К тому моменту, когда Мисато вкатила мое инвалидное кресло с прилагающимся к нему моим же телом, я уже решил, что расскажу все. Все, о чем меня спросят, разумеется. Хе.
А дальше пошли сюрпризы. Куда же без них?
- Вы можете быть свободны, капитан Кацураги. Вам сообщат, когда пилот Икари освободится.
Это было первое, что я услышал, когда коляску с моей тушкой вкатили за какую-то дверь в глубинах штаб-квартиры. Кабинет Акаги? Или комната для допросов? Все могло быть. Потому что голос принадлежал не доктору Акаги, а командующему Икари.
"Блин, тяжелая артиллерия в ход пошла!"
- Есть! - раздался цокот удаляющихся каблуков. Все-таки здесь перед командующим все по струнке ходят. Следующая фраза стала для меня еще одной неожиданностью.
- Доктор Акаги, покиньте нас на пару минут, - фраза была произнесена командующим абсолютно спокойно, но в то же время его голос ясно давал понять, что отказа быть не может. Как впрочем и всегда.
Еще одна пара каблуков, шелестя халатом, удалилась из комнаты. Только эти каблуки удалились молча. С тихим ехидным шипением закрылась входная дверь, отрезая мне путь к спасению.
"Ничего, еще повоюем!"
Злобный оскал где-то внутри.
- Давно не виделись, командующий! - широко улыбаюсь куда-то в ту сторону, откуда доносился голос, чувствуя, как неровными полосами растягивается кожа на лице. - Извините, что не могу поприветствовать вас стоя - ноги отказали, чтоб их!
- Тебе известно имя души Евы-01?
Голос командующего казался спокойным, но именно казался. То ли у меня стал острее слух, то ли у Икари нервы не такие уж и стальные, но... Я был почти уверен в том, что мой собеседник немного нервничал. Были в его голосе какие-то едва различимые эмоции.
- Я называю его Ноль Первым, - прохладно-спокойным голосом сообщил я.
Раздался скрип отодвигаемого стула. Командующий прошел мимо меня к выходу из комнаты. Последняя его фраза предназначалась не мне.
- Доктор Акаги, он ваш.
"И это все?!"
Пока каблуки доктора Акаги заходили в комнату, я быстро соображал. "Имя души" - что это значит?! Ты не спросил, как я активирую "Берсерка", не спросил об особенностях управления им. Ничего из того, что я считаю важным. А что считал важным командующий? Имя Евы? Но почему?!
- Итак, Синдзи, начнем, - голос Акаги отвлек меня от лихорадочных размышлений. - Прежде всего меня интересует, как проходит включение режима "Берсерк" у Евы-01.
Я сдавленно хрюкнул.
- Что тут такого смешного? - холодный голос из темноты.
- Вы, доктор Акаги, - с ухмылкой на лице произнес я. И не давая ей вставить ни слова, перешел на серьезный тон. - Я согласен рассказать вам то, что знаю ("все равно командующий знает больше"), но научных терминов от меня не ждите.
Я сделал небольшую паузу, ожидая реакции Акаги. Не дождался.
- Активация "Берсерка" проходит очень просто, - еще одна ухмылка. - Я открываю Еве свою память. Запускаю ее в свою голову.
- Разум пилота и так открыт для Евы, - сухо произнесла Рицко после небольшой паузы. - Иначе сама синхронизация между пилотом и Евой была бы невозможной.
- Значит есть что-то, что вы не учли, - равнодушно пожимаю плечами.
- Да, это так... - на этот раз в ее голосе слышалась задумчивость. - Ладно, мы вернемся к этому после практических экспериментов. А пока расскажи о непосредственно самом процессе управления "Берсерком". В частности меня интересует твое поведение. Оно несколько отличается от твоего привычного поведения, не находишь?
Я пару секунд собирался с мыслями, попутно выискивая в них те, которые не стоит упоминать вслух. Не нашел таковых.
- При активации "Берсерка" я ощущаю тело Евы, как свое. Тело пилота становится второстепенным и практически не ощущается, - я усмехнулся. - Но это продолжается ровно до того момента, как от Евы не оторвут что-нибудь лишнее. Боль чувствуют оба тела. Кстати, тело в таком случае продолжает болеть и после выключения Евы.
Небольшая пауза, чтобы Акаги осмыслила сказанное мной и переход к следующей части ответа:
- Что же до моего поведения, то тут еще проще - оно не совсем мое.
- Не совсем?
- Да. Есть еще и Ева. Но она есть как часть меня, - я задумался, подыскивая подходящую аналогию. - Понимаете, мы с ней едины, но в то же время отделены друг от друга. Не знаю, как это описать.
- Ты хочешь сказать, что показываемые Евой эмоции ей и принадлежат?
