в силах оторвать взгляд от сражающихся внизу смертоносных существ.
– Я так не думаю. Именно поэтому Элиза удалила Сорина из самого дворца. Если они слишком разойдутся, вмешается Брайар. Вдвоем с Элизой они сумеют сдержать нашего принца, если потребуется, – пояснил Сайрус. – Однако тот факт, что Скарлетт спит в этом здании, не позволит ему обратиться к самым глубоким источникам силы для окончательного разрушения.
– Это все из-за королевы Талвин? – спросил Финн.
– Нет, – ответил принц Брайар отстраненно. Его льдисто-голубые глаза светились. – Дело в том, что кто-то, кто ему очень дорог, подвергся опасности и пострадал.
– Фейри цивилизованны и могущественны, но во многих отношениях остаются примитивными, как дикие животные в лесах и горах, – пояснил Сайрус. – Когда в опасности наша семья или те, кто находится на нашем попечении, мы можем стать поистине смертоносными. А уж в их случае… Ну, если это кто-то, кто нам очень важен, желание защищать и оберегать поглощает нас целиком, уничтожая дисциплину и самоконтроль.
Когда клинки Сорина и Элизы встретились вновь, раздался оглушительный гул. Дворцовые стражники стояли вокруг, наблюдая за поединком. В отличие от фейри, Каллан был не способен учуять разлитого в воздухе страха, хотя тот ощущался весьма отчетливо.
– Сорин должен немедленно прекратить, – пробормотал Сайрус, обращаясь к Брайару. – Пока она не примет их связь, ему нельзя растрачивать столько силы.
– Я взываю к своей магии так быстро, как только могу, – ответил Брайар. – Начал сразу, как получил весточку от Элизы.
– Так давай побыстрее, – поторопил Сайрус. – Как вариант, можем попросить Беатрикс разбудить ее… – На Сайруса устремились сияющие голубые глаза.
Каллан решил, что ослышался. Или, может, неправильно понял? Не о Скарлетт же речь? Она сейчас не в том состоянии, чтобы сражаться. Целительница сказала, что она проспит несколько часов, да и потом потребуется несколько дней отдыха. Неужели они ожидают, что, очнувшись, она тут же возьмет в руки меч? Они бы так с ней не поступили.
Когда стены дворца сотряс очередной взрыв силы, Брайар повернулся к Сайрусу.
– Призови Беатрикс. Я могу остановить его, но будет еще хуже. А она немедленно положит всему конец.
Сайрус начертил пламенное послание, и через несколько минут появилась целительница.
– Нам нужно, чтобы вы ее разбудили, – объявил Сайрус, не вдаваясь в подробности и объяснения.
– Ей будет очень больно, – предупредила та.
– Но в таком случае их связь быстрее вытащит его из безумия, – возразил Сайрус.
– Вы что, хотите использовать Скарлетт? – требовательно воскликнул Каллан. – Заставите ее страдать еще больше?
Брайар обратил на него свои льдисто-голубые глаза, но Каллан не съежился под их пристальным взглядом.
– Заставим, и, возможно, вам следует увидеть зачем.
Беатрикс и Брайар прошли через двери в спальню. Каллан двинулся было следом, но Сайрус его остановил.
– Оставайтесь здесь и смотрите, принц.
Он так и сделал. Через несколько мгновений на площадке перед дворцом открылся водный портал, из которого вышел Брайар со Скарлетт на руках, а за ними – целительница. Брайар осторожно опустил Скарлетт на траву, поддерживая ее. Элиза тоже увидела их, но слишком поздно – она успела нанести следующий удар. Полыхнуло пламя, но Брайар выпустил струю воды, гася огонь и защищая Скарлетт, целительницу и самого себя. Сорин вихрем крутанулся и замер, и его пламя исчезло, превратившись в клубы дыма.
Глава 18
Сорин
Ярость застилала Сорину глаза, лишая возможности видеть, а гнев и ужас вытеснили все прочие чувства. Скарлетт ранена. У нее сломана рука и ребра, на теле множество синяков. Она, черт подери, истекала кровью, а он не смог ее защитить. Ее так глубоко окунули в магический колодец, что она даже исцелить себя не может.
И все из-за гребаного смертного принца.
– Сорин! – закричала Элиза. – Успокойся, мать твою!
Она встретила его клинок своим и отразила атаку. Он много лет не устраивал поединков с Элизой, а по-настоящему они не сражались и того дольше – без малого шестьдесят лет. Ее собственное пламя столкнулось с его, так что задрожала земля под ногами. Когда Сорин сделал выпад, Элиза отскочила, чудом избежав удара.
– Сорин, ты тут камня на камне не оставишь! – крикнула она, когда он нанес новый удар. – Скарлетт внутри! В безопасности! Исцеляется!
Все это ему было известно. В глубине души он понимал и справедливость слов своего генерала, и то, что поступает неразумно, но никак не мог унять бурлящую в жилах дикую ярость.
– Он подставил ее под удар! – атакуя, прорычал он.
Элиза зажала его клинок своими мечом и кинжалом и оттолкнула.
– Он же не знал! Талвин хитра и коварна, она обманула его, смертного, который ничего не ведает о нашем мире, Сорин.
– Смертного, который влюблен в Скарлетт и думал, что Талвин поможет ему отнять ее у меня, – рявкнул он.
– Она не треклятый трофей, – парировала Элиза, и Сорину пришлось уклоняться от ее атаки. Уворачиваясь от удара, он начал задыхаться и был вынужден отступить на несколько шагов. – Вам двоим нужно отойти в сторону и дать ей возможность самой разобраться в своем дерьме.
– Почему, по-твоему, я не рассказал ей о связи близнецового пламени? – прошипел Сорин.
– Потому что ты чертов трус, – усмехнулась она.
Сорин почувствовал, как в нем поднимается сила, а вместе с ней и боль, которую он заблокировал, и снова бросился на Элизу. Он увидел, как она призывает свои магические резервы, но за мгновение до того, как их клинки встретились, ее глаза расширились от ужаса. Сорин ощутил взрыв силы, почувствовал брызги воды. Отлично. Треклятый Дрейс явился, чтобы пытаться его урезонить.
Сорин развернулся, готовый драться с ними обоими, ослепленный яростью, сжигавшей его при мысли о том, что его близнецовому пламени грозила страшная опасность, и резко замер, округлив глаза. Полыхающий вдоль лезвия меча огонь затрепетал.
Брайар пожаловал не один. Рядом с ним была Беатрикс, и на ее лице читались упрек и разочарование. А сам Брайар обнимал за плечи Скарлетт, не позволяя упасть ей. Стоя босиком на траве, девушка прижимала руку к груди. Он видел, что каждый вдох причиняет ей боль и заставляет морщиться. Сломанные ребра, должно быть, доставляли ей неописуемые мучения. Ее глаза встретились с его глазами, в них плескалось беспокойство.
– Сорин? – Ее голос был едва слышным шепотом, но он почувствовал его душой и разумом, используя ту связь, о существовании которой она не подозревала.
«Что происходит? Они сказали, что ты в опасности. Что я нужна».
– Что она здесь делает? – требовательно спросил он. Ярость бурлила у него под кожей, но в присутствии Скарлетт он оказался связан по рукам и ногам. – Верните ее в наши покои. Ей же больно.
– Прекрати, Сорин.
