Дестриэ был не просто транспортом рыцаря – он сам по себе был оружием. Их специально обучали вести войну, и эта тонная, беспрерывно кусающаяся и лягающаяся махина могла натворить немало дел. Увы, история взяла свое, и закат дестриэ наступил совершенно неизбежно – уж очень уязвимы они были. Но это в нашей истории.
Дестриэ заняли прочное место в сердцах любителей лошадей, которые приложили много усилий, чтобы порода не была забыта. Годы магических экспериментов сеньора Карло были направлены на то, чтобы устранить многочисленные недостатки дестриэ. Например, в отношении тех же длительных переходов. Я отлично помню, как мы не раз допоздна засиживались у камина с сеньором Карло, и он с возмущением рассказывал мне, что европейская средневековая тяжелая конница проходила за день всего тридцать километров, в то время как арабская – больше сотни, а монгольская – до двухсот сорока. Ну монголы в данном случае не в счет, потому что там на одного седока приходилось по четыре сменных лошади, а вот арабские хроники повествуют, что аргамак мог нести сразу двух экипированных седоков. Ну ладно хроники – штука спорная, особенно когда все начинают хвастаться, но позорные тридцать против ста – известный факт. И это при том, что европейский рыцарь ехал отнюдь не на своем боевом скакуне, а на более маленькой, но выносливой лошадке, чтобы гигант не уставал. И при этом все равно – тридцать. Кошмар!
После такого неизбежного вывода, появлявшегося при сравнении всех остальных параметров лошадей не в пользу его любимцев, сеньор Карло начинал излагать то, что он проделал. Обычно к этому времени я уже дремал в своем кресле, так что подробностей не помню. Важно, что каким-то хитрым способом, с помощью многочисленных заклятий и долгой селекции, сеньору Карло удалось осуществить свою мечту и вывести не только невероятно сильную, но и феноменально выносливую породу, так что прославленные арабские скакуны пусть нервно жуют травку в сторонке.
– Пожалуй, назову-ка я тебя Дестром, – задумчиво сказал я, после того как мы порядочно отъехали от места расположения остроухих аборигенов. К моему стыду, я так до сих пор не дал имени своему скакуну, хотя он уже довольно долго жил в моих конюшнях. Конь издал что-то вроде «Пф-ф-ф», которое можно было перевести как саркастическое «Как оригинально!». – Не, ну если хочешь, могу назвать Одуванчиком! – предложил я альтернативу. Конь возмущенно фыркнул и посмотрел на меня, как бы не в силах понять – это я болен или просто непроходимый идиот. Придя к какому-то выводу, он решительно помотал головой, давая тем самым согласие на Дестра.
Мы резво ехали по незнакомой территории. Дорога была вполне приличной – на удивление, потому что тут действительно постоянно шел дождь. Собственно, дождь зарядил сразу же после того, как мы отъехали от импровизированной таможни. Не то чтобы сильный, но очень надоедливый. Он тут был полноправным и постоянным хозяином. Он и лес, который простирался по обе стороны от дороги. Лес был очень густой и очень старый. А еще он был очень большой. Мне так и не довелось побывать в джунглях на своей далекой родине, но многочисленные телепередачи сомнений в родстве не оставляли.
Не могу сказать, что после всех рассказов о ядовитых насекомых, змеях, пауках и прочей «радости жизни» я стремился к самостоятельной турпоездке в непролазные дебри, – просто с некоторых пор я стал относиться к таким вещам спокойнее. Точнее, после того как подобные вещи стали для меня неопасными. Для моего коня мелкая и кусачая фауна опасности тоже не представляла – сеньор Карло особенно подчеркнул, что ему удалось вывести породу, практически невосприимчивую к ядам. Нет, ну если постараться, то всегда можно подобрать какой-нибудь особо зверский и проникающий токсин, но это действительно нужно будет попотеть. А все прочие посторонние компоненты мягко обволакивали и благополучно выводили особые тельца в крови, не давая вступить в контакт ни с чем другим.
От известных мне по телевизору густых зарослей этот лес отличался еще одним – очень высоким естественным магическим полем. Можно сказать – сырым магическим полем. Думаю, тут вполне можно будет найти и говорящих животных, и деревья.
