судьба предрешена. К концу этого года я уничтожу тебя.
Глава 41. Лонни
Тьма словно сжималась вокруг меня. Пространство между деревьями становилось все уже, а крики охотников – громче.
Почувствовав на спине чей-то взгляд, я резко обернулась. Но на меня глядела лишь тьма – бесконечная и будто бы пустая. Я представила безликое существо, выползающее из темной чащи. Непрошеный страх вместе с искрой волнения скрутил желудок.
Нечто приближалось.
Жар пробежал по коже.
Я снова оглянулась – чувство, будто за мной наблюдают, усилилось. Я всмотрелась в темноту между деревьями, и сердце подпрыгнуло, когда во мраке вспыхнули голодные глаза, яркие, как драгоценные камни. Он здесь. Он пришел за мной.
Я яростно замахала руками, пытаясь отогнать видение, хотя и не до конца осознавая, что сплю.
Он догонял меня. Все ближе и ближе. Громче и громче.
Жар пульсировал в сердце, а по спине пробежала волна возбуждения.
Он был прямо позади меня, а потом обхватил руками за талию, заставив упасть.
Я закричала, когда что-то тяжелое прижало меня к земле. Запах дыма и подогретого вина наполнил ноздри. Лицо уткнулось в грязь, дыхание прерывалось, а сердцебиение стало оглушительным. Боль от падения только усилила возбуждение.
Преследователь перевернул меня на спину и сжал горло одной рукой. Я уставилась в его дикие глаза, и колени сами собой подогнулись. Я застонала от удовольствия, когда его твердый член прижался ко мне.
– Небольшой совет. – Его зубы царапали кожу моего горла. – Никогда не убегай от чудовищ. Это только побуждает нас преследовать тебя.
– Первое, что тебе нужно запомнить, – если хочешь иметь хоть какой-то шанс выиграть охоту, никогда не пытайся победить мою семью.
– Угу, – промычала я.
Для середины весны было удивительно тепло, солнце беспощадно пекло, из-за чего на моей шее уже образовались капельки пота. Я сидела на валуне у озера, опираясь на руки, и смотрела, как Баэл ходит взад-вперед, крутя кинжал в длинных пальцах. Позади него на ветру колыхался камыш, а группка серо-голубых водных духов шумно переговаривалась – похоже на семейную размолвку. Я покосилась на них. Чего бы я только ни отдала, чтобы присоединиться к их ссоре.
Баэл снова прошелся передо мной.
– Никогда, – повторил он, звуча слишком радостно. – Так что нам придется действовать по-другому.
Я уронила лицо на руки. Тяжелая обсидиановая корона тут же упала в ладони. Я выпрямилась, потрясенная и несколько смущенная. Я и забыла об этой нелепой штуке, но как только она исчезла с головы, почувствовала большое облегчение. По ощущениям она весила как мешок муки, но, сама того не осознавая, я объясняла непрекращающуюся головную боль стрессом и отсутствием нормального сна.
После еще одного унизительного кошмара я ворочалась всю ночь. Очевидно, подсознание пыталось что-то мне сказать. Возможно, то, что если я лягу в одну постель с врагом, то это меня убьет.
Я неловко положила корону на траву, пытаясь игнорировать ее присутствие.
– Я думала, ты не можешь лгать.
Баэл прекратил расхаживать и повернулся ко мне, склонив голову набок.
– Я и не могу.
Я нахмурилась и вскочила на ноги, положив руки на бедра.
– Тогда как ты можешь такое говорить? Что я никогда не смогу победить твою семью. Не слишком ли категорично?
Он ухмыльнулся и сделал шаг ко мне. Послеполуденное солнце подсвечивало золотистые волосы, придавая ему ангельский вид. Это одновременно отвлекало и смешило, если учесть то, что я узнала о принце за краткое время нашего знакомства.
– О, но я всем сердцем в это верю, маленькое чудовище. Так что это не ложь.
– Если у меня нет ни шанса, то какой смысл в тренировках? – угрюмо спросила я.
Он бросил на меня взгляд, который говорил, что я явно что-то упускаю.
– Я должен пояснять тебе все свои планы?
– Да, – резко отозвалась я, – если хочешь, чтобы я тебе доверяла.
– Да я и не хочу, – просто ответил он. – Я был бы потрясен, если бы ты мне доверилась.
Я нахмурилась. Это было… неприятно.
Баэл не был таким угрюмым и загадочным, как остальные члены его семьи, но, казалось, не стыдился своей склонности к насилию и хитрости. И я не могла понять, что из этого меня больше беспокоит.
– Ладно, – сказала я, когда он снова начал расхаживать, – тогда почему мне никогда не выиграть? Я уже имела дело с фейри раньше. – Я приподняла волосы от уха, демонстрируя доказательство моей первой встречи с фейри, произошедшей давным-давно. – И не забывай: я убила короля.
Желтые глаза впились в мое ухо, и он оскалил зубы.
– Что это?
Я опустила волосы.
– Да так, – сказала я как можно более небрежно. – Просто подарок на память о первом разе, когда я перешла дорогу фейри.
– О, понятно, – пробормотал он. Я чуть не рассмеялась. Редко когда можно увидеть фейри таким сконфуженным. – Ты слишком уверена в себе, маленькое чудовище, – продолжил он, не собираясь менять тему. – Позволь дать один совет: никто не верит, что ты убила моего дядю по иной причине, кроме слепой удачи, и дважды это точно не произойдет.
Он без предупреждения развернулся на пятках и метнул кинжал в мою голову. Я ахнула, перестав дышать. Сердце пропустило удар, но не успела я хоть что-то сделать, как кинжал исчез в клубе дыма. Словно погасла свеча.
Все тело напряглось, адреналин и ужас захлестнули меня с головой, а сердце как будто разучилось биться.
Но на этом Баэл не остановился.
Внезапно он оказался совсем рядом, и его рука схватила меня за горло. Картина перед глазами начала расплываться, и меня обуяла паника. Мы куда-то перемещались. Сердце замерло.
– Нет, – выдохнула я, – нет, ты не можешь!
Он перестал двигаться, изумившись моему крику.
– Что, по-твоему, я намеревался сделать?
До этого момента я не осознавала, как сильно боюсь, что меня бросят обратно в подземелье. Что я больше никогда не увижу неба. И как я благодарна Баэлу за то, что он вызволил меня оттуда.
Я не боюсь смерти. Вернее, не так сильно. Больше я боюсь безысходности. Я боюсь, что меня снова бросят гнить во тьму. Губы задрожали.
– Ты не можешь снова запереть меня. Ты сказал, что не сделаешь этого.
– Да во имя чертова Истока. – В глазах Баэла мелькнул настоящий гнев. – Поверь мне, маленькое чудовище, если бы я хотел пленить тебя, то использовал бы не железо.
– Но…
Он почти нежно взял меня за подбородок.
– Ты мне даже нравишься. – Он наклонился ниже, и его лицо замерло в нескольких дюймах от моего.
– Не может быть, ты меня почти не знаешь.
