происходило далее, Мэг видеть не могла, но оттуда послышались взрывы хохота, за которыми последовали шёпот и громкое хлопанье газетой.
– Что нам делать с этой девчонкой? Она никогда не будет вести себя как юная леди, – вздохнула Мэг, с неодобрением наблюдая за погоней.
– Надеюсь, что не будет. Она и так забавная и милая, – сказала Бет, которая ни за что не выдала бы, что ей немного обидно, что Джо секретничает с кем-то ещё, кроме неё.
– Это очень тяжело признать, но мы никогда не сможем сделать её commy la fo[45], – добавила Эми, в весьма привлекательной манере собравшая свои кудри и делавшая себе новые оборки – две приятности, благодаря которым она чувствовала себя необычайно элегантной и женственной.
Через несколько минут вошла Джо, легла на диван и сделала вид, что читает.
– Что-то интересное? – снисходительно спросила Мэг.
– Ничего, какой-то рассказ, думаю, пустяк, да и только, – ответила Джо, старательно скрывая название газеты.
– Лучше прочти вслух. Это и нас развлечёт, и тебя убережёт от неприятностей, – сказала Эми самым взрослым тоном.
– Как он называется? – спросила Бет, удивляясь, почему Джо прячет лицо за листом газеты.
– Соперничающие художники.
– Звучит неплохо. Прочти, – сказала Мэг.
С громким «Хм!» и глубоким вздохом Джо начала очень быстро читать. Девочки слушали с интересом, потому что рассказ был романтический и немного печальный, так как большинство персонажей в конце концов умерли.
– Мне понравилось описание той прекрасной картины, – одобрительно заметила Эми, когда Джо замолчала.
– А мне больше понравилась часть про любовь. Виола и Анджело – два наших любимых имени, правда, странно? – сказала Мэг, вытирая глаза, потому что любовная линия имела трагическую развязку.
– А кто автор? – спросила Бет, бросив взгляд на лицо Джо.
Чтица вдруг села, отбросила в сторону газету, открыв своё раскрасневшееся лицо и с забавной смесью торжественности и волнения громко ответила:
– Ваша сестра.
– Ты? – воскликнула Мэг, роняя своё шитьё.
– Неплохой рассказ, – критически заметила Эми.
– Я так и знала! Так и знала! О, моя Джо, я так горжусь тобой! – И Бет бросилась обнимать сестру и радоваться её громкому успеху.
Боже мой, они все очень обрадовались, даже не сомневайтесь! Как не поверила Мэг, пока не увидела, что слова «Мисс Джозефина Марч» действительно были напечатаны в газете. Эми благосклонно проанализировала части рассказа, связанные с изобразительным искусством, и подсказала вероятное продолжение истории, что, к сожалению, было невозможно, так как главный герой и героиня умерли. Как запела и запрыгала от радости взволнованная Бет! Как Ханна удивилась тому, что «учудила» Джо, в великом изумлении воскликнув: «Ради всего святого, подумать только!» Как горда была миссис Марч, когда узнала об этом! Как смеялась Джо со слезами на глазах, заявив, что она, пожалуй, вполне могла бы распустить хвост, как павлин, и вскоре покончить с писательством! Казалось, что «Распростёртый орёл» победоносно раскинул крылья над домом семейства Марч, когда газета переходила из рук в руки.
– Расскажи, как всё случилось.
– Когда это произошло? Сколько ты за него получила? Что скажет отец? А Лори не будет смеяться? – воскликнула вся семья на одном дыхании, сгрудившись вокруг Джо, ибо эти сумасбродные, любящие люди делали большой праздник из каждой маленькой семейной радости.
– Перестаньте галдеть, девочки, и я вам всё расскажу, – сказала Джо, задаваясь вопросом, гордилась ли мисс Бёрни[46] своей «Эвелиной» больше, чем она своими «Соперничающими художниками». Сообщив, как она распорядилась своими рассказами, Джо добавила:
– А когда я пошла за ответом, тот человек сказал, что ему нравятся оба рассказа, но он не платит новичкам, только печатает их произведения в своей газете и пишет на них рецензии. Это хорошая практика, сказал он, и, когда новички достигнут мастерства, им заплатит любой издатель. Так что я отдала ему два рассказа, а сегодня мне прислали один рассказ в этом номере, и Лори поймал меня с ним в саду и настоял на том, чтобы я показала ему газету, так что я дала ему посмотреть. Он похвалил рассказ, и я буду писать ещё, а ещё он собирается сделать так, чтобы за следующий мне заплатили, и я так счастлива, потому что со временем я смогу содержать себя и помогать девочкам.