С хищными представителями флоры я уже бывал знаком. Это знакомство произошло в чрезвычайно опасном месте – мире, измененном каким-то сверхпроклятием. Ни я, ни сеньор Карло так и не приблизились к разгадке проклятия, обрушившего на тот мир мглу, сколько бы ни изучали ее порождения. Хищные деревья – одно из них. Мне пришлось очень постараться, чтобы свалить такого гиганта, который все время пытался пронзить меня своими ветками, но я отработал технологию, и дела мои пошли быстрее, а хищный лес стал редеть на глазах, отдавая мне свою ужасающую силу, которую я использовал впоследствии для поднятия армии нежити. Деревья в этом лесу были чем-то похожи на те. Может, размерами и формой, может – насыщенностью магией. К счастью, они не совершали стремительных бросков в мою сторону, но я на всякий случай был готов и к такому повороту событий.
Я был инородной частью в этом лесу. Он не то чтобы пытался меня отторгнуть или оказать сопротивление моему присутствию… Я просто был чужим. Точнее, я и мой скакун, хотя Дестра подобные философские размышления явно не тяготили. Он попросту радовался возможности как следует поразмяться, а заодно подыскивал кандидатуру на роль первой покусанной и затоптанной жертвы. К его чести и разумности, меня на эту роль он не рассматривал.
Вообще Дестр регулярно издавал самые разные звуки, свойственные лошадям, но то ли сеньор Карло действительно улучшил его возможности к общению, то ли это мои способности к восприятию, но я его отлично понимал и был уверен, что он также понимает меня. Понимает, но не соглашается. Например, ему очень не нравился шедший все время дождь, на что он регулярно жаловался возмущенным фырканьем. После каждого такого фырканья Дестр поворачивал свою голову и внимательно разглядывал меня своим черно-красным глазом, одним или вторым, как бы ожидая лицезреть мои мгновенные действия по исправлению этой неприятности. На мой ответ, что я не собираюсь исправлять погоду в этом мокром местечке, следовал не менее возмущенный «фырк», в котором четко угадывалось: «Тоже мне – Темный Властелин, который с погодой совладать не может». На это я ему объяснял, что чем больше мы будем отвлекаться, тем дольше тут пробудем, а если я стану исправлять климат и ландшафт всех миров, в которых побывал, то начну не с этого, а самого Дестра оставлю тут ждать, пока освобожусь. Такой аргумент вполне подействовал, и мы продолжили наш путь без магических вмешательств в окружающую действительность.
Я не сомневался, что у эльфов-привратников были возможности связаться со своим руководством, так что весть о моем появлении уже наверняка распространилась в глубь чужой территории.
На эти же мысли наводил кордон, выставленный поперек дороги у въезда в первый же встреченный нами населенный пункт. Их было штук пятнадцать – две линии по семь бойцов в каждой и одно «официальное лицо», а точнее – «официальные уши», чуть в сторонке. У меня мелькнула шальная мысль проверить таранные качества моего коня, да и Дестр явно рассчитывал на внеплановую вечеринку, так что пришлось напомнить себе о «мирности» моей миссии и аккуратно остановиться около кордона.
– Вам запрещено въезжать в город! – торжественно провозгласили «официальные уши», складывая руки у себя на груди.
– Хм… Мне – это кому? – задал я вопрос ехидным голосом. Мой вопрос явно сбил с толку местного чиновника, который уже открывал рот, чтобы еще раз, к своему удовольствию, повторить запрет.
– То есть? – выдавил из себя ушастый, прокрутив еще раз в голове наш странный диалог.
– Кому запрещено въезжать в город? – самым заинтересованным тоном спросил я, предвкушая потеху.
– Вам! – Чиновник почувствовал почву под ногами.
– А «я» – это кто?
– Ну… вам!
– Нет, вы уточните – кто я такой, чтобы мне нельзя было въезжать в город? – Я наседал, побуждая ушастого к размышлениям.
– Э-э-э… Представитель племен аррахавинов… – неуверенно сказал ушастый.
– А с каких это пор представителям племен аррахавинов нельзя въезжать в ваши города? – Я немного тянул время, сканируя город и окрестности на предмет магического состояния.
– Вы – не аррахавин! – выдал гениальное наблюдение чиновник.
– Я – их представитель. И у меня есть все ваши бумаги, подтверждающие важность этого визита.
– Вы могли их украсть, а сами представиться представителем дружественных племен… – нашелся эльф.
– Замечательно! – Я искренне обрадовался. – В таком случае вам очень повезло, потому что я как раз направляюсь в вашу столицу, да еще и прямиком к Высокому Совету, так что если я – преступник, то получится, что я как раз иду сдаваться властям!
