Конечно, если бы мысль о замораживании мола зимой, со льда, пришла еще в Москве, то Алексей мог бы посоветоваться с учеными и сразу обнаружить все трудности. Но сейчас, когда предложение о зимнем замораживании возникло так внезапно, Алексей был застигнут им врасплох, не рассмотрел его как проектант со всех сторон.
«Дрейф льдов… Еще Кропоткин, изучая движение льдов, указал местонахождение островов, на которые много лет спустя наткнулись австрийцы на беспомощно дрейфовавшем корабле. Напрасно назвали они их Землей Франца Иосифа. Советский профессор Визе, изучая дрейф корабля „Св. Анна“, указал точное местонахождение острова, названного впоследствии его именем. Значит, острова меняют направление дрейфа льдов. Но как призвать на помощь острова, если трасса мола проходит вдали от них?»
Мозг Алексея напряженно работал. Карцев и теперь не разоружился, не сдался, не сложил руки, хотя, казалось бы, приговор Федора, ясный и беспощадный, не оставлял никаких надежд. Корабль отошел от ледника. Смутные мысли бродили в голове Алексея. По отклонению дрейфа льдов люди узнавали о существовании островов… Если бы внезапно появились острова… они бы отклонили дрейф льдов! Да! Конечно, отклонили бы! Все это надо продумать!
Как приятно дует ветер! Пусть дует сильнее. Сейчас Федор снова будет ломать льдины. Вот если бы так же можно было бы ломать препятствия! Два препятствия казались неодолимыми. Однако нашлись опровержения. Но что можно поделать с движущимся океаном льда? Как будто ничего…
Но все-таки?..
«Вот если бы не было дымки снежного заряда перед глазами… решение было бы найдено. Кого бы спросить? К кому обратиться? И нет Жени!..»
Перед Алексеем в белой сетке метели вырос радист в щегольском кителе.
– Товарищ Карцев, вам радиограммы от товарища Петрова и от товарища Ходова.
«Но почему же и от Ходова? Ах да!.. Все понятно. Он опровергает предложение полярников с острова Врангеля. Можно отложить, не читать. И так все ясно. Что пишет дядя Саша?»
Руки дрожали у Алексея, когда он раскрывал аккуратно сложенный бланк.
Снежный заряд пролетел. От низкого солнца по палубе протянулась длинная тень мачты. Алексей вышел на солнечный свет.
«Рад, что такой человек, как Василий Васильевич Ходов, хочет принять участие в строительстве мола…»
«Что такое? Почему принять участие в строительстве? Разве строительство возможно?»
Не дочитав первую радиограмму, Алексей развернул вторую:
«Опускать трубы с дрейфующего льда, как предложили с острова Врангеля, нельзя. Но если летом создать на трассе мола искусственные острова…»
Алексей перескакивал со строчки на строчку.
Ходов предлагал искусственно заморозить ледяные быки будущего сооружения с таким расчетом, чтобы неподвижные припаи льда, которые образовались бы вокруг каждого из них, сомкнулись.
Но ведь и Алексей думал о чем-то близком к этому. Ведь и он думал об островах, вокруг которых образуется припай. Василий Васильевич, используя мысль Алексея об искусственном замораживании ледяного монолита, предлагал заморозить искусственно не весь мол, а только отдельные островки, между которыми зимой спустить под лед трубы и, не тратя энергии, за счет холода Арктики, как предложили полярники, заморозить остальную часть сооружения.
«…Готов принять участие в этом грандиозном строительстве. Желаю успеха. Ходов».
Алексей перечитывал радиограмму. Ходов казался совсем иным. Вот она – протянутая рука. Они, два инженера, думали об одном и том же… Но он, Алексей, еще не пришел к окончательному решению. У Ходова больше опыта, больше знаний… И он, опровергавший строительство в самой его основе, теперь отказывается от своего мнения, поправляет и себя, и Алексея, и полярников… Наконец, предлагает свое участие, помощь… Вот так должен поступать настоящий человек… Как был прав Федор, настояв на поездке в Арктику. Здесь, в Арктике, замечательная школа. Школа, которая учит побеждать!
Алексей поднялся на мостик. Там стоял Терехов. Ветер развевал полы его плаща, надетого поверх куртки. Прищурив глаза, Федор смотрел на сверкающее в лучах солнца ледяное поле.
Видя ледяной хаос, преградивший кораблю путь, Алексей замер в невольном восхищении.
Словно прошедшие недавно великаны набросали здесь эти гигантские заснеженные глыбы, переворошили льды, взломали поля, вспучили их зубчатыми хребтами, через которые немыслимо было даже и думать пробиться. Весь этот первобытный хаос ледяных глыб сверкал на солнце миллионами отполированных граней, рождающих несчетные радуги. Слепя глаза, он горел голубыми и зелеными искрами, фиолетовыми огнями и рубиновыми звездами.
И, подобно Федору, Алексей стоял, широко расставив ноги, прищуря глаза, словно выбирая, как и капитан, верный путь своему кораблю.
– Вперед самый полный! – скомандовал капитан. Корабль ринулся на льды.
– Вперед самый полный! – повторил Алексей.
Часть третья
Новый день
Вперед, товарищи, к новым победам над стихиями природы и над стихией прошлого!
А. М. Горький
Глава первая. Гекса
Полярной ночью через торосы, освещая их яркими лучами фар, шел вездеход.
Мир казался суженным до этой одной яркой полосы, во все стороны от которой простиралась тьма.
Погода, пока благоприятствовавшая геологам, начинала портиться. С поверхности льда поднимались ослепительно белые в электрическом свете языки и пенным потоком неслись навстречу, взлетая до самого радиатора машины. Снегоочиститель мерно поскрипывал, расчищая на занесенном хлопьями стекле прозрачный веер.
Галя, привалившись плечом к дверце кабины, задремала.
Водителю-механику Доброву приходилось еще в тундре ездить с Волковой и с Виктором Михайловичем Омулевым. Виктор Михайлович теперь пошел далеко, прославился. Еще бы, это он ведь выдумал способ разведки грунта дна прямо со льда, без всяких водолазных работ. Буровую вышку следует укрепить на вездеходе и бурить дно через лед. Оказалось возможным выехать на трассу будущего мола на много месяцев раньше, еще полярной ночью. В начальники Доброву дали Галину Николаевну. Он хотя и уважал ее – в тундре в свое время она показала себя молодцом, – но все-таки непривычно ему было под женским началом. На первых порах Добров за главного почитал себя и к Галине Николаевне относился снисходительно.
Радист Ваня был старым знакомым Доброва. Он в числе первых добровольцев пошел на строительство мола.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