Тут у Джо перехватило дыхание, и, закрыв лицо газетой, она оросила свой рассказ бесхитростными слезами, потому что быть независимой и заслужить похвалу тех, кого она любила, было самым заветным желанием её сердца, а публикация, казалось, была первым шагом к счастливой развязке.
Глава 15
Телеграмма
– Ноябрь – самый неприятный месяц в году, – сказала Маргарет, стоя у окна одним пасмурным днём и глядя на заиндевелый сад.
– Вот поэтому я и родилась в ноябре, – задумчиво заметила Джо, совершенно не замечая чернильного пятна у себя на носу.
– Если сейчас случится что-то очень приятное, этот месяц покажется нам просто восхитительным, – сказала Бет, которая с надеждой смотрела на всё, даже на ноябрь.
– Осмелюсь заметить, что в нашей семье никогда не случается ничего приятного, – сказала Мэг, которая была не в духе. – Мы трудимся день за днём, никакого разнообразия и почти никаких развлечений. Мы тут как рабы на галерах.
– Какие же мы унылые! Как всё это вытерпеть! – воскликнула Джо. – Я не особенно удивлена, бедняжка, так как ты видишь, как другие девушки прекрасно проводят время, в то время как ты из года в год занимаешься этой скучной работой. Ах, как бы мне хотелось, чтобы твоя жизнь сложилась так же, как у моих героинь! Ты уже достаточно хороша собой и добра, так что для тебя бы нашёлся какой-нибудь богатый родственник, который неожиданно завещал бы тебе своё огромное состояние. Тогда ты вырвешься из дома в качестве богатой наследницы, станешь презирать всех, кто сейчас пренебрегает тобой, уедешь за границу и вернёшься домой, леди Важная Особа, в блеске великолепия и элегантности.
– В наши дни у людей нет состояния, унаследованного таким образом, мужчины вынуждены работать, а женщины выходят замуж из-за денег. Этот мир ужасно несправедлив, – с горечью сказала Мэг.
– Мы с Джо заработаем вам всем состояние. Просто подождите лет десять и увидите, что мы это сделаем, – сказала Эми, которая сидела в углу и «пекла куличики», как Ханна называла её маленькие глиняные модели птиц, фруктов и лиц.
– Жду не дождусь этого, но, боюсь, я не слишком верю в силу чернил и глины, хотя и благодарна вам за ваши добрые намерения.
Мэг вздохнула, снова повернулась к окну и уставилась на замерзший сад. Джо застонала и в отчаянии оперлась локтями о стол, но Эми продолжала энергично шлёпать по глине, а Бет, сидевшая у другого окна, сказала с улыбкой:
– Мамочка идёт по улице, а Лори так стремительно шагает по саду, как будто хочет сообщить нам что-то приятное.
Они оба вошли в дом, миссис Марч со своим обычным вопросом: «Нет ли письма от папы, девочки?» – и Лори – чтобы предложить в своей уверенной манере:
– Не хочет ли кто-нибудь из вас прокатиться? Я сегодня так налегал на математику, что у меня помутился рассудок, и я собираюсь освежить свой ум резкой переменой деятельности. День унылый, но воздух неплохой, и я собираюсь отвезти Брука домой, так что внутри экипажа будет весело, даже если снаружи будет скучно. Пойдём, Джо, вы же с Бет поедете, правда?
– Конечно, поедем.
– Премного благодарна, но я занята. – И Мэг вынула свою корзинку с шитьём, согласившись с матерью, что лучше, по крайней мере для её же блага, не выезжать слишком часто с этим молодым человеком.
– Мы втроём будем готовы через минуту, – крикнула Эми, убегая мыть руки.
– Могу вам чем-нибудь помочь, мадам матушка? – спросил Лори, склонившись над креслом миссис Марч с теми же нежным взглядом и тоном, которыми он всегда её одаривал.
– Нет, спасибо, только зайди на почту, будь добр, дорогой. Сегодня должно прийти письмо от отца, а почтальона всё нет. Отец постоянен, как солнце, но, возможно, в пути была какая-то задержка.
Резкий звонок прервал её, и через минуту вошла Ханна с листком бумаги.
– Это одна из тех ужасных телеграфных штучек, мэм, – сказала она, держа листок так, словно боялась, что он взорвётся и причинит какой-нибудь вред.
При слове «телеграф» миссис Марч схватила послание, прочла две строчки и откинулась на спинку стула, бледная, как будто эта маленькая бумажка всадила ей пулю прямо в сердце. Лори бросился вниз за водой, Мэг и Ханна поддерживали её, а Джо испуганно прочла вслух…
«Миссис Марч: Ваш муж очень болен. Приезжайте немедленно. С. Хейл, N-ский госпиталь, Вашингтон».
Как тихо стало
