— Мне бы хотелось, чтобы ты надела это. — Роман с трудом поднялся на ноги. Ему срочно нужно поесть — иначе он просто не выдержит.
— Может, хватит уже подарков? — попятилась Шанна.
— Надевай! — рявкнул Роман.
— Тебе следует поработать над своими манерами, — недовольно поморщилась Шанна.
Покачнувшись, Роман схватился за шкаф. У него кружилась голова.
— Я хочу, чтобы ты надела это на шею. Эта вещь защитит тебя.
— Господи, что еще за предрассудки! — Шанна, пожав плечами, взяла из его рук кисет и вытряхнула на ладонь содержимое.
Оно выглядело в точности так же, как и в памятном 1479-м, когда он принес свои обеты. Старинная серебряная цепочка — простая, но изящная. А на ней тяжелое распитие — изумительный образец работы безвестного мастера.
— Ух ты! Какое красивое! — Шанна поднесла распятие к глазам. — И, похоже, старинное.
— Надень его, — велел Роман. — Оно защитит тебя.
— Защитит? От чего?
— Очень надеюсь, что ты никогда этого не узнаешь. — Роман с грустью разглядывал распятие. Господи, как он был горд, когда отец Константин впервые надел это распятие ему на шею! Гордость. Да, с этого все и началось. Всему виной была его непомерная гордость.
— Поможешь застегнуть? — Повернувшись к Роману спиной, Шанна обеими руками приподняла на шее волосы и протянула ему цепочку с распятием.
Роман отпрянул — если он коснется распятия хоть кончиком пальца, серебро сожжет ему руки.
— Извини, не могу, — поспешно пробормотал он, отводя глаза в сторону. — Времени нет. Надеюсь, ты не обидишься? Дел по горло.
Шанна обернулась — в ее глазах появилось сомнение.
— Отлично, — процедила она, тряхнув головой. Пышные волосы упали ей на плечи. — Жалеешь, что поцеловал меня, да?
— Нет-нет, что ты! — забормотал Роман, вцепившись в дверцу шкафа, чтобы удержаться на ногах. Перед глазами все плыло. Распятие… — прохрипел он. — Надень его.
Шанна молча вглядывалась в его лицо.
— Пожалуйста.
Глаза у нее стали размером с чайное блюдце.
— Ух ты… а я уж подумала, что ты вообще не знаешь этого слова.
— Держу его про запас — исключительно для таких случаев.
— Что ж, в таком случае… — Шанна улыбнулась и, приподняв волосы, ловко застегнула цепочку. Массивное серебряное распятие тускло поблескивало у нее на груди, словно рыцарские доспехи.
— Спасибо. — Собрав все немногие оставшиеся у него силы, Роман проводил ее до двери.
— Мы еще увидимся?
— Конечно. Немного позже, хорошо? Мне нужно сначала съездить в офис «Роматек». — Закрыв за Шанной дверь, Роман поспешно повернул ключ в замке. Потом на подгибающихся ногах вернулся к себе в кабинет, вынул из микроволновки бутылку с кровью — правда, она уже успела остыть, но Роман, не обращая внимания на подобные мелочи, залпом выпил все до капли. Господи, из-за Шанны его жизнь встала с ног на голову. Роман изнывал от желания поцеловать ее еще раз. Он вдруг сравнил себя с демоном, впервые почувствовавшим на губах вкус рая.
Да, похоже, в аду и впрямь скоро пойдет снег.
Глава 12
Шанна медленно спускалась по лестнице, а мысли ее по-прежнему вертелись вокруг Романа. Слава Богу, он жив! Теперь нужно решить, что делать дальше: оставаться под его защитой или звонить Бобу Мендосе. Конечно, остаться с Романом очень соблазнительно, но… ее никогда с такой силой не тянуло ни к одному мужчине. И ни одному из них не удавалось заинтриговать ее до такой степени, чтобы она думала о нем днем и ночью.
Заглянув на кухню, Шанна обнаружила там Коннора.
— С тобой все в порядке, милая?
— Конечно.
Коннор вдруг бросил какой-то странный взгляд на ее шею.
— О! Да у тебя серебряная цепочка! Молодец, детка, эта штука защитит тебя.
— Это подарок Романа. — Шанна с удовольствием погладила цепочку. Она обожала старинные распятия.
— Угу. Роман — хороший парень. Порядочный. Зря я за него боялся.
Шанна сунула нос в шкаф.
— А где у вас стаканы?
— Тут. — Коннор открыл другой шкаф и вытащил из него стакан. — Что ты будешь пить?
— Просто воду. — Шанна повернулась к холодильнику. — Не беспокойся, я сама налью, — бросила она через плечо.
Коннор с некоторым сомнением вручил ей стакан, постом подумал и вслед за Шанной отправился к холодильнику.
— Не бойся, я совсем не такая безрукая, как ты думаешь. — Шанна, бросив в стакан несколько кусочков льда, улыбнулась ходившему за ней по пятам Коннору. — Вы, ребята, такие заботливые! Держу пари, вы меня так совсем избалуете!
Огромный горец зарделся от удовольствия.
Усевшись за стол, Шанна придвинула к себе коробку с шоколадными пирожными.
— М-м-м… — замурлыкала она, вытаскивая одно. — Послушай, Коннор, ты смог бы достать мне кое-какие инструменты? Мне нужно получше закрепить шину во рту Романа.
— Не волнуйся. Что-нибудь придумаем.
— Спасибо. — Полузакрыв от удовольствия глаза, Шанна вонзила зубы в пирожное. — Чем бы мне пока заняться? — задумчиво протянула она.
— У нас тут есть неплохая библиотека — напротив гостиной. А в твоей опочивальне наверняка есть телевизор.
В опочивальне?! Немножко архаично, но красиво. Особенно в устах горца. Разделавшись с пирожными, она отправилась разыскивать библиотеку. Много времени для этого не понадобилось.
Ух ты! Все три стены огромной комнаты были от пола до потолка заставлены книгами. Многие казались старинными. Некоторые надписи на корешках Шанна даже не смогла разобрать — они были написаны на неведомом ей языке.
В прихожей послышались голоса. Женские голоса. Шанна, насторожившись на цыпочках прокралась к двери. Затем отыскала в косяке небольшую щелочку и, затаив дыхание, припала к ней глазом.
У двери в гостиную Шанна увидела двух очень красивых женщин. Одна, затянутая в черный комбинезон, двигалась с изяществом и грацией пантеру — Шанна решила, что это наверняка какая-то модель. Длинные черные волосы ее разметались по спине точно плащ. Тонкую талию стягивал чёрный, сверкающий стразами пояс. Длинные остроконечные ногти были покрыты черным лаком, и на каждом поблескивали точно такие же крохотные стразы.
Вторая миниатюрная брюнетка с короткой мальчишеской стрижкой, была одета в черный облегающий свитер, который выгодно подчеркивал ее пышную грудь. Такого же цвета мини-юбка не скрывала длинных стройных ног в черных сетчатых чулках. Хрупкая и тоненькая, она смахивала на подростка.
Женщина в комбинезоне возмущенно жестикулировала, и стразы у нее на ногтях ослепительно сверкали и переливались при свете свечей.
