мужчина смотрел на него и сел на нижнюю койку.
– Тогда я просто буду звать тебя Призрак.
– Как хотите, но меня зовут Рик, на случай если вам интересно.
– Рик Призрак! – сказал мужчина и засмеялся. Повернувшись ко второму мужчине, он сказал: – Дон? Познакомься с Риком Призраком.
Дон кивнул ему и сказал:
– Привет.
Рик протянул руку Дону, но тот отшатнулся, будто он предложил ему гремучую змею. Рик понял. Никаких рукопожатий.
Повернувшись к крупному мужчине, он спросил:
– А вы не хотите поделиться, как вас зовут?
– Даррелл, но большинство людей зовет меня Кувалда, потому что у меня кулаки, как кувалды.
Он поднял их, словно демонстрируя похожесть.
– Привет, Кувалда, – сказал Рик.
– За что сидишь, Рик Призрак? – спросил Кувалда, смеясь, словно этот мир был одной большой шуткой.
– Взлом и наркотики. Вторая судимость, так что меня отправили сюда.
– Какие наркотики?
– Опиаты. Морфий. Подобная хрень.
– Ты наркоман?
Рик сел, уставившись в пол.
– Да. Хотя сейчас в завязке. Такое бывает, когда сидишь в окружной тюрьме.
– Есть что-нибудь с собой? – спросил Кувалда.
Рик посмотрел на него, как будто тот спросил, есть ли у него лишний миллион.
– Конечно нет. Они тут так обыскивают, что даже если бы и было, уже давно забрали бы.
Кувалда пожал плечами.
– Попробовать узнать стоило.
Сменив тему, он спросил:
– Какой срок?
– Тридцать месяцев.
– Неплохо. Я получил двенадцать лет за вооруженное ограбление. Уже отсидел шестьдесят два месяца, так что осталось около семи лет. Тут не так уж плохо, когда привыкнешь.
Рик повернулся к Дону, стараясь вовлечь его в разговор.
– А ты за что сидишь, Дон?
– Как и Кувалда. Вооруженное ограбление.
– Тебе тоже дали двенадцать лет?
– Нет, всего четыре.
– Полагаю, тебе повезло, – сказал Рик.
– Везение тут не при чем, – возразил Кувалда.
– Почему нет? – спросил Рик.
– Посмотри на него и посмотри на меня. Видишь разницу?
Рику не надо было и смотреть.
– Ты огромный, как грузовик.
– Нет, мужик. Я не родился с этими мускулами. Это требует работы и упорства. Давай. В чем разница?
Рик недоумевал, к чему клонил Кувалда. Их габариты казались ему единственным различием. Дон был худым с прямыми темными волосами. Кувалда выглядел как гора, и взгляд у него был гораздо более угрожающим, чем у Дона. Потом до него дошло.
– Ты черный.
– Ты только что заметил? – в шутку изумился Кувалда.
– Вообще-то, да. Я не особо обращаю внимание на такое.
Кувалда тихо хохотнул.
– Призрак, ты, наверное, первый человек, кто не заметил этого первым делом. – Он разразился смехом. – Представляешь! Настоящий живой не-расист! Я слыхал о таких, но ни разу не видел!
– Мне неважно, какого цвета кожа у человека. Это же не от него зависит.
Внезапно Кувалда перестал смеяться, и его лицо посерьезнело.
– Ну, Призрак, есть такие, кому хотелось бы, чтобы зависело. – Помолчав, он добавил: – Не потому, что мы стыдимся цвета своей кожи. Нет, дружище. Я горжусь, что потомок африканцев. Но иногда жизнь точно была бы гораздо легче, если бы я родился белым.
– Ты хочешь сказать, что твой приговор суровее, потому что ты черный?
– Мужик, ты живешь в другом мире. Да. Именно это я и говорю. Спроси у любых двух человек здесь, которые сидят за одинаковые преступления, белого и черного, и узнаешь, что у черного парня приговор больше, часто намного.
– Тебя осуждали за преступления до вооруженного ограбления?
– Нет. Я и не совершал ни одного. Я ограбил то место, потому что нужны были деньги на операцию, чтобы спасти жизнь моей маленькой девочке. – Он прищурился, глядя на Рика. – Я не вру. Я работал строителем. Не был богатым, но мы жили хорошо. Потом моя дочка заболела. Ей нужна была операция на сердце. У меня не было страховки. Так что однажды вечером я отправился в большой продуктовый, когда шел такой сильный дождь, что покупателей было мало. Я велел им сложить в мою сумку все деньги из сейфа и кассового аппарата. Не знаю, сколько я взял, но вес был приличный.
– Ты их не пересчитывал?
– Не успел. Меня арестовали в ту же ночь. Похоже, один из покупателей меня узнал.
Рик сидел и гадал, врет ли Кувалда, чтобы вызвать жалость. За свою жизнь он слышал сотни жалостливой лжи. Даже сам рассказывал несколько.
– Как дела у твоей дочери? – наконец спросил он.
Кувалда достал из кармана бумажник. Он вытащил фотографию и передал Рику.
– Это моя жена, я и моя малышка, Джолин, в честь песни Долли Партон. – Рик посмотрел на Кувалду. – Да, я фанат кантри. Ну так вот, это примерно за два месяца до того, как мы узнали, что ей нужна операция.
Он достал вторую фотографию. На ней была та же девочка, но в гробу. Рядом лежали розы.
– Мне не надо объяснять, что это.
Рик покачал головой, чувствуя, как защипало глаза от слез. Он сглотнул вставший в горле ком.
– У тебя красивая дочка.
– Была, ты хочешь сказать.
– Мне очень жаль, – сказал Рик.
– Я вижу, – сказал Кувалда, забирая фотографию. – Розы были ее любимыми цветами.
За несколько минут настроение в камере изменилось с угрожающего на непринужденное, а затем на мрачное.
– Тебе разрешили присутствовать на ее похоронах?
– Да, но было странно быть там в цепях и с четырьмя охранниками.
– Сочувствую, – сказал Рик.
– Призрак? – сдавленно позвал Кувалда.
– Да?
– Если будут донимать, скажи, что мы с тобой друзья. Они перестанут к тебе приставать. А если нет, скажи мне, и гарантирую, они больше даже не заговорят с тобой, пока ты не захочешь.
Через двадцать семь месяцев после прибытия в Рейфорд Рика выпустили по условно-досрочному освобождению. Перед отъездом он разговаривал с Кувалдой и спросил, почему тот так быстро предложил свою защиту и дружбу.
– Потому что, – сказал Кувалда, – ты первый белый, который оплакивал маленькую черную девочку, которую никогда не знал. Это говорит о многом.
Пока тянулись месяцы в Рейфорде, Рик по кличке Призрак стал популярен у заключенных, с которыми общался. Теперь все его так звали, и Рику это казалось правильным. Старый Рик умер, его место занял призрак.
Однажды в прогулочном дворе он увидел лицо, знакомое по родному городу Дентону. Томми Гордон играл в баскетбол с другими заключенными. Он выглядел как повзрослевшая версия подростка, которого знал Рик, и шрам, бежавший вниз по правой щеке, был тем же самым.
Рик подошел к нему.
– Ты же Томми Гордон из Дентона?
Томми перестал вести баскетбольный мяч и сказал:
– Да, только теперь я Том.
Рик понял, что Том силится вспомнить его. Наконец он сказал:
– Ты Рик Тернер.
