Я положила руку на живот.
— Я не могу хорошо дышать.
— Не драматизируй. А теперь позволь мне нанести последние штрихи на твои волосы. Тогда ты можешь уходить. Роберто сейчас приедет.
Я собиралась пожаловаться на то, что это моя квартира, но не могла вдохнуть полной грудью, чтобы сказать. Поэтому, когда я смогла заговорить, то сказала:
— Спрячь шоколад, Магдалена.
Это была пятидесятилетняя годовщина клуба Туза, и место было слегка переполнено. Но это, вероятно, было меньшим из незаконных действий, происходящих сегодня ночью.
— Серьезно, Вэл? — я вздохнула. — Похороны моего мужа состоялись два дня назад.
— Да ладно тебе. Когда-нибудь тебе придется снова сесть на седло! Давай честно, сколько времени прошло с тех пор, как ты в последний раз трахалась?
Я проигнорировала этот вопрос и посмотрела на незнакомца, которого она привела с собой. Красивый, темноволосый, худощавый, на пару сантиметров выше меня. Он был как раз в моем вкусе — или, по крайней мере, то, что я предпочла бы не так давно. Хотя сейчас я не могла избавиться от ощущения, что с ним что-то не так.
Разочарование пронзило меня. Я так долго воздерживалась, что снова чувствовала себя девственницей. И теперь, когда я наконец-то была свободна делать то, что хотела, я не могла найти никакого интереса к мужчинам. Ну, кроме одного. Кристиан снова приобщил меня к сексу, и это имело смысл только в том, что я чувствовала себя немного привязанной к нему из-за этого.
— Дай ему хотя бы попробовать, Джианна. Он очень хотел с тобой познакомится.
По правде говоря, я нуждалась в прикосновениях, сексе и ласке. Я жила ради этого. И не верила, что смогу больше жить без этого. Может, если я заставлю себя заинтересоваться этим свиданием вслепую, оно в конце концов станет подлинным.
— Ладно. Представь нас, Вэл.
— Видишь, я знала, что это именно то, что тебе нужно.
Она схватила меня за руку, и мы направились к столику, за которым разговаривали ее муж Рикардо и мой кавалер.
— Кстати, мне нравится это платье. Очень классный стимпанк. Ты можешь дышать?
— Нет.
Она усмехнулась, когда мы подошли к столику.
— Ван, это Джианна. Джианна, это Ван.
Она подтолкнула меня к нему, будто я была нервным подростком, встречающим парня на танцах. Я закатила глаза, но шагнула вперед и протянула руку.
— Приятно познакомиться.
Он улыбнулся.
— Мне тоже очень приятно познакомиться.
Его улыбка была прекрасна, а голос глубоким и богатым. Такой голос, заставляющий почувствовать себя так, словно он видел тебя голой, просто по тому, как слоги слетали с его губ.
Должно быть, я слишком долго не сидела в седле.
Потому что я действительно покраснела.
Пока он целовал мою руку, я бросила на Вэл взгляд широко раскрытых глаз.
Она подмигнула.
По спине пробежал жар; я повернула голову к двери. Мой взгляд столкнулся с взглядом Кристиана и застыл на нем. Мое сердце замедлилось, каждый удар испепелял, когда огонь лизал мою кожу.
Он всегда был не от мира сего красив, и я никогда не реагировала на него так, как большинство других девушек в комнате. Но теперь я знала, как ощущаются на себе его руки, опьяняющий поцелуй, звук его стона, когда он кончал. И я хотела всего этого снова, хотя понимала, что это будет ужасно для моего психического — и, возможно, физического — здоровья.
Он заметил румянец, все еще яркий на моих щеках. Затем его глаза метнулись в сторону, к моему спутнику, и сузились.
И тут я заметила девушку рядом с ним. Александра Попова была еще красивее в своем шикарном красном вечернем платье и на золотых каблуках. Она была бы идеальной моделью для пин-апа. Я даже готова поспорить, что за закрытыми дверями она воплотит в себе домохозяйку пятидесятых годов, подавая мужу стакан коньяка на серебряном блюде, одновременно готовя индейку, надев фартук.
Ее рука лежала на его руке.
Я отвернулась, борясь с внезапным приступом изжоги. Нахмурилась. Я даже почти ничего не ела сегодня, пытаясь влезть в это платье. Казалось, мое здоровье всегда было под вопросом, когда присутствовал Кристиан. Этого должно быть достаточно, чтобы держаться подальше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Извини, что я так тебя огорчаю, Вэл, но, похоже, скоро твои карманы станут намного легче.
Она посмотрела на дверь, а когда обернулась, на ее губах играла ухмылка.
— Я не волнуюсь.
Рикардо приподнял бровь, вероятно, гадая, сколько денег поставила его жена.
— Но я предупреждаю тебя, — сказала Вэл, глядя на Александру с обожанием, сверкающим в ее глазах, — Я собираюсь стать очень ярой фанаткой.
