Ты сокращаешь расстоянье
Луна пьяна……В одно мгновенье…… всплеск амплитуд…………………Опустошенье……И снова чувство на пределе —какие странные качели.Кричу……Сбивается дыханье…Ты сокращаешь расстоянье,не оставляя шансов к бегству.И все испытанные средства —………ни к чёрту…Шёлком дымных лилийскольжу меж пальцами твоими.Коснись души моей — порвётся.Глаза — бездонные колодцы —вбирают тьму твоих признаний.Животный ужас…Между намистолб электрического тока…Прольюсь в тебя горячим соком,безвольным, ласковым туманомвойду в твой бред……………волшебно-алый………Ты молча встанешь на коленипередо мной…Ударит хмелем…………в виски пылающие — счастье…Целуешь нежное запястье,лаская каждый миллиметр………горячей кожи…………………лёгким Ветром,но обернувшись Ураганом,срываешь крыши,………………………ставни,…………………………………рамыс души моей незащищённой —быть безупречно обнажённойдо дна………………до боли……………………………до пределадо спазмов мыслей……………………чувства,……………………………тела…Ты так хотел………Сомкнулись губы……………на высшей точке амплитуды…
29.01.2006
Не грусти, Мона Лиза! -
Месяц назад мы с семьей посетили один из египетских курортов — Шарм эль Шейх, расположенный на берегу Красного моря…
Но речь пойдет не о красотах подводного мира, а о совсем незначительном событии, которое, тем не менее, оставило след в наших сердцах.
Дело в то, что моя десятилетняя дочь, Женя, безумно любит лошадей.
С момента, как девочка научилась держать в руках карандаш, она без конца рисует этих животных — белых и черных лошадок, маленьких пони — с тележками и без.
Каким же было наше счастье, когда выяснилось, что недалеко от отеля есть ипподром с самыми настоящими лошадьми!
Прямо с пляжа мы отправились в сторону зеленого поля, обнесенного невысоким забором.
Я держала Женю за ручку, ощущая, как подрагивают ее пальчики — малышка заметно волновалась.
Горячий ветер обдувал наши лица — приходилось щуриться, чтобы песчинки не попадали в глаза… Вчерашняя песчаная буря почти утихла, напоминая о себе лишь причудливыми барханами в самых неподходящих местах…
— Я вижу лошадь! Вон… Посмотри! — Женька восторженно подпрыгнула, и, вырвав ручонку из моей ладони, бегом побежала к ипподрому.
Я тоже ускорила шаг, не столько из-за желания догнать дочурку, сколько потому, что раскаленный на солнце песок обжигал мои босые ступни… Мне так и не удалось изменить своей привычке — ходить босиком.
Моя обувь — или туфли на высоком каблуке — или — ничего.
Такой вот женский каприз. Даже, играя в большой теннис, я наотрез отказываюсь надевать кроссовки, босиком бегая по асфальтированному корту до тех пор, пока на пятках не появляется кровь.
Муж давно перестал иронизировать на тему такого добровольного мазохизма и только укоризненно качает головой.
Три лошадки, утомленные жарой, грустно бродили по полю…
С трудом удалось отыскать их хозяина. Им оказался молодой смуглый египтянин с очень доброй улыбкой и большими карими глазами. Просторные белые одежды из хлопка делали его похожим на персонаж какой-то арабской сказки.
— Можно моей дочери покататься на коне? — этот вопрос я задала на жутком английском языке, для верности подкрепив свою мысль жестами.
— О, есс! Вери гуд… Как тебья за-вут? — это уже относится к Женьке.
— Май нэйм из Женя, — (зря что ли ребенок второй год учит иностранный язык?)
Оказалось, что за умеренную плату можно брать уроки верховой езды хоть каждый день.
Ни секунды не колеблясь, мы согласились на это предложение.
Первое занятие назначили на ближайший вечер, чтобы схлынула жара.
Когда последний лучик солнца растворился в теплых волнах Красного моря, снова пришли на ипподром.
— Эту лошадь зовут Мона Лиза, — хозяин представил нам рыжую красавицу с шелковой гривой и блестящими в свете фонарей умными глазами.
Женька счастливо гладила животное по крупной морде, срывала пучки травы и подносила их к теплым губам лошади. А та, в свою очередь, подрагивая боками, доверчиво тыкалась в маленькую ребячью ладошку.
Как удивительно имя может влиять на наше восприятие того или иного субъекта. Мне казалось, что я вижу в облике этого существа что-то загадочное, непостижимо-прекрасное. Хотя, великий Леонардо, наверняка, оскорбился бы подобным сравнением.
