− Подождите, вы отвлеклись, − нетерпеливо сказал Кирилл. − Успеете распечатать свои принципы. Вы не завершили рассказ. Почему сгорел магазин? Про Анубиса мы тоже забыли. Откуда взялась его нефритовая голова?
− Принципы Маат − не мелочь, молодой человек, − важным тоном заявил Вазир Гаяз, передавая мне листы. − А с Анубисом было так. После пропажи Пера Маат боги рассвирепели, и сорвали зло на Анубисе. Они обратили его в нефритовую статую, потом разбили на части, которые захоронили в тайном склепе. Напомню, нарушение целостности оболочки почти лишает любого бога Дуата силы. Никто не знает, где этот склеп с осколками Анубиса находится. Мети выкрал один из осколков, а Шенти вырезал из осколка нефритовой плиты ту самую голову Анубиса. Надо учесть, что никто из богов и никто из людей, как считали в Древнем Египте, не умирает до конца. Кроме имени и тела-оболочки у каждого есть две сущности − «ба» и «ка». «Ба» − это душа, а «ка» − двойник. Полагаю, «ба» и «ка» Анубиса переместились в его нефритовую голову с помощью магических ритуалов Мети. «Ба» и «ка» Анубиса оказались заперты в статуэтке заклятьем двух правил − не кормить кровью, и не есть в его присутствии. Мети был еще тот прохвост, и он не просто так увлекался магией. Правда, это не помогло Мети спасти магазин и собственную жизнь. В сущности, он всегда завидовал семейному счастью брата. У Сефу и Ифе родился сын − Александр. Чудесный, чистый, талантливый мальчишка. Просто удивительно, как такой ребенок мог появиться в подобной семейке. Сефу уже некоторое время не нравилось участвовать в затеях Сета, и с рождением сына он стал отдаляться от темных дел. Наверное, Сет хотел его уязвить, сделать больно, дисциплинировать. Возможно, такой уж дрянной у Сета характер, что ему всякий раз необходимо разрушать чужое счастье и сталкивать лбами близких людей. Сет рассказал Сефу о давней любовной связи между Мети и Ифе, а также о том, что Александр на самом деле − плод этой преступной страсти. Тот, кто вступает в сговор с Сетом, всегда проигрывает, друзья мои. Жаль, что Мети, Сефу, Ифе вовремя не поняли этого. В тот ужасный день Сефу ворвался в дом Мети и застал там свою жену. Полагаю, братья выяснили отношения, да так темпераментно, что Сефу убил Мети, а потом поджег магазин и дом. В пожаре погибла красавица Ифе. К Сефу хватило благородства вырастить Александра как собственное дитя. Однако он не стал скрывать от мальчика, кто его настоящий отец. Представляете, в какой обстановке и с какими мыслями вырос этот одаренный мальчик? Плод предательской любви в доме убийцы своих родителей? Мальчишка возненавидел всех богов Древнего Египта − Сета, Анубиса, Осириса, Ра… Всех богов, без исключения. Он не пожелал быть чьим-то ушепти, а когда вырос, и вовсе уехал учиться в Гарвард, подальше от Египта. Когда Александр был маленьким, Сефу, чтобы защитить себя и сына от участи марионетки Сета, скупал найденные в гробницах фигурки людей-ушепти, и заполнял ими свой дом. В их доме фигурки были повсюду − на ступенях, в комнатах, на подоконниках. Существует поверье: если человек не желает быть ушепти кого-то из богов, он должен окружить себя такими фигурками, чтобы спрятаться от бога и запутать его. Сефу удалось уберечь мальчика от Сета. Но не от Анубиса, когда тот перешел к активным действиям. По всей видимости, Анубис решил сам найти Перо Маат, и вернуть себе позиции в Загробном Царстве. Он воспользовался приездом Александра в Хургаду, нашел вас, уважаемая Полина, и организовал вашу встречу в магазине. Об остальном неплохо догадался ваш друг Кирилл. Именно ваша кровь, Полина, освободила дух Анубиса, поэтому он принялся карать всех ваших врагов, или тех, кого посчитал врагами. При этом без Пера Маат Анубис может определить грешника, но не способен понять степень тяжести его грехов. Скажите спасибо, что Анубис не вырвал сердце у какого-нибудь прохожего, который случайно толкнул вас, Полина. Анубис сейчас не разбирает, где мелкий грех, а где большой. Для него сейчас все грехи одинаковы. Но главная схватка Анубиса, конечно, здесь, в Египте. Это схватка с Сетом и Апопом. Анубис забрал у вас пантеру и скарабея. Однако вы не отдали ему браслет Маат. Без браслета нельзя победить Апопа. Более того, без браслета, насколько мне известно, нельзя воскресить самого Анубиса. А без полного воскрешения он не сможет сам сразиться с Апопом, даже с Сетом не сможет. Вот и весь расклад.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
− Тогда почему Александр сейчас в коме? Ведь он вроде сделал для Анубиса доброе, полезное дело? − спросила я.
