Все равно он тебя не послушает, хоть на колени стань! — голосок из проникновенного сделался злорадным. Он швырнет ее к чертям в котел, а тебе рот зашьет, чтобы впредь не перечила!
Это я тебе рот зашью, мысленно пообещала Катерина. Потому что некоторым лучше мычать, чем говорить. Тоже мне разум, тоже мне сознание.
— Бросишь ее в нганга и весь этот мир станет одним большим нганга, — произнесла Катя, с трудом двигая распухшим, тоже прикушенным языком. — Микрокосм зла станет макрокосмом зла. Ты готов отвечать за это, Уриил?
— Ты по-ня-ти-я не имеешь, что ждет твой мир, — размеренно ответил ангел. Но в самой этой размеренности сквозил страх. — Вам, людям, не дано знание о таких вещах.
— А предателям дано? — прохрипела Кэт, приоткрывая перламутрово-белый незрячий глаз. — Не ты ли рассказывал, как ошибся, открыв людям тайны рая? Если у тебя было знание, почему ты им не восполь… воспо… — и голова ее бессильно свесилась на грудь.
— Отпусти женщин, ты! — выкрикнуло сразу два голоса. Один принадлежал Витьке, а другой… Тут Катерину аккуратно поставили на ноги и она подхватила в объятья падающую Кэт. А ее саму подхватила и потащила прочь Апрель.
Вот если бы богиня безумия тоже раскололась на себя и свою Тень, всплыла совершенно неуместная идея, вдвоем с Ма им было бы удобнее нас тащить.
— Боги едины, — пропыхтела Апрель, как всегда, не считавшая нужным делать вид, будто не слышит Катиных размышлений. — Едины в каждый миг и в каждой вселенн… ой! — И они втроем, споткнувшись об Нааму, шлепнулись в молодую траву, слыша, как позади вовсю разворачивается битва.
Катя, не тратя времени на то, чтобы подняться на ноги или хотя бы на четвереньки, обернулась и увидела дракона, свивавшего и развивавшего кольца, словно Каа в мультфильме «Маугли». На драконьем загривке сидел и махал чем-то длинным таким, железным… Цапфуэль. Катерина замерла с открытым ртом.
После кошмара, в который воплотился Уриил, ангел луны показался особенно близким, любимым, родным и нежизнеспособным. Его серебристое тело, освещенное невидимой луной, проделывало выпады неловко, точно и меча-то в руках никогда не держало. Противник, всесильный и ужасающий, тоже не столько дрался, сколько отмахивался от Цапфуэля — так, как это делает большой сильный мужчина, на которого нападает разъяренный маленький мальчик.
— Перестань! — возмущался Уриил. — Перестань сейчас же! Ты себя поранишь! Ты дракона поранишь! Ты МЕНЯ поранишь, ну что, доволен? Я прошу прощения, я виноват, я не подумал, ну?
— То-то же… — с нечеловеческой гордостью и на последнем издыхании произнес Цапфуэль и свалился с Витькиной шеи наземь.
Только теперь Катя поняла, что перед нею не ангел луны, а Дрюня-Анджей.
* * *
— С вами невозможно дело иметь, — пожаловался Уриил и влил в пустоту внутри звездного диска третью чашку чая. — Я бы никогда, никогда не согласился работать с людьми. Но меня ж никто не спрашивал…
В Катиной квартире (почти не изменившейся — на первый взгляд) ангел выглядел не столь ужасным, как возле проклятого котла. Высокий, очень высокий мужчина, отбрасывающий очень большую, даже, если можно так выразиться, раскидистую тень, с тьмой, заключенной в светящийся нимб, вместо лица. Странноватое зрелище, но… ничего, терпимо. Не может пугать окружающих тот, кто пьет чай и хвалит шоколадные конфеты «Грильяж». Даже если чай из чашки всасывается в пустоту золотистым водяным смерчем, а грильяж на подлете к черной дыре еще и сгорает, словно маленький метеорит. Виктор и Катерина завороженно любовались на это зрелище второй час.
От Каменной плотины все решили перебраться к Кате — не в хоромы ее мечты на Котельническую, а в ее скромную двушку, тесную, зато обжитую. Сабнак было предложил пойти к нему, благо тут близко, через дорогу. Но потом спохватился и стыдливо пробормотал, что у него не убрано. На что Катерина с Наамой не столько засмеялись, сколько неприлично заржали.
Теперь демон гнилья сидел в комнате в обществе богини безумия и матери обмана, они тихо обсуждали какие-то жизненно важные и совершенно безразличные Кате планы. Ей вдруг открылось, что боги и демоны во вселенной Ид ориентируются не лучше людей, а значит, пусть болтают, если им болтается. Куда важнее снова выпить чаю и разобраться, что же все-таки произошло между Уриилом и Цап… то есть Анджеем. Анджей заваривал чай и сиял, будто облако, подсвеченное луной.
— То есть ты не вызывался вселяться в Дрю… в Анджея? — уточнила Катерина.
— Да нет, я следил за Мурмур и за всеми, кто вокруг нее вертится, — вздохнул ангел. Вздох прошелся рябью по аккреционному диску.
— Так ты и вышел на Нааму? — не отставала Катя.
— Ага, — кивнул Уриил. — А можно еще конфету?
— Да хоть две, — великодушно согласился Витька, в облике дракона абсолютно равнодушный к сладкому. — Слушай… А почему дядя Андрей так выглядит?
— Как? — удивился ангел.
— Как ты, когда был Цапфуэлем!
— Он всегда так выглядел… — пожал плечами ангел. — Может, я ему немного облик и менял, когда проявлялся — но не на свой, а на его собственный. Внутренний.
— Выходит, ты сияющий рыцарь, — весело заметила Катя, обращаясь к Анджею. Тот хмыкнул и осмотрел себя. — Не стесняйся, не стесняйся. Ты прекрасен.
И это была чистая правда. Катерине еще не доводилось видеть такого красивого мужчину. Облик его излучал свет и гармонию, словно полный луной сад… с туберозами. Теперь, когда Кэт существовала отдельно от Кати, это сравнение ничего Катерине не говорило — ни тревожного, ни мучительного. Белые цветы с приятным запахом. И все.
А Кэт даже не вздрогнула. Хотя Катя была уверена: пиратка читает ее мысли не хуже остальной божественно-демонической шайки. Только виду не подает.
— Все вокруг прекрасны, одна я урод, — мрачно пошутила Кэт. — Может, все-таки стоило бросить меня в котел?
— Никого мы никуда бросать не будем, — хлопнул по столу Анджей. — Катенька правильно говорит: уничтожать всех подряд в надежде добраться до нескольких негодяев — свинское свинство и скотское скотство. И никогда себя не оправдывало, что характерно.
Ишь ты, удовлетворенно подумала Катерина, Катенькой называет. Когда это в последний раз было, чтоб красавец обращался ко мне «Катенька»…
— А никто из вас, часом, целительством не владеет? — вдруг заинтересовался Витька. — Вам, монстр… ангелам и демонам вроде полагается такая прокачка?
— Ребенок, — улыбнулся Уриил. То есть диск засветился мягко и тепло, точно лампа в янтарном плафоне. — Это же не компьютерная игра. Мы все здесь в истинном образе своем — и дядя твой, и мама, и ты сам…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