Доченьке же было не до лирических отступлений.
Пока я, присев на деревянную скамью, мечтала о чем-то своем, малышка уже брала первый урок верховой езды.
— Так… Спина прямо! Ха-рашо. Вери гуд… Поднимись… Опустись… еще… Браво! Женя, браво! Наклон… Релакс…… Е-сс…
Я по-хорошему завидовала доченьке…
Она изредка бросала на меня торжествующий взгляд — мол, знай наших!!!
Такие мгновения, конечно, нужно сохранить на память — я достала из сумочки фотоаппарат…
Шесть дней пронеслись, как один.
Мне уже не нужно было сопровождать девочку на занятия — она сама, натянув брюки, бежала к любимой лошади и к доброму учителю верховой езды.
— Ваша дочь — прирожденная наездница, — говорил Хамада.
Это был не просто комплимент.
Действительно, обучение продвигалось быстрыми темпами. Уже на третий день Женька скакала галопом, в то время, как мой муж, еще не решался позволить себе это удовольствие…
На прощание предприняли долгое путешествие вдоль берега моря. До сих пор Женечка с любовью показывает удивительные фотки подружкам, сопровождая их словами:
— А вот это мы с Мона Лизой заходим по пояс в воду, а здесь мы убегаем от папы — видите сколько брызг!
Но всему приходит конец.
Как-то вечером, в последний день нашего пребывания в Египте, я нашла Женю всю в слезах. Она лежала на кровати, уткнувшись в подушку, и отказывалась отвечать на вопросы.
Это было странно, потому что мои дети почти никогда не плачут — любую беду они умеют переносить мужественно и тихо.
Вдруг я поняла в чем дело:
— Ты не хочешь расставаться с Мона Лизой?
Женя согласно кивнула и всхлипнула.
Я понимала, что происходит в сердце ребенка, и пыталась найти нужные слова, чтобы смягчить боль:
— Понимаешь, малыш… В жизни часто приходится … расставаться с любимыми… Это, наверно, самое трудное………
Женька заревела в голос.
Своими словами я только подлила масла в огонь. Мысль моя лихорадочно металась в поисках совета.
— Чем дольше живешь на свете, тем чаще приходится вычеркивать из сердца любимых……
Бывает и так, что, умирая, они уходят от нас навсегда. Ты должна научиться…
— Я не хочу!!!!! Я хочу остаться здесь……
— Малыш, послушай меня внимательно… Я ведь еще не все сказала. В том-то и дело, что самое главное — это научиться, расставаясь физически, оставаться рядом с душою любимого существа. Тысячи километров — ничто — когда ты умеешь прикоснуться сердцем к сердцу того, кого любишь.
Более того, чтобы избежать внутренней опустошенности и не испытать чувства потери, мы должны ДЕЛАМИ подтверждать нашу любовь. Каждый день ты можешь думать о любимых, посвящать им добрые дела, чьи результаты, в свою очередь, ускорят новую встречу.
Вот сейчас мы вернемся в Россию, и ты посадишь цветы в честь Мона Лизы.
Ночью цветы буду разговаривать со звездами. Да-да… Цветы и звезды понимают друг друга…
Посаженные тобой васильки, бархатцы расскажут о твоей любви Большой Медведице, а она шепнет твое имя на ушко рыжей лошадке, которая снова почувствует тепло твоих рук, вспомнит твой голос и радостно зафыркает, глядя на звездное египетское небо.
Женя перестала всхлипывать и внимательно слушала — в глазах ее мелькнул огонек надежды:
— А, если я буду хорошо учиться в честь Мона Лизы, то когда-нибудь снова увижу ее? Бог поможет мне?
— Конечно!
Легкая улыбка коснулась губ девочки. Наверно, она придумывала — что еще можно сделать, чтобы разлука не показалась тяжелой и горькой.
Утром следующего дня мы пошли сказать лошади и ее хозяину: «До свидания!»
С болью в сердце я смотрела, как Женя гладила грациозное животное, взволнованно теребила уздечку и шептала ей на ушко какие-то слова.
К нам подошел Хамада. Он тоже заметно погрустнел…
Обняв малышку за плечи египтянин произнес:
— Женя… Вери гуд… Я… скучать… без моей девочки……
Женька смущенно отпустила глаза.
Нужно было расставаться, но ни у кого не хватало на это сил. И тогда наш первый учитель склонился к маленькой головке моей дочери и что-то шепнул ей. Я так и не узнала что именно. Но поняла: он нашел те слова, которые вселили в ее сердце надежду, ибо малышка широко улыбнулась и, помахав, Мона Лизе, вприпрыжку побежала к отелю.
