неспешно направились к дому Форджа.
Подтолкнув коллегу локтем, Нина кивнула на маленькую камеру на стене.
— Могли бы не осторожничать. — Покачав головой, она натянула перчатки. — Наверняка Фордж наблюдает за нами с телефона.
Уэйд ничуть не встревожился.
— Мы уже выдали себя звонком в «Джекстон», ничего страшного.
Приятно, что Уэйд сказал «мы», но в промахе Нина по-прежнему винила себя.
Через десять минут они вернулись во внедорожник, неся в руках плоды трудов — четыре пакета с уликами. Нина сняла перчатки и засунула их в пакетик, обработала руки антисептиком и завела машину.
— Давайте позвоним Пересу. Пусть встретит нас в лаборатории и договорится побыстрее провести анализ.
Уэйд нажал кнопку быстрого дозвона и прижал телефон к уху.
— Или мы нашли ключевое доказательство… или своим фокусом все бесповоротно испортили.
Глава 44
Уверенность Нины была напускной, и она уже приготовилась к выговору от босса. К счастью, Бакстон выслушал объяснение агентов и согласился: эпизод с урной не нарушил закона и принес пользу.
Перес позвонил доктору Ледфорд и договорился, чтобы у Нины приняли образцы и сравнили их с генетическим материалом из дела Ла Йороны.
Всю дорогу из лаборатории в оперативный штаб Геррера думала о Фордже. Сколько жизней он разрушил, сколько причинил страданий всем, кто к нему приближался: сестре, родителям, товарищу, бывшей жене…
В командном пункте Уэйд пересказал агентам разговор с Гейл. Когда он закончил, Нина подытожила свои наблюдения:
— Я бы сравнила Форджа с черной дырой. Стоит только оказаться рядом, он засасывает тебя в бездну. — Она повернулась к Уэйду и Кенту. — Впрочем, послушаем судебных психологов.
— Довольно точное определение нарцисса-психопата, — принял эстафету Кент. — Полное отсутствие чувств в нем сочетается с умением притягивать жертв и уничтожать их, если они не успевают спастись от его влияния.
— А разве нарциссы не эгоисты, которые считают себя лучше всех? — удивился Перес.
— Всеобщее заблуждение. На самом деле они маскируют неуверенность в себе.
— Нарциссизм вызван неадекватной самооценкой, — вставил Уэйд. — Эти люди живут в постоянном страхе, что окружающие догадаются об их притворстве. Они терпеть не могут, когда внимание или похвала достаются другим, — нарциссы уверены, что это умаляет их собственные достижения. Они хотят казаться лучшими во всем и постоянно говорят о себе. Они обманывают и манипулируют, лишь бы не признавать ошибку, даже самую незначительную. Показать слабость для них смерти подобно.
— Выходит, под хвастовством и ложью скрываются боязнь отказа и мнительность? — уточнил Перес.
— Именно! — кивнул Уэйд. — Добавьте антисоциальное расстройство личности — и получите бомбу замедленного действия. Вообразите все эти черты в безжалостном, умном, холодном человеке, способном без малейшего раскаяния устранить любого, кто встанет у него на пути.
— Не забывайте об умении очаровывать и виртуозно лгать, — напомнил Кент. — Такая у них суперспособность.
— Как это относится к Форджу? — спросил Бакстон.
Пока Нина с Уэйдом допрашивали Гейл, босс велел команде и Пересу собрать разрозненные детали дел, открытых по всей стране за почти тридцать лет.
— Зная особенности характера Форджа, мы можем понять, почему он слетел с катушек. — Уэйд сложил пальцы домиком. — Во-первых, дело в стресс-факторе. Форджу исполнилось двенадцать, когда родилась его сестра. Он ее не хотел, воспринимал как угрозу, а потому избавился от нее.
— Жуть! — прокомментировала Брек. — И правда антисоциальный тип.
— Его приговорили к колонии до совершеннолетия. Неудивительно, что там он по-прежнему проявлял жестокость и эгоизм, — продолжил Кент. — Более того, эти качества даже обострились — Фордж вынужден был соревноваться с другими подростками за внимание.
— Он завоевал симпатию персонала и травил товарищей по несчастью, — подхватил Уэйд. — По словам Кэйхилла, ему все сходило с рук, пока не вмешался второй стресс-фактор. Тогда маска Форджа дала трещину.
— Его мать убила мужа и себя в день рождения сына, — включилась в обсуждение Нина. — То есть на следующий «високосный день».
— Полагаю, для матери дата тоже стала триггером, — вставил Кент. — Шестнадцатилетие сына, день смерти дочери… Двадцать девятого мать Форджа потеряла обоих детей и не вынесла горя.
— Мать умерла, и Фордж больше не мог напрямую отплатить ей за предательство, — подытожил Уэйд. — Он начал мстить опосредованно, убивая жертв и перекладывая вину на чужих матерей. Он делал все, лишь бы женщин осуждали, а родные от них отвернулись. Он хотел, чтобы люди ненавидели и порицали их — как в свое время его.
Вот как проводил параллели больной разум Форджа!.. Нина все сильнее злилась, слушая анализ профайлера.
— Он мучит женщин, символизирующих его мать. Перед смертью он дает каждой понять: все, кого она любит, кем дорожит, — мертвы.
Как же мучилась Мария — и морально, и физически! Нина представила ее лицо, и в голову пришла Тереза. Сестры были так похожи… Когда прогремела история Ла Йороны, Тереза тоже немало выстрадала, как и все местные жители. Фордж наверняка ликовал — его план отлично сработал!
Нина застыла, неожиданно осознав: Уэйд говорил о ее родных. О ее матери.
Профайлер украдкой поглядывал на Герреру.
— Его месть не просто жестока, это настоящий садизм.
Между ними пробежала искорка понимания. Да, Уэйд обращался ко всем, но Нине казалось, что он говорил с ней одной.
— Известно, что противоположность любви — не ненависть, а равнодушие. А назвать Форджа равнодушным к матери никак нельзя.
— Он никогда не любил ее, просто боялся с кем-то делить или потерять, — предположил Кент. — Вспомните Гейл. Фордж оказался властным мужем и не хотел бороться за ее любовь с детьми, даже собственными.
Уэйд повернулся к Бакстону.
— Когда поймаем его, не будем сосредоточиваться на убитых. Они для него пустое место — всего лишь манекены, часть представления.
— О чем тогда спросим? — поинтересовалась Нина.
— О единственном, что для него важно. О нем самом.
— Поинтересуемся его чувствами, выслушаем его версию, — согласился Кент. — Весь фокус должен быть на нем.
— Для начала его нужно отыскать, — напомнил Бакстон. — Как вычислить Клэя Форджа?
Нина обрадовалась смене темы. Вникать в мышление подозреваемого полезно, но лучше поскорее перейти к действиям.
— Полагаю, он изо всех сил пытается от нас ускользнуть, — предположила она.
— Ни к чему следить за его домом, только впустую потратим ресурсы, — заявил Бакстон. — Заменим команду под прикрытием камерами в нужных местах. Он уже нас засек и понимает: мы его ищем. — Помолчав, босс добавил: — У нас достаточно инструментов, но для начала понадобится ордер на арест. Детектив, есть новости от доктора Ледфорд?
— Только что написала, — откликнулся Перес и широко улыбнулся. Белые зубы красиво контрастировали с загорелой кожей. — Генетический материал совпадает с образцом из дела Ла Йороны.
— Попался! — торжествовала Нина. — Теперь можем подать заявление на ордер.
— Я подам, — вызвался Перес. — Оба дела в Финиксе в
