Мамма подошла к ним, слушая разговор.
– К нам поступают только мертвые животные, – с сожалением сказал Блейк и глотнул кофе.
У Карсон задрожали колени.
– Господи, помоги, – пробормотала Мамма, успокоительно хлопая Карсон по спине.
Блейк продолжил.
– В Южной Каролине нет центра реабилитации дельфинов. – Он убрал с лица прядь волос. – Отсюда наша вторая проблема. Нам нужно доставить ее в центр. Если нет возможности воспользоваться военным или геологическим вертолетом, что вряд ли, животных обычно перевозят в фургоне. Чтобы доехать до Флориды, ей придется провести без воды десять-двенадцать часов… Ветеринар сомневается, что она выдержит. Иногда нам везет, и какая-нибудь служба доставки соглашается перевезти дельфина… – Он тяжело вздохнул.
Карсон стало не по себе.
– А если ничего не выйдет? Если не получится ее перевезти…
В глазах Блейка появилась боль.
– Я думаю, ты знаешь ответ…
– Нет! – воскликнула Карсон. – Вы не можете…
Блейк молча смотрел на море.
– Любой самолет подойдет? – спросила Мамма.
Блейк повернулся к ней.
– Если в него уместится контейнер для перевозки.
– Погоди немного, слышишь? Возможно, я знаю, к кому обратиться.
Мамма потрепала Карсон по руке и целеустремленно направилась в дом. Люсиль быстро пошла за ней.
Карсон и Блейк больше не разговаривали. Блейк вернулся в фургон, чтобы посовещаться с коллегами.
Харпер и Дора подошли к Карсон и отвели ее на причал. Она еле переставляла ноги. Ее терзало ужасное чувство вины и беспокойство, хотелось свернуться где-нибудь в уголке и заплакать. Но она не могла оставить Дельфину. Завернувшись в полотенце, она села на край причала и ждала, пока команда НАОА работала с Дельфиной и делала телефонные звонки.
Как показалось, довольно не скоро из дома вышла Мамма. Она быстрой походкой направилась к ним с хлопающим на ветру белым листком бумаги. Карсон вскочила на ноги.
– У меня есть самолет, – с гордостью объявила Мамма. – Реактивный.
– Что? – удивился Блейк. Он повернулся и крикнул остальным: – Эй! У нас есть самолет! – И поспешил навстречу Мамме: – Что у вас есть, миссис Мьюр?
– Я попросила об одолжении, – ответила она. Ее глаза сияли от радости. – У моего старинного друга Гайларда есть самолет для деловых поездок. Он истинный джентльмен и живет неподалеку. Когда я описала наше положение, он без колебаний согласился помочь. Никто не любит наше побережье сильнее, чем он, и он просто не мог позволить бедному дельфину погибнуть. Вот контакты, – сказала она, протягивая Блейку бумагу. – Просто позвоните. Гилл сказал, самолет ждет вас.
– Это главное, – ответил Блейк и пожал Мамме руку. В его голосе наконец появилась надежда. – Спасибо. Возможно, только что вы спасли дельфину жизнь.
Он поспешил обратно к фургону, чтобы отдать бумагу ветеринару и забраться внутрь.
– Поехали!
– Подожди! Я поеду с ней, – крикнула Карсон, сбросив с плеч полотенце и залезая в фургон. У Блейка загорелись глаза.
– Нет.
– Я нужна ей.
– Ты и так сделала достаточно, – резко ответил Блейк.
Карсон отпрянула, пораженная двойным смыслом его слов.
– Мы теряем драгоценное время, – сказал Блейк. – А времени у этого дельфина нет. Карсон, ты с нами не поедешь, точка, – отрезал он и добавил: – Я позвоню и расскажу, как она.
Он закрыл заднюю дверь. Металл громко хлопнул прямо у нее перед носом. Фургон завелся. Мамма взяла Карсон за руку, и они отошли от машины.
Карсон горестно всхлипнула, глядя вслед удаляющемуся фургону. У нее словно вырвали часть души и оставили ее наедине с потерей.
Карсон повернулась к Мамме.
– Как это произошло? Рыболовная леска… Откуда она взялась?
Мамма отвела взгляд.
– Он не хотел ничего дурного. Он хотел поймать ей рыбу.
Карсон смотрела на пустое место, где был припаркован фургон, и чувствовала, как с лица схлынула кровь. Она повернулась и посмотрела на причал. В окрашенной кровью воде по-прежнему плавало несколько длинных кусков лески от удочек, развеваясь на ветру, словно ленты. Карсон охватило невыносимое чувство вины. Оно мутило желудок, как тошнота. Но на смену вине очень быстро пришла ослепляющая ярость. И у ярости была цель.
Глава 18
– Нат!
Карсон, как ошпаренная, пронеслась через высокую траву в дом. В ушах раздавались удары сердца, заглушая крики бегущих за ней Маммы и сестер.
