отослала Лиора.
— Я не могу на него смотреть. Он мне напоминает о… неважно.
Рю обнял меня крыльями и начал баюкать, как ребёнка. Он нежно засопел. А я встала и пошла в сторону дворца. Закатное небо полыхало багровым. В саду заметно похолодало. Рьюга позволил мне сесть к нему на спину, и мы побрели обратно по коридорам.
И тут ко мне подошёл придворный. Его шёлковые одежды цвета тиффани развевались вслед за ним. Он напомнил мне облако, которое раздирал ветер. На его голове красовался белый тюрбан с рубином посередине.
— О, великая драконья дева, не соизволите ли вы удостоить визитом нашего правителя? Вседостойнейший желает поговорить с вами.
— Да, ведите, — ответила я.
И мы пошли по длинным коридорам, освещенным масляными лампами и треножниками. Роскошь вокруг потрясала меня. На стенах висели шкуры хищных животных. Райские птицы в золотых клетках, подвешенных к прозрачному потолку, пели чудесными голосами. Сверху свисали гирлянды с искусственными сосульками и шарами. Как будто вечный праздник. По пёстрым коврам с толстым ворсом, в котором так приятно утопали ступни, ходили породистые кошки.
— Драконы — это существа, которые родственны кошкам и дельфинам, — сказал придворный. — Поэтому мы почитаем любых кошек и дельфинов, которые заглядывают к нам в гости.
— А дельфины-то откуда здесь берутся?
— Возможно, вы не заметили, но наш город находится на большом плато, которое простирается высоко над водой. Река, любезно защищающая наш город, впадает в океан. Мы ещё покажем его вам.
Так в этом мире есть не только пустыня!
Придворный остановился у высоких кованых дверей, и постучал.
— Проходите, великий осман ждёт вас.
Глава 22. Осман собственной персоной
Я прошла сквозь дверной проем и оказалась в роскошных покоях: просторный атриум с посеребренными резными колоннами возвышался над головой на целых три метра. Разноцветные витражные стекла переливались под багровым светом двух закатных светил, так непохожих на солнце Терры. Из калейдоскопа стекол складывалась фигура парящего черного дракона. Странным образом я видела, что с одного угла обзора он складывает крылья, а с другого — напрягает их, а с третьего — распускает. Я поняла: если я пройду по кругу, то увижу, как он летит. Судя по всему, здесь изображен Рю. Меня изумляет тот факт, что ни в одном из миров я больше не встретила ни одного дракона, как будто Рю был единственным. Надо же еще его самочку найти…
Я продолжила нагло осматривать покои османа. Вдоль стен расположились изящные полки стеллажей, возвышающиеся почти до стеклянного потолка. Разнообразные свитки, пергаменты и фолианты в особом порядке были разложены в шкафчиках. И тут я чуть не запищала от восторга. Прозрачный пол позволял разглядеть глубины морского царства. Подо мной проплывали дельфины, рыбы, извивались ленты водорослей, виднелись ракушки и глыбы кораллов, белое песчаное дно, по которому ползали раки-отшельники и скаты. И тут я обомлела. Прямо под моими ногами проплыл огромный синий кит.
— Кстати, нечастый гость в этих местах. Приплывает лишь для того, чтобы полакомиться планктоном, а затем уплывает обратно, в более холодные воды. И ещё мы можем видеть этих гигантских млекопитающих, когда у них появляются малыши, любящие тёплые воды, безопасные, отделённые от царства кашалотов.
Я обернулась. На инкрустированном драгоценными камнями платиновом ложе, неспешно вкушая виноград, лежал осман. Он поднял золотой кубок и небрежно отсалютовал мне, приветствуя. Я невольно смутилась.
Чёрные глаза, в которых отражалось пламя заката, смотрели на меня изучающе. Благородный подбородок и нижнюю часть челюсти украшала аккуратная чёрная борода. За усами, переходящими в бороду, тщательно ухаживали. Наверное, расчёсывали их, умащивали благовониями, чтобы от Вседостойнейшего османа веяло сладким ароматом, так и манящим поцеловать его тонкие, аристократические губы. О чем я думаю вообще?
Осман лежал на оттоманке с полуобнажённым торсом, в широких чёрных шароварах. Голову украшал венец, обнимающий тюрбан. Чёрные, как уголь, волосы ниспадали на плечи мягкими прядями. В то время как осман тянулся за очередной виноградиной, его мускулы чётко обрисовывались и напрягались, напоминая о грации пантеры, и показывая, что великий осман ежедневно упражняется. Я представила, как он спаррингует со своими стражами, и невольно ощутила, что меня это возбуждает. Это не ускользнуло от внимательного взора османа, который изучал меня так же, как я его.
— Драконья дева, подойди ближе.
Зачарованная низким голосом османа, я подошла к нему.
— Присаживайся, — указал он на пуф рядом со своим ложем.
Я, осторожно глядя ему в глаза, как хищнику, с которым не стоит шутить, присела на край пуфика.
— О чём… — я закашлялась, — о чём вы хотели со мной поговорить?
Он, не мигая, смотрел на меня. Неловкая пауза затянулась. Я оценила её драматизм.
— Расслабься, съешь пару ягод, испей моего вина.
Я, все так же очарованная его мелодичным голосом, потянулась за виноградом. Он кивнул головой и протянул кубок.
— Ешь, пей, чувствуй себя свободно в моём доме. Ты здесь желанная гостья.
Он произнёс слово «желанная» с особенной интонацией, выделив второй слог ударением. У меня внутри всё затрепетало. Какой мужчина!
Я отпила из бокала. И ощутила, что в моё горло скользнул чистый золотой свет, такой яркий, такой радостный и изумительно вкусный, что моё сердце наполнилось эйфорией. Я залпом опустошила кубок, и протянула его осману, чтобы он ещё раз наполнил его. И он, как мой личный виночерпий, всё наливал и наливал мне этот дивный напиток.
Я слушала чарующую мелодию, исходящую из ниоткуда.
Потом мне чудилось, что я танцую при лунном свете среди нимф, дриад и ослепительно прекрасных эльфов. И отовсюду я ощущала манящий взгляд османа.
Очнулась я только под утро. Всё тело болело, каждая его мышца и связка, даже те, о которых я не знала. Я лежала на постели, совершенно обнажённая, смотрела в стеклянный потолок и понимала, что ничего не помню. Что со мной произошло?
Я ощутила резь в паху, и поняла, что случилось непоправимое. Но как же… я думала, что сделаю это лишь с моим единственным…
Я горько заплакала, распластавшись на кровати, как сорванный цветок. Не так я представляла свой первый раз.
Вдобавок, голова сильно кружилась и меня тошнило.
В комнату вошёл блэкер. Я настолько погрузилась в свои переживания, что даже не обратила внимания на его появление, восприняв это как нечто само собой разумеющееся. Он принёс тазик, подставил его около моей кровати, и в этот момент меня вывернуло наизнанку. Он придерживал мои волосы, в то время как тело сотрясалось в сильном спазме. Голова заболела сильнее, и я прикрыла глаза от резкой боли и