− Я могу только предполагать. Александр так ненавидит богов Древнего Египта, что, даже исполняя роль ушепти Анубиса, сопротивлялся этой участи всеми силами. Ведь Александр без вопросов отдал вам атрибуты воина Маат, но отговаривал от приобретения статуэтки Анубиса. Ему пришлось отдать вам статуэтку, не так ли? Если человек сам делает выбор, никто не должен вставать у него на пути. Вы выбрали Анубиса − и Александр не мог и не должен был вам мешать. Анубис злопамятен, ему свойственна, как и всем им, божественная заносчивость. Все они не терпят сопротивления. Анубис наказал Александра за строптивость, погрузив его в кому, в это предсмертное забытье. При этом Анубис не может просто так убить Александра: у парнишки нет грехов − ни малых, ни больших. Он чист. Анубис не вырывает сердца у чистых людей.
В гостиной повисла тишина. Мети, Сефу, Ифе, Александр, Сет, Анубис − тени богов и людей словно стояли за нашими спинами и требовали участия в их судьбе. Я обнаружила, что мы с Кириллом сидим на диване, невольно взявшись за руки, смотрим перед собой и вздыхаем, размышляя о странном пересечении на этой древней земле судеб людей и богов.
Часть 21
− Доктор Гаяз, откуда вы все знаете? − этот вопрос уже некоторое время беспокоил меня.
− Вы не догадались? − устало отозвался он. − А должны были бы догадаться. Я − ушепти Анубиса, как и вся моя семья. В этом мы похожи на братьев Мети и Сефу. Только они − ушепти Сета. Вот почему наши семьи всегда недолюбливали друг друга. У меня тоже есть своя история, пусть не такая кровавая, но не менее печальная. Наша семья всегда служила Анубису. В награду мы получили способность слышать, что происходит у древних богов.
− Как можно слышать, что происходит у богов? Не понимаю, − сказала я. Откровение Вазира Гаяза выглядело подозрительно и отдавало безумием, которого в его речах и без того хватало. Вдруг все, что он рассказал − просто плод его больной фантазии?
− Боги − большие сплетники, − голос доктора Гаяза потеплел, будто он вспомнил об очень близких и приятных родственниках. − Боги сами все рассказывают нам. Надо только уметь слушать. Я много путешествую по Нилу. Во время последней поездки на теплоходе, после ужина, на закате солнца я вышел на палубу, чтобы насладиться видом зеленых берегов и прохладой. Я смотрел на воду, и вдруг она озарилась внутренним светом. В ее глубинах передо мной разыгралась целая сцена с участием одного из богов. Сюжет не имел начала и конца, словно мне удалось подсмотреть лишь отрывок из грандиозного и нескончаемого спектакля, не знающего антрактов. Так я увидел, как Сет и Мети уговаривают Ифе выкрасть Перо Маат из комнаты под лапами Сфинкса.
− Простите, доктор, − прервал его Кирилл. − Вы в тот момент за ужином не принимали горячительных напитков? Может, мне тоже стоит пропустить стаканчик-другой? Тогда и я заговорю с богами, подсяду на сериал про Дуат.
− Мальчишка, − беззлобно бросил Вазир Гаяз. − Сами не понимаете, над чем смеетесь. Можете пить, сколько хотите. Все равно боги вам ничего не расскажут и не покажут. Вы − не ушепти. Богов может услышать и понять только наш дух «ба», который развит у ушепти. А ваш дух «ба» подавлен разумом. Если даже что-то увидите, то не поймете и самому себе не поверите. К сожалению, для вас все это игра. А для нас − жизнь, более реальная, чем та, которую мы с вами проживаем в этом мире. Для нас мир полон звуков, знаков, намеков, свидетельств. Вы скованы собственными интеллектуальными возможностями, границы которых предпочитаете не переходить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