– Карсон, подожди, – сказала Мамма, поймав внучку за руку. Она побледнела и тяжело дышала от спешки. – Не давай волю гневу. Ты пожалеешь.
– Я уже жалею. Я по горло сыта сожалениями, – процедила Карсон, высвободилась от руки Маммы и бросилась к входной двери. – Нат! – позвала она так громко, что голос задребезжал. – Нат, где ты?
В гостиную со всех ног прибежала Дора.
– Что тебе нужно от Ната? – выкрикнула она.
Карсон убрала с лица влажные волосы и направилась в коридор, оставляя на персидском ковре песок и грязь. Она без стука распахнула дверь в библиотеку. Шторы были закрыты, и в комнате царил полумрак. Нат сидел на краю кровати, сложив ладони между коленей. Он покачивался вперед и назад с протяжным воем.
Карсон встала перед ним, широко расставив ноги. Нат не посмотрел на нее и не обратил никакого внимания на ее присутствие.
– Ты хоть знаешь, что натворил? – заорала она. – Знаешь, что ты сделал с Дельфиной?
Нат продолжал раскачиваться, уставившись в пол.
В комнату вне себя от гнева влетела Дора.
– Что ты делаешь? Не смей повышать голос на моего сына!
За ней появились Мамма, Харпер и Люсиль.
Карсон развернулась и в упор посмотрела на Дору.
– Прекрати его защищать. Ты вечно его защищаешь! Ты хоть знаешь, что он натворил?
– Нет! А что он натворил? – крикнула Дора в ответ, чуть не плача от волнения. Сестры ругались, стоя лицом к лицу и кипя от ярости.
– Твой сын поставил на пристани удочки. И оставил их на всю ночь.
– И?
У Карсон загорелись глаза.
– И Дельфина запуталась в леске. Она сильно ранена, возможно, умирает. И это его вина! Ему хватило мозгов оставить удочки. Он чуть не убил Дельфину и даже не сказал, что сожалеет!
– И не скажет. Ты еще не поняла? Прекрати на него орать! – заорала Дора, утратив всяческую иронию.
– Как же я зла! – воскликнула Карсон, зажав кулаки.
– Но это ты научила его рыбачить, – осуждающе сказала Дора.
Карсон сделала шаг назад.
– Отлично. Обвиняй меня. На самом деле тебе просто обидно, что он веселился там без тебя. Он должен уметь признавать свою вину.
– Кто бы говорил о признании вины! – крикнула Дора. – Кто изначально привел дельфина к причалу? Ты, вот кто! Не Нат. Это ты зовешь его и плаваешь с ним. И ты виновата, что он запутался. Изначально дельфин и не подумал бы приближаться к причалу. Прекрати обвинять девятилетнего мальчика! Повзрослей наконец и пойми, кто виноват. Ты!
Карсон попятилась, словно от удара, услышав в словах Доры отзвук обвинений Блейка. На мгновение между ними воцарилось молчание – Карсон буквально не могла вздохнуть от боли.
– Хорошо. Отлично, – признала Карсон. – Но это не я прикрепила к леске крючки, и не я оставила там удочки, словно ловушку. Черт подери, Дора, ты не можешь вечно защищать его. Он покалечил Дельфину. Почти убил. Возможно, она не выживет. И он даже не признается. – Она осуждающе посмотрела на Ната, но мальчик избегал ее взгляда. Она опустилась на колени и крепко сжала его предплечья, заставив посмотреть на себя.
Нат дернулся назад и ударил. Послышался общий вздох, кулак полетел в лицо. У Карсон из глаз посыпались искры, она упала на спину, схватившись за щеку.
Нат соскочил с кровати и бросился к двери, но его поймала Люсиль. Он начал молотить руками, истерически крича. Дора подбежала к сыну и обняла его, пытаясь успокоить. Все начали кричать, комната погрузилась в хаос. Нат закрыл уши руками, повалился на пол и заорал.
Дора повернулась к Карсон с горящими от гнева глазами.
– Убирайся отсюда! – выкрикнула она. – Смотри, что ты натворила! Меньше всего мне нужны советы по воспитанию от дочери никчемной разлучницы, алкоголички и самоубийцы!
Карсон побледнела.
– Что? – выдавила она.
Дора поняла, что пересекла черту, но было слишком поздно.
– Да. Все это знают. Никто не верит во вранье про молнию. Кроме тебя.
Она отвернулась и принялась тихим, спокойным голосом утешать орущего Ната.
Карсон не ответила. Она стояла и смотрела в пустоту, оцепенев от болезненного удара. Услышанное тревожило ее, словно призрак в окне. В замешательстве от обвинений Доры, она инстинктивно повернулась к Мамме. Лицо Маммы было исполнено печалью, она вдруг постарела на много лет. Медленно покачав головой, она вышла из комнаты, позвав за собой Карсон. Харпер стояла у двери, в ее взгляде застыл ужас.
– Харпер, – сказала Мамма. – Иди, принеси Нату и сестре по стакану холодной воды.
Потом она повернулась к Карсон:
