузиазмом.
– Не думаю, – ответила она со странным выражением лица. Вид у нее был, словно жабу глотнула или горькое лекарство.
– А он сейчас на месте?
– Нет, но будет завтра. У него заседание закончится в два, но я бы посоветовала вам сначала обсудить это со своим адвокатом.
Я разозлилась на нее – ведь обещала же помочь!
– Я приду завтра.
Глава 36
В ту ночь я так и не уснула. Но решила, что должна попытаться. Председатель суда был моим ковчегом, Святым Граалем и волшебной палочкой в одном лице. Я чувствовала, что если он не поможет, то уже никто не поможет. И плюс его фамилия. Где-то я ее слышала, точно слышала… Может, я лечила кого-то из его семьи?
В час я уже сидела в коридоре у кабинета номер тринадцать и ждала. В четверть второго подошел элегантный мужчина в мантии с фиолетовым галстуком, или как он там называется.
– Вы ко мне? – спросил он с приятной улыбкой. Он оказался привлекательным мужчиной лет сорока в самом расцвете сил. Судя по пышным волосам с проседью, мясистому рту и гладко выбритым щекам – кобелина еще тот.
– Да, конечно, к вам.
Я зашла в кабинет и кратко изложила ему суть своего дела. Судья Юлиуш внимательно выслушал и пообещал помочь. Он был просто очарователен. Записал мои данные, данные Оли и имя моего адвоката. Сказал, что ему понадобится пара дней, чтобы ознакомиться с материалами дела. Я, конечно, согласилась. Мы договорились встретиться в понедельник. Следующие три дня я могла провести с Олей.
В понедельник в назначенный час я ждала у кабинета. Председатель опоздал на тридцать минут и был чем-то недоволен.
– К сожалению, у меня не было времени ознакомиться с материалами вашего дела. Приходите завтра! – сказал он и захлопнул дверь у меня перед носом. Даже в кабинет не пригласил.
Во вторник я опять сидела под дверью с номером тринадцать, но все закончилось так же, как вчера.
– Этот мужик меня игнорирует! – вечером пожаловалась я Басе.
– Как там его зовут? – спросила она, поворачиваясь ко мне. Стояла у плиты и стряпала что-то, что пахло просто божественно.
– Юлиуш. Солтисова слышала? – обратилась я к ней, как принято у нас в селе.
– Юлиуш? – она немного подумала. – А, слышала. Он на местные выборы идет. Очень амбициозный мужик. Бургомистром хочет стать. Народ говорит – крепкий орешек. Но я его лично не знаю, потому ничего сказать не могу. Извини.
– Вы и так мне помогли! Спасибо за обед! И за все остальное!
С утра пораньше, разозленная как бык на корриде, я стояла под кабинетом пана судьи. Около двенадцати судья Юлиуш появился в коридоре. Когда увидел меня, повернулся и попытался сбежать. Я помчалась за ним.
– Ваша честь! – вопила на весь коридор. – Пан председатель!
Наконец он понял, что шансов у него нет, и остановился.
– Прошу в мой кабинет! – проворчал он со злостью. Развернулся и широким шагом пошагал туда, откуда пришел, даже не оглянувшись.
– Пан судья, вы прочитали мое дело? – спросила я, несмело опустившись на стул в его кабинете.
– Да, прочитал. Вашим делом занимается судья Карвенский, вот и обращайтесь к нему, лучше через своего адвоката, – сказал он тоном, не располагающим к дальнейшему разговору, и расселся в своем судейском кресле.
– Да, но в интересах ребенка, который вместо того, чтобы жить у близкого ей человека, находится в приюте, я прошу ускорить рассмотрение нашего дела. Согласно Семейному кодексу, интересы ребенка всегда стоят на первом месте, и назначение официального опекуна должно происходить в кратчайшие сроки, – выпалила я на одном дыхании. В последние дни у меня появилось немного свободного времени, вот я по вечерам и повышала квалификацию.
– О, а пани, оказывается, крутой адвокат! Может, вы меня замените на моем посту, а я в отпуск пойду, отдохну немного? Ну как, пани доктор? – спросил он, выплевывая слова мне в лицо.
– Вы меня знаете? – машинально спросила я, ужасно удивленная.
Я не могла понять, если он меня знает как врача, то откуда эта неожиданная неприязнь? Мне показалось, что передо мной сидит совсем другой человек – не тот, с кем я разговаривала несколько дней назад.
– Прочитал ваши документы, поспрашивал. Вы же меня сами о том просили.
– Если вы читали мое дело, то, пожалуйста, помогите. Есть ли возможность вынести решение побыстрее? Вот у меня письмо от директора приюта, которая подтверждает, что я забочусь об Оле, регулярно ее проведываю и заинтересована в том, чтобы у этого ребенка все было хорошо. Похожие письма могут предоставить доктор Кульчинская и доктор Бжозовска.