- Нет, - я слегка поморщился. - Эмоции у нас одни на двоих. Но два разума, понимаете?
- Вы можете мыслить отдельно друг от друга? - дождавшись моего легкого кивка, Акаги продолжила. - И кто чем занимается во время боя?
"Правильный вопрос, доктор! Получите приз!"
- Стандартное разделение обязанностей выглядит так - я управляю Евой, выполняя сознательные действия, типа отрывания у Ангелов разных ненужных им конечностей. А Ноль Первый контролирует жизнедеятельность пилота, не давая ему отключиться в самый неподходящий момент. Отключает разную ненужную электронику. В общем - обеспечивает мне все условия для нормального управления Евой. Но все это достаточно условное разделение - нельзя точно сказать, где кончается разум Евы и начинается разум пилота.
- Другими словами, вы управляете Евой сообща, - в голосе доктора слышалось удовлетворение. - Решения, как я понимаю вы тоже принимаете согласованно. А бывает ли так, что вы конфликтуете друг с другом?
Я отрицательно помотал головой.
- Нет, мы с ним слишком похожи, чтобы конфликтовать. И как я уже сказал - мы представляем скорее одну личность, чем две.
- Хорошо, продолжим...
Наш разговор длился больше часа. Меня заставляли вспомнить каждую деталь каждой активации "Берсерка". Единственный бой, который я наотрез отказался обсуждать - это последний. Меньше всего на свете я хотел вспоминать то, как меня медленно превращало в угли. Мне вполне хватало ночных кошмаров. И еще я не упоминал о своих диалогах с Ноль Первым. Это тоже было бы лишним.
Наконец Акаги выдохлась. Да и я тоже.
- Ладно, закончим на сегодня. Через неделю тебе снимут гипс, да и ноги должны прийти в норму. Не забудь прийти на синхротест.
Я молча кивнул. За сегодняшний день я наговорился вдоволь.
Когда за Мисато и ее подопечным закрылась дверь, Акаги с горящими фанатичным огнем глазами бросилась к компьютеру. Стуки клавиш звучали в темпе хороших пулеметных очередей. На экране замелькали разнообразные схемы и графики. Акаги была счастлива. Это есть в душе каждого настоящего ученого - жажда открыть что-то новое. Узнать то, что было неизвестным. Познать неизведанное. Редко в современном мире появляется такая возможность.
- Прямо как МАГИ, - пробормотала она. - Невероятно!
***
Шло время. День за днем. Ночь за ночью. Днем я практически ничего не делал - Мисато большую часть дня пропадала на работе и я оставался предоставлен самому себе. Поначалу она брала меня с собой, но мне это очень быстро надоело. Кроме того я понимал - я мешаю ей. Я становлюсь для нее обузой. А это мне совсем не нравилось. Поэтому я убедил ее, что дома со мной ничего не случится. И клятвенно пообещал, что позвоню ей сразу же, как мне потребуется ее помощь. Черта с два я конечно ей позвоню. Сам со всем справлюсь. И справлялся. Потому что выбора не было. Хотя первая пара дней была тем еще кошмаром. Причем гораздо большей проблемой, чем слепота, была невозможность ходить. Хотя правая нога с каждым днем шевелилась все лучше.
Проблема была еще и в том, что мне нечего было делать. Я ел, спал и слушал музыку. Я замыкался в себе. Замыкался в своих проблемах. В своей инвалидности. Нет, я по прежнему с удовольствием общался с Мисато, но постепенно начал замечать, что мне приходится заставлять себя говорить с ней. Пока это было не слишком явно, но ведь дальше будет только хуже. А еще я скучал по Рей. Я привык находится рядом с ней. Начал забывать, какого это - всегда быть одному. Впрочем мое прошлое мне сильно помогло. Память о том, как жить одному. Жить, не смотря ни на что. Стиснув зубы.
В общем основная проблема была в том, что у меня появилось слишком много свободного времени. Это не хорошо. Это вредно в моей ситуации. И в тот день, когда мне снимали гипс, я уже четко знал, что буду делать дальше.
- Ну, Синдзи, попробуй встать на ноги.
- Сейчас, Мисато-сан.
Осторожно поднимаюсь на ноги. Какие же они слабые! А сейчас нужно сделать шаг. В пустоту. Это не сложно. Выдвинуть вперед ногу. Не перенося на нее вес, поставить ее на пол и таким образом убедиться в том, что он есть. Перенести на нее вес. Повторить цикл с начала. На восьмом шаге нога ударяется о преграду. Я разворачиваюсь в сторону, где должна была быть дверь и делаю еще четыре шага. Нащупываю дверь рукой и открываю ее. Откуда-то изнутри поднимается какое-то странное чувство. Это можно назвать радостью. Делаю шаг за дверь. В веселом оскале растягиваются мышцы лица, обнажая зубы.
